Зов крови

Зато Родион вспомнил. Действительно, с этой вот рыжеволосой Аллочкой они и зажигали на дискотеке под открытым небом. Правда, дискотека не долго длилась – гром загремел, затем – ливень. Целовались уже в палатке, а до большего дело не дошло – слишком уж кругом людно было. Только вот эта Аллочка тогда блондинкой была… крашеной. И стрижка – в каре, а не как сейчас – по плечам волосы. Трудно узнать.

– Как хоть Радик-то не уберегся? Ну, зачем он в это поганое болото полез? А там еще и яма, овраг…

– Наверное, путь хотел срезать.

– Вот и срезал. Теперь остаток лета – коту под хвост.

– Ничего, парень он молодой, крепкий. Быстро восстановится, еще в следующем году всех нас в «личке» сделает.

– А вот это – запросто!

По радио звучал какой-то сопливо гнусный шансон – никакой другой музыки местные FM-станции почему-то не передавали. По обеим сторонам шоссе проносились бескрайние поля, засеянные желтым подсолнухом и кукурузой. Кое-где поля прерывались бахчами, и тогда в открытые окна джипа врывался сладкий аромат дынь и арбузов. Пригревало солнышко, но еще не пекло. Шеренгами стоявшие вдоль дороги тополя приветливо шевелили кронами.

– Вон станица, – водитель кивнул на повертку. – Говорят, когда-то и там больница была. Года два назад сократили.

– Какой-нибудь «Газпром» лучше бы сократили, – угрюмо буркнул Толик. – Или «Роснано»… Рос-пилнано… Вот как людям без больницы жить? Станица-то не маленькая, тысяч семь. Да еще хутора, деревни? А там ведь одни старики, где им до райцентра добраться.

– Хорошо хоть дорога есть.

– Да, дорога хорошая.

В этот момент позади раздался вдруг утробный рев сигнала, и мимо красного джипа Вовика Михалыча промчался черный лаковый внедорожник «Тойота – Лэнд Круизер».

– Вот сволота! – покачал головой Михалыч. – Я сто двадцать иду, а они… все сто пятьдесят. И куда так нестись?

– Главное – зачем? Ведь тут и торговцы на обочинах, и детишки на велосипедах.

– А давайте остановимся, чего-нибудь купим.

– Нет уж! – решительно возразил водитель. – Помню я, как по приезде коньяк купили. Так же вот, на обочине. Так я с того чертова коньяка… Так что терпите до магазина, девчонки!

Впереди уже показался райцентр, приехали – стандартные пятиэтажные домики времен брежневского социализма сменились сталинским псевдоклассицизмом с обсыпавшейся от времени штукатуркой.

– Районная администрация, – тоном профессионального экскурсовода пояснил Михалыч. – Бывший райком партии. Вон, еще и Ленин с протянутой рукой стоит, видите?

– Ой, точно!

– Где? Где Ленин?

– Проехали уже, Аллочка. Сейчас и больница.

Районный стационар располагался рядом с администрацией, на углу двух широких, усаженных разлапистыми каштанами, улиц. Высокий глухой забор, выкрашенный светло-желтой краской, распахнутые настежь ворота, за которыми виднелись обшарпанные от времени – тоже в сталинском стиле – постройки, как видно – отделения различного профиля. Главное же – административное – здание было новым, трехэтажным, из стекла и бетона. Этакий местный модерн.

Выйдя из джипа, туристы прикупили в приткнувшемся напротив регистратуры киоске синие бахилы и, натянув их на ноги, дружной толпой завалились в палату, благо идти было недалеко – травматологическое отделение располагалось здесь же, на втором этаже.

– Можно? – первой в палату заглянула Аллочка. И тут же обернулась. – Заходим, ребята! Не спит.

Сглотнув образовавшийся в горле ком, Рад вошел последним, скромненько встав за спинами посетителей. Глянул на лежавшего на койке парня с забинтованной ногой…

Словно в зеркало посмотрел.

Сомнений никаких не осталось. Он!

Точно – Миронов Родион Даниилович, каким был и сам Радомир года два-три назад. Молодой, только что отслуживший в армии парень, подтянутый, крепкий, однако вовсе не такой мускулистый и сильный, как сейчас Рад. А помаши-ка мечом да секирой! Не такие еще мускулы нарастишь!

А в остальном все то же – одно лицо. Светлые, волной, волосы, карие глаза…

– А ты неплохо выглядишь, Радик. Нет, в самом деле неплохо! – присев на край койки, неумолчно щебетала Аллочка. – Короче, мы тут тебе кое-что принесли – как бы фрукты…

– Лучше как бы пивка притаранили, – ухмыльнулся больной.

Вовик с Толиком переглянулись и дружно хмыкнули:

– Уже! Вон, в пакетике четыре банки. Мы его под койку поставим. Врачи-то не отберут?

– Хэ! Пусть только попробуют.

Он! Он! Испытав недюжинный шок, Радомир осторожно покинул палату. Встал, опершись спиной о стену длинного коридора, вытер рукавом выступивший на лбу пот.

Странно все получалось. Он, Родион – вот, здесь стоит, у стены. А кто же тогда там, в палате? Тоже он? Получается, что так. Выходит, что тот лежащий с загипсованной ногой парень – и есть истинный Радик Миронов! Именно так все и считают, да и он сам… Спрашивается, а кто же тогда Радомир? Отражение, фантом, морок? Или, по-модному говоря – аватар?

Аватар, блин… Может, лучше сказать, тот, кто там в палате лежит – аватар? Да нет, пожалуй.

И что теперь делать?

Снова утерев пот, молодой человек опустился на стоявшую у стены лавку и неожиданно для себя улыбнулся. Ну, подумаешь – аватар?! И что с того? Что плохого, если вместо одного Радика Миронова будет два? Один – в палате cо сломанной ногой, второй – прибыл в это время с женой Хильдой. И пусть до какого-то момента у них была одна и та же жизнь, одна и та же судьба… Пусть! А теперь жизнь и судьба у них разная!

И что с того? А ничего. Ничего плохого, наоборот – время-то значит именно то, что надо! Его, Рада, эпоха, в том никаких сомнений. Родной дом, куда так стремился. И пусть место в нем занято, но… можно присмотреть другое! Легализоваться – слава богу, не пятьдесят восьмой год, уж если там получилось… почти получилось… то здесь и подавно удастся! Справить документы – за деньги сейчас все можно, а деньги – дело наживное. Устроиться водителем или в автосервис – руки на месте, да и голова тоже. Из князей в шоферы? А почему бы и нет, раз уж так вышло?

Ничего, постепенно все наладится, и можно будет с Хильдой жить-поживать, тем более, готскую красавицу современная техника ничуть не пугала. Испугаешь ее, как же! Самого Аттилу не боялась, а уж тот-то был страшен, как тысячи гаджетов, вместе взятые. Да и в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом году побывала, ко многому попривыкла…

– Ой, Ромик! Ты тут уже? – выйдя из палаты вместе со всеми, воскликнула Аллочка. – Нас ждешь?

Молодой человек с улыбкой пожал плечами:

– Да нет, вы же все равно до завтра в городе остаетесь.

– Что ж ты с Радькой-то…

– Так вот сейчас и зайду. Пообщаюсь подольше. Думаю – чего вам мешать?

– А-а-а…

– Спасибо, Михалыч, – подвез.

– Да ла-адно!

Простившись с туристами, Радомир еще некоторое время посидел на лавке, после чего в задумчивости спустился во двор. Новую жизнь им с Хильдой нужно было с чего-то начать. Нужны были деньги – хотя бы небольшие на первое время – шмотки, жилье… Ну, и само собой – документы, но это уже чуть позже.