Древо II. Заговорщик

Ух ты! Это что же, соседний аллой вдалеке? Смутные очертания чего-то массивного проступают из сего-голубой дымки по курсу. Видимость здесь, конечно, пипец. То ли влажность высокая, то ли в воздухе ещё чего-то намешано, то ли мана создаёт эффект мглы. На далёкие расстояния смотреть бесполезно. Предел – километров сто. Хотя, может, от дня зависит. Заснеженную вершину Эльбруса я как-то из окрестностей Армавира имел удовольствие наблюдать. А бывает, что и хребта под Горячим Ключом с моего девятого этажа не видать.

Но что-то я отвлёкся. Дали далями, а вблизи-то что? А вблизи секты – в основном дохлые, но и живых хватает. Сбежать из форта, реши я вдруг вернуться к первоначальному плану, вариантов нет. Сторожа внизу бдят, да и Черхан забрал с собой на зачистку внутренних территорий далеко не всех воинов. Как они там, кстати, уже выступили?

Снова поменял позицию. Ага, двинулись. Сразу из нескольких дверей в основаниях башен быстро выходили солдаты. Силаров тоже хватало. Сейчас выстроятся полумесяцем и зашагают к арене. С противоположной стороны форта, наверняка, выступит ещё один такой же отряд. Со слаженностью действий у них тут всё норм. Сигналы миганием фонаря передают наподобие азбуки Морзе.

– Поговорим, пока никого?

Неслышно подошедший со спины Фалко, смотрел настороженно. Теперь мы, значит, меня снова боимся? И правильно. Очень правильно. Думаешь почему я тебя-мразоту не сдал? Отчисление для тебя-дерьма кусьего – слишком лёгкое наказание. Ты у меня будешь страдать по-взрослому. Сбросил прямо чудищу в пасть. Такой подлости не то, что Рейсан, даже Сашка-добряк не простит.

– Поговорим. А как же, – повернулся я к Красу. – Подходи ближе, не бойся.

– А кто боится?

Фалко нарочито широко шагнул в мою сторону. Член школьного театрального кружка, бля. Я вижу тебя насквозь, сыкливая шавка.

– Понимаешь, почему я тебя не сдал?

– Свою задницу прикрываешь. Твоя же затея – удрать с арены. Я бы тоже молчать не стал.

– Молодец. Правильно понимаешь.

Пусть думает, что причина такая.

– Будешь и дальше молчать, доживёшь до конца обучения.

– Иди в корни, Рэ! Мы в расчёте, и запугивать меня смысла нет. Ты обманул меня, я спасал свою жизнь. Всё по-честному.

– Гляди, какой честный… – прицокивая языком, я покачал головой. – Отплатил за попытку убить молчанием. Значит, слушай сюда!

Стремительным рывком – на эмоциях мне даже шурс не потребовался – я подтянул к себе не успевшего отпрянуть Краса и принялся быстро шептать ему в ухо:

– Отныне ты мой должник, мразь! Попрошу что-то сделать – сделаешь. И иначе никак. Поверь, тебя убить будет проще, чем сколопендру. Никто даже не поймёт отчего ты сдох. Понял меня?!

Так как одна моя рука в этот момент обнимала Фалко за плечи типа, по-дружески, а вторая крепко сжимала стиснутые в кулаке яйца Краса, ответить членораздельно у пацана не вышло. Что-то промычал и вроде как утвердительно затряс головой.

– Умничка, детка. – Я медленно разжал пальцы. – Я рад, что мы, наконец, поняли друг друга. Веди себя хорошо и на людях не стану тебя унижать.

– Аййй, – согнулся Крас, приседая. – Больной ублюдок! Ыыыы… Ты что творишь?!

– Беги жалуйся.

– Ты ещё пожа…

Резкий удар в область паха заставил его снова согнуться.

– Йоооо!

– Эй, что у вас там происходит?

Стоявший в паре десятков метров от нас возле башни солдат быстро зашагал в нашу сторону.

– У мэла Краса живот прихватило, – крикнул я служивому, опережая Фалко. – У вас здесь нужник рядом есть?

– Ведро в караулке, – ткнул алебардой на дверь позади себя воин. – Или к основанию башни спуститесь по винтовой – там чуть приличнее. Проводить?

– Спасибо, мне уже лучше, – жестом остановил Крас солдата. – Я тут постою, подышу.

Сказал и бочком, бочком пополз вдоль защитного парапета подальше от меня. Похоже осознал своё место. Вон, с каким ужасом поглядывает. Вопрос – надолго ли? А вот и проверим, как выдастся случай. Запугивать негодяев оказывается очень приятно. Будет повод, ещё с удовольствием над летунцом поглумлюсь. Он это заслужил.

Глава вторая – Фанфары сквозь слёзы

Офицер, что вытащил из караулки Черхана, оказался неправ. К темноте они не управились. Скучившиеся первоначально вокруг арены секты, заметив, что их, взяли в кольцо, и сражение превратилось в истребление, принялись по одиночке и группами разбегаться по территории. Не такие уж они и тупые, как я раньше считал. Инстинкт самосохранения есть. Правда, в моём присутствии поблизости пропадает, но я сижу высоко, и достать меня без шансов.

Хотя, некоторые особо проворные и пытались. Вырвавшийся из окружения глом подбежал к стене форта чётко под то место, где стоял я. Попрыгал, подёргался туда-сюда и поймал ледяное копьё, которое его и угомонило. Армейских водников на зачистку не взяли – они со своими вёдрами-бочками ребята не слишком мобильные. Один вот и на нашем участке остался. На две сотни шагов между башнями только он и пяток солдат. Ну и мы с Красом. Непонятно только, мы им помогаем, или они за нами присматривают.

Скорее второе. Когда ближе к полуночи командование объявило о завершении освободительной операции, и из подсвеченных множеством фонарей ворот арены массово повалил народ, нас, тоже было дёрнувшихся к винтовой лестнице, сразу остановили. Без приказа не велено. Пришлось ждать ещё с полчаса пока какой-то наставник, явившийся к стене, не проорал снизу, что всё закончилось, безопасность восстановлена, и юным мэлам можно отправляться в свои комнаты.

Братишка ожидаемо не спал. И хорошо ещё, что только он. Больше я боялся торжественной встречи в дверях корпуса, или на этаже. Но наставники, видимо, хорошо припугнули ребят – дисциплина сегодня железная. Или же просто устали.

– Старший брат! – вскочил Рангар с койки, как только я открыл дверь. – Ну ты дал! Это же просто… Это великий подвиг! О тебе теперь будут…

– Давай завтра, а? Я дико устал. Еле досюда доплёлся.

– Конечно, старший, конечно. Ложись, ложись. Подать, может, чего? Водички налить?

– Не надо. – Зевнул и зашёл в сортир. Общаться сейчас не хотелось, но, выходя, всё же бросил:

– Как наши там?

– Нормально. Только Дзе всё.

– В смысле всё? – застыл я со снятым тапком в руке.

– Глом добрался. Сразу насмерть.

– Дерьмо! – зло выругался я и швырнул башмак в стену.

– Старший брат, ты чего? – испугался Рангар. – Дзе вторая ступень всего был. Самый слабый из наших.

– Дерьмо, – повторил я тише, уже не восклицая, а выражая своё отношение к брату.

Это надо же таким гомном быть? Человек погиб, а он ступени считает. Дерьмовые родственнички! Дерьмовая знать! Дерьмовый мир! Самому бы дерьмом здесь не стать. Дальше молча улёгся и, борясь с наползающими одна за одной чёрными мыслями, незаметно уснул.

Утро, как оно чаще всего со мной и бывает, кардинально поменяло настроение. Лезущее в окно солнце изгнало мрачные думы, и под душем я уже весело насвистывал Клаву Коку. Жалко, конечно, мальчишку, но жизнь продолжается. Я его и не знал толком. Перекидывались несколько раз парой слов – и на этом всё. Там вчера, кроме этого Дзе, неизвестно ещё сколько народа погибло. Серьезная трагедия, но не стоит превращать её в личное горе. Главное, что Фая жива. И Тола. И… Короче все, до кого мне есть дело.

Когда, одевшись и расчесавшись, мы вышли с братом из комнаты, коридор уже был полон народа. И не только моими бандитами. Похоже, вся знать ветви ждала моего появления, чтобы встретить восторженным: "Рэ! Рэ! Рэ!". Горящие глаза, воздетые вверх руки, сжатые кулаки. Теперь я знал, как чувствуют себя футболисты, победившие в важном матче, идя к автобусу мимо фанов. Хорошо хоть, что простакам ход на наш этаж был заказан, иначе бы я оглох. Да и к лестнице едва ли протиснулся бы. И так еле-еле проскользнул мимо Толы, пытавшейся меня приобнять, когда я шёл мимо.

Нет, девочка. Вчера на стене арены моими губами говорили эмоции. Хоть ты в меня и втюрилась по уши, но никаких "нас" не будет. При людях я с тобой зажиматься не стану. Прости.