Оценить:
 Рейтинг: 0

Не жилец!

Жанр
Год написания книги
2020
Теги
<< 1 2 3 >>
На страницу:
2 из 3
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
В тех случаях, когда травмы приводят к смерти, в местах повреждения края костей остаются ровными, без каких-либо утолщений. Кость попросту не успевает ими обрасти.

Указание на то, что первобытные люди использовали лекарственные травы, было найдено в пещере Шанидар, находящейся в северном Ираке. Эту пещеру по количеству ценных находок можно сравнить с пещерой Аладдина. В процессе раскопок, начатых в середине прошлого века и продолжающихся по сей день, здесь были обнаружены останки девяти неандертальцев[3 - Неандертальцы, которых многие считают прямыми предками современных людей, на самом деле таковыми не являются. Это отдельная ветвь в развитии человечества, вымерший подвид рода Люди. Поскольку между неандертальцами и нашими прямыми предками – кроманьонцами иногда имели место контакты, в ДНК многих современных людей можно найти неандертальский след, то есть характерные для неандертальцев комбинации генов.], живших около шестидесяти тысяч лет назад. Эти люди то ли погибли при обвале, завалившем выход из пещеры, то ли были там похоронены соплеменниками, но что именно произошло с «шанидарцами» не так уж и важно. Важно то, в той же пещере была обнаружена в большом количестве пыльца таких растений, как тысячелистник, алтей, василек, крестовник, то есть растений, обладающих лечебными свойствами. Причем пыльца этих растений находилась в пещере не только россыпью, но и в пыльниках, природных мешочках, расположенных на концах тычинок. Наличие пыльников недвусмысленно указывает на то, что когда-то давным-давно в пещере хранились растения. С потоком воздуха сюда могла попасть только пыльца, но не пыльники.

Особого внимания заслуживает то обстоятельство, что один из обнаруженных неандертальцев, глубокий сорокапятилетний старик, возраст которого вдвое превышал среднюю продолжительность жизни его современников, благополучно пережил ампутацию правой руки, ряд переломов костей и тяжелую травму черепа. Вдобавок этот несчастный страдал артритом, воспалительным поражением суставов. Сложите вместе лекарственные травы с останками престарелого инвалида – и в вашем воображении нарисуется картина первобытного госпиталя или же захоронения, где рядом с покойниками клали укрепляющие здоровье травы, которые могли бы потребоваться им в загробном мире.

Вывод, конечно же, смелый. В суде его бы разгромили в пух и прах, мистер Холмс ядовито бы его высмеял, а месье Пуаро просто бы усмехнулся, услышав нечто подобное – подумайте, какие выдумки! Но вот миссис Марпл наверняка бы призадумалась и сказала, что в этом есть нечто, заслуживающее внимания. Согласитесь, что при систематическом занятии собирательством, которое зачастую давало нашим предкам больше пищи, нежели охота, постепенно накапливаются знания о действии тех или иных растений или плодов на организм. Накапливаются, потому что просто не могут не накапливаться. А раз знания накапливаются, то рано или поздно они будут использованы, не так ли?

У нас есть на что опереться – на пыльники из пещеры Шанидар. Мы не строим предположений на основании того, что ныне существующие племена, остановившиеся на первобытном уровне развития, широко используют свойства растений в лечебных целях. Данные наблюдений за этими племенами не позволяют составить реальное представление об уровне и характере первобытного врачевания. При таком подходе велик риск получить коктейль из унции правды и пинты вымысла[4 - В английской системе мер 1 имперская (английская) пинта включает в себя 20 унций, имеющих объем 28,4 мл.]. Цивилизация подобна воде. Она просачивается повсюду. Нельзя исключить того, что о лечебных свойствах трав оторванным от цивилизации людям поведал какой-то добрый миссионер.

Скептики могут усомниться в том, что пресловутые травы собирались именно в лечебных целях. Может, обитатели пещеры просто устраивали себе ложе из душистых трав или же хоронили соплеменников с таким вот комфортом. В ложе из травы поверить несложно, потому что на нем спать удобнее, чем на голых камнях. Но почему все травы оказались лечебными? Случайно? Ох, что-то плохо верится в такую случайность.

Что же касается предположений, то весьма вероятно, что в аптечках первобытных врачевателей помимо плодов и трав был жир. Смягчающее действие жира на кожу просто невозможно было не заметить. Съел первобытный человек кусок жирного мяса и вдруг заметил, что у него перестали болеть обветренные губы. В пятый, в десятый или пусть даже в сотый раз появится мысль о том, что жир хорошо действует на кожу.

Итак, о первобытной медицине мы можем судить по найденным костям и по пыльникам лекарственных растений из пещеры Шанидар. Что ж, это уже неплохо. Можно с уверенностью сказать, что даже в те времена существовали терапевтическое и хирургическое направления медицины.

Давайте копнем глубже и подумаем о том, что привело наших древних предков к врачеванию и благодаря чему они смогли этим благородным делом заниматься.

Условная формула первобытного врачевания выглядит следующим образом:

ВРАЧЕВАНИЕ = ИНСТИНКТ ? (АЛЬТРУИЗМ + + КООПЕРАЦИЯ) САМОСОХРАНЕНИЯ

Именно инстинкт самосохранения, один из важнейших наших инстинктов, побудил людей заняться врачеванием. Альтруизм же побудил врачевать других и делиться с ними накопленными знаниями. А способность к объединению в большие группы, то есть к кооперации, позволяла обобщать накопленный индивидуальный опыт, превращая множество мелких фактов в большое целостное знание. Согласитесь, что группа, состоящая из двухсот человек, будет обладать гораздо большим совокупным знанием, нежели группа, насчитывающая всего десяток членов. Да и хранить знания для передачи потомкам в большой группе надежнее, чем в маленькой.

Развитие терапии и хирургии шло рука об руку. Хирургические методы применялись там, где без них просто нельзя было обойтись, например для ампутации конечностей, а также в тех случаях, когда терапия оказывалась бессильной.

Если неоднократное поедание плодов, стимулирующих перистальтику кишечника, не избавляло от болей в животе или же если обезболивающие листья не могли купировать головные боли, то врачеватели могли прибегать к трепанации черепа, этой «универсальной» операции, которую в первобытном мире делали практически повсюду. Где только не находили древние черепа со следами этой операции – от Южной Америки до Китая! Операция эта, по сути дела, несложная: надо разрезать кожу на голове, а затем проделать отверстие в черепной кости. Все это можно выполнить при помощи каменных инструментов. В некоторых племенах Океании и Африки трепанацию черепа в лечебных и ритуальных целях делают и в наши дни.

Реальное лечебное значение трепанации черепа в первобытном мире заключалось в удалении осколков костей, образовавшихся в результате травмы. Но наши предки, прекрасно понимавшие, что голова является самой важной частью тела, считали, что именно в голове поселяются вызывающие болезни злые силы (при желании можете назвать их «духами» или «темной энергией», название значения не имеет). Вскрытие полости черепа позволяло этим злым силам уйти, улетучиться, оставив больного человека в покое.

Ископаемый череп с прижизненными трепанационными отверстиями

Кстати говоря, в некоторых племенах трепанацию делают и в «профилактических» целях, для того чтобы увеличить продолжительность жизни. Логика тут простая. При наличии дырки в черепе ни одна злая сила не сможет в нем усидеть, следовательно, человек с дырявым черепом будет меньше болеть и проживет дольше тех, чей череп представляет собой идеальное, то есть закрытое, пристанище для болезней.

Если вы ужаснулись по поводу того, как люди могут жить с дырой в голове, прикрытой всего лишь слоем кожи, то знайте, что головной мозг не обладает болевой чувствительностью. Этот орган, состоящий из множества нервных клеток и их отростков, не имеет собственной иннервации. Так что жить с дырами в голове можно спокойно.

О том, что трепанации черепа часто проводились не в лечебных, а в ритуальных целях, можно судить по двум обстоятельствам. Первое – подобная практика наблюдается у многих современных «первобытных» племен. Второе – это характер трепанационных отверстий. Они могут быть симметричными, могут проделываться в разное время, а есть черепа, на которых эти отверстия только намечены, не доведены до конца, причем если в одном захоронении находятся несколько таких черепов, то эти самые намеки на отверстия у всех них будут располагаться примерно в одних и тех же местах. Можно предположить, что таким образом отмечался переход первобытного человека из одного состояния в другое – достижение взрослого возраста, обретение определенного статуса и т. п. Для подобной цели могли использоваться не только «насечки» на черепе. В некоторых современных «первобытных» племенах достижение взрослого возраста может сопровождаться ритуальной ампутацией отдельных пальцев или же фаланг.

Скорее всего, ампутации в первобытном обществе были освоены гораздо раньше трепанаций. К этому располагала жизнь, полная травматизма. Руки или ноги могли быть сломаны так, что срастить обломки не представлялось возможным, они могли пострадать от зубов хищного зверя, могли быть придавлены упавшим камнем или деревом… Ампутация сама по себе – операция несложная, особенно если не нужно тщательно формировать культю, а делать все по принципу: «Отрезать так, чтобы пациент остался жив».

При переломах костей образуются отломки с острыми краями, которые ранят окружающие их мягкие ткани при любом движении, вызывая сильные боли. Не требуется большого ума для того, чтобы обездвижить сломанную конечность, привязав ее к палке или чему-то еще в этом роде. Люди, сумевшие сделать деревянное копье, сообразят, как из копья можно сделать примитивную шину для сломанной ноги. А сломанную руку на худой конец можно обездвижить, крепко привязав к телу. То, что первобытные люди умели сращивать переломанные кости, доказывают археологические находки – кости с наростами. А раз уж умели сращивать, следовательно, и навыками шинирования обладали.

Хотелось бы добавить еще что-нибудь о первобытной медицине, но пока что добавить нечего. Можно только помечтать о том, как где-нибудь в Танзании или в Иордании археологи найдут пещеру, более богатую артефактами, чем пещера Шанидар, и там, где-нибудь в сторонке будет лежать набор хирургических инструментов, а на ближайшей стене под слоем грязи и копоти окажутся рисунки, иллюстрирующие ампутацию руки или трепанацию черепа… Ах, скорей бы, скорей бы!

Ну а пока что нам пора прощаться с темными первобытными временами и переходить к временам более светлым, которые оставили после себя гораздо больше материала для изучения.

РЕЗЮМЕ.

УЖЕ В ПЕРВОБЫТНОМ ОБЩЕСТВЕ МЕДИЦИНА ДЕЛИЛАСЬ НА ТЕРАПИЮ И ХИРУРГИЮ.

Глава 2

Медицина Древнего Египта

Жана Франсуа Шампольона[5 - Жан Франсуа Шампольон (1790–1832) – французский востоковед, основатель египтологии как направления исторической науки. Расшифровал (хотя и с некоторыми ошибками) текст Розеттского камня, плиты, найденной в 1799 году в Египте возле города Розетта близ Александрии, что сделало возможным прочтение египетских иероглифов.], разгадавшего тайну иероглифов, знают все, кому хотя бы в малой степени интересна история Древнего Египта. Но если спросить: «Кто такой Эдвин Смит и чем он знаменит?» – то на этот вопрос дадут ответ только профессионалы-египтологи. Разве что любители кино смогут вспомнить специалиста по визуальным эффектам Эмиля Эдвина Смита, мастерство которого отмечено премией «Эмми»[6 - Прайм-таймовая премия «Эмми» (Primetime Emmy Award) – главная премия в области телевидения в США, ежегодно вручаемая Американской телевизионной академией. Считается телевизионным эквивалентом «полнометражной» премии «Оскар».].

Но речь идет о другом Эдвине Смите, о человеке, который случайно внес огромный вклад в развитие египтологии. Да, именно случайно. Историей Смит занимался ровно настолько, насколько это было нужно для торговли антиквариатом. Он переехал из Соединенных Штатов в Египет не для того, чтобы на месте изучать тайны древнейшей из человеческих цивилизаций, а для того, чтобы приобретать раритеты по дешевке, из первых рук. Во второй половине XIX века интерес к древнеегипетским артефактам сильно возрос, Древний Египет вошел в моду, а османское правительство не предпринимало ничего для того, чтобы сохранить историческое наследие одной из своих провинций. Подавляющее большинство артефактов попадало в руки торговцев, а не в руки ученых и вывозилось из страны.

Смит скупал все древнее, без разбора, в том числе и папирусы, которые сам прочесть не мог. Впрочем, папирусы приобретались не для чтения, а коллекционирования ради. Было модным выкладывать на видном месте в своей библиотеке или в своем кабинете несколько листов, испещренных таинственными значками. Можно было заработать состояние на одной сделке. За примерами далеко ходить не нужно. Папирус Эберса, о котором будет сказано чуть позже, был продан Смитом Лейпцигскому университету за сорок тысяч талеров. Университет представлял немецкий египтолог Георг Эберс, в честь которого и был назван папирус.

В 1873 году, когда была совершена эта сделка, в одном талере содержалось восемнадцать с половиной граммов серебра девятисотой пробы, что в переводе на чистое серебро дает шестнадцать целых и семь десятых грамма. Если умножить эту цифру на сорок тысяч, то получится шестьсот шестьдесят восемь килограммов чистого серебра! По современным биржевым ценам (из расчета восемнадцати американских долларов за унцию) такое количество серебра стоит почти четыреста тысяч долларов. По свидетельству одного из знакомых Смита, некоего Дэниэла Уишоу, сам Смит приобрел этот папирус всего за пять фунтов. Если перевести фунты того времени в современные по курсу один к семидесяти, то получится, что папирус, купленный за триста пятьдесят фунтов, был продан за четыреста тысяч долларов! Неплохая прибыль, не так ли? Разумеется, слова Уишоу ничем не подтверждены, но даже если это и выдумка досужего сплетника, то она близка к истине. Сплетники стараются придать своим фантазиям как можно больше правдоподобия и потому не выходят за пределы допустимого, иначе им никто не поверит.

Эдвин Смит был богат, оборотные средства у него водились в избытке, и потому он мог долго придерживать раритеты, ожидая, пока за них предложат хорошие деньги. Так, например, папирус, приобретенный Лейпцигским университетом, пролежал в ожидании своего часа более десяти лет. А другой папирус, называемый папирусом Смита, пролежал в закромах до смерти почтенного антиквара. Впоследствии его дочь передала этот исторический документ Нью-Йоркскому историческому обществу, которое организовало перевод и назвало папирус в честь Смита.

По иронии судьбы в руки одного и того же человека попали два древнейших медицинских трактата, написанных примерно в XVI веке до нашей эры. При этом папирус Смита представляет собой копию гораздо более древнего текста, который самые смелые историки датируют ХXVII веком до нашей эры, а самые осторожные – ХXII веком. Если бы Смит знал, что за папирус попал к нему в руки, то устроил бы аукцион мирового значения. Но папирус Смита был прочтен лишь спустя четверть века после смерти антиквара.

Папирус Смита дошел до нас в неполном виде, а папирус Эберса сильно пострадал при бомбардировках Лейпцига в годы Второй мировой войны, но и то, что уцелело, содержит много ценнейшей информации.

Папирус Смита представляет собой нечто вроде учебника по травматологии. В нем описано около пятидесяти различных травм с указанием того, как нужно поступать в каждом случае. Папирус Эберса – это нечто вроде медицинской энциклопедии, содержащей не только описание различных болезней и способов их лечения, но и способы приготовления различных лекарств. Примечательно, что в обоих папирусах (преимущественно – в папирусе Эберса) приводятся «лечебные» магические заклинания. Собственно, иначе и быть не могло, ведь все болезни, за исключением травм, древние египтяне считали следствием воздействия злых сил или же проявлением гнева богов. Для того чтобы больной выздоровел, злых духов нужно было изгнать, а богов умилостивить, что и делалось при помощи различных магических ритуалов. Были у древних египтян и отдельные руководства по «магической медицине», например папирус, одна часть которого хранится в Британском музее, а другая – в Лейденском университете, самом старом голландском учебном заведении. И пусть вас не удивляет разделение папирусов на части. Такое широко практиковалось во время «древнеегипетского бума» в целях извлечения большей прибыли.

В целом же древние египтяне оставили нам с десяток папирусов, посвященных медицинской теме. К настоящему времени все они прочтены. Среди них есть руководство по гинекологии (папирус Кахуна, датированный XIХ веком до нашей эры), справочник практикующего врача (папирус Херста, написанный в XVI веке до нашей эры), руководство по педиатрии (папирус Бругша, XV век до нашей эры), руководство по акушерству и неонатологии (папирус из Рамессумы, примерно XVII век до нашей эры). К медицинским папирусам прилагаются различные тексты с упоминанием болезней и врачей, изображения на стенах гробниц, свидетельства древних историков. Так что о медицине Древнего Египта, несмотря на разделяющую нас временную пропасть, мы можем составить достоверное и если не исчерпывающее, то довольно полное представление о медицине Древнего Египта.

Если в первобытном обществе врачевание разделялось только по направлениям на терапевтическое и хирургическое, то примерно за восемь тысяч лет[7 - Если вас удивила эта цифра, то она представляет собой разницу между переходом от охоты и собирательства к земледелию, произошедшему на Ближнем Востоке и в долине Нила около двенадцати тысяч лет назад, и возникновением древнеегипетского государства в середине четвертого тысячелетия до нашей эры. (Примечание автора.)], отделяющих первобытных людей от первых граждан Древнего Египта, произошло грандиозное накопление знаний, приведшее к разделению врачей по специальностям. И пускай этих специальностей было не так много, как в наше время, но сам факт значит много, поскольку отражает уровень развития медицины.

Не подумайте, что вывод о наличии у древних египтян различных медицинских специальностей сделан только на основании существования отдельных папирусов, посвященных различным отраслям медицины. В древнеегипетских текстах не раз упоминаются врачебные специальности, об этом же писал и древнегреческий историк Геродот, живший в V веке до нашей эры, на закате древнеегипетской цивилизации. «Врачебное дело так разделено среди них, – писал Геродот, – что каждый врач занимается своими болезнями, не более того. Вся страна переполнена врачами. Одни из них лечат глаза, другие – зубы, третьи занимаются болезнями чрева…» Были в Древнем Египте и стоматологи, которые назывались «охранителями зубов» (дословно – «людьми зубов»), а у стоматологов этих имелись компактные ручные бормашины, изготовленные из двух палочек, крепкой жилы и тонкого кремниевого сверла.

Можно предположить, что стоматология начала развиваться с момента перехода людей к оседлому образу жизни, потому что самые старые зубы с просверленными отверстиями, обнаруженные на территории современного Пакистана, датируются девятым тысячелетием до нашей эры! Остатков каких-либо пломб, сделанных из смолы или, к примеру, из извести, в просверленных отверстиях не обнаружено. Скорее всего они проделывались с той же целью, что и отверстия в черепах – для того чтобы выпустить наружу злых духов, вызывающих боль.

Древнеегипетские стоматологи дошли даже до протезирования зубов. Протезы представляли собой зубы людей или животных, вставленные в изготовленный из золота каркас. Также зубы могли вытачиваться из слоновой кости. По бокам от каркаса отходили крепления, надеваемые на здоровые зубы. Жевать такими искусственными зубами было невозможно, их надевали только ради «эффекта присутствия», в косметических целях.

Древние зубные протезы

Если же зубы начинали шататься вследствие поражения десен (парадонтоза), то их могли укрепить, связывая друг с другом при помощи золотой или платиновой проволоки. Золото и платина использовались в зубопротезировании из-за своей химической инертности. Эти металлы не окислялись в ротовой полости, следовательно, они не темнели и не создавали неприятных вкусовых ощущений.

Просвещенные люди древности не ограничивались изучением одной из наук, а пытались развиваться по разным направлениям. В Древнем Египте врачевание совмещалось с другими занятиями. Так, например, высокопоставленный чиновник Хесир, живший в XXVIII веке до нашей эры, был и доверенным лицом фараона, и главой писцов, и стоматологом, и жрецом. Впрочем, о принадлежности к жрецам можно было бы и не упоминать, потому что знания в Древнем Египте хранили и приумножали жрецы. Какого ученого ни возьми, он окажется жрецом или на худой конец учеником жрецов, изучавшим науки при одном из храмов, которые в Древнем Египте были чем-то вроде высших ученых заведений.

Древнеегипетские стоматологи придерживались консервативной тактики лечения зубов. Лечебные мази и растворы для полоскания рта использовались гораздо чаще, чем сверление. Это можно понять, потому что сверление зубов при помощи примитивного ручного бура было крайне болезненным и при отсутствии техники эффективного пломбирования, которой у древних египтян не было, по сути бесполезным. Если нечем заделать дыру в зубе после очистки его от продуктов распада тканей, то какой смысл сверлить? Для того чтобы положить в просверленное дупло лекарство? Лекарство – это хорошо, но продырявленный зуб сгниет очень быстро… Лучше не сверлить. К тому же зубы, расположенные глубоко в полости рта, были недоступны для ручного сверла, а ведь эти зубы чаще всего и портятся.

Кстати говоря, древние стоматологи могли просверливать не только зубы, но и челюсти. До нас дошло несколько челюстей, принадлежавших древним египтянам, на которых есть отверстия искусственного происхождения. Они проделывались для того, чтобы удалить гной, скопившийся возле корней пораженных кариесом зубов. Примечательно, что больные зубы оставались на месте. Видимо, древнеегипетские стоматологи придерживались правила, согласно которому удалять зубы нужно было только в самом крайнем случае. Надо сказать, что подобная тактика себя не оправдывает, потому что воспаление может переходить с кариозного зуба на десну и челюсть, создавая еще бо?льшие проблемы.

Ценнейший подарок преподнес египтологам и историкам медицины египетский фараон Хафра, правивший в ХXVI веке до нашей эры. Это тот самый Хафра, или Хефрен, чья пирамида является второй по величине после Великой пирамиды Хеопса. Вместо отсутствующего зуба Хафре изготовили деревянный, который при захоронении мумии фараона был положен рядом с ней. Только внутри пирамиды, в уникальном «консервирующем» микроклимате, кусок дерева мог пролежать в целости и сохранности более четырех тысяч лет. В земле он давным-давно бы сгнил, и мы так бы и не узнали о том, что зубоврачеватели Древнего Египта делали искусственные зубы не только из слоновой кости, но и из дерева. А уж если из дерева делались отдельные зубы, то могли изготовляться и полные зубные протезы. Правда, на сегодняшний день ни в одном из древнеегипетских захоронений комплекта съемных челюстей не нашлось, но можно надеяться на то, что где-нибудь, в очередной Тайной комнате, этот артефакт ждет своего часа.

Но довольно о стоматологии, пора уделить время и другим отраслям древнеегипетской медицины. Надо сказать, что при лечении болезней учитывалось множество факторов, начиная с возраста пациента и заканчивая временем года. Одну и ту же болезнь у ребенка и взрослого могли лечить совершенно разными средствами, и точно так же лечение, проводимое летом, могло отличаться от того, которое проводилось зимой. Погоде вообще придавалось большое значение. Считалось, что ее изменения располагают к болезням или, наоборот, побуждают к выздоровлению, все зависело от конкретного случая.

У каждой древней цивилизации был свой главный орган, к которому сходились все внутренние магистрали организма. У египтян фараоном тела считалось сердце, которое было средоточием жизненной энергии, мыслей и чувств. По сосудам, которые отходили от сердца, по телу распространялись болезни, поэтому во время лечения первым делом нужно было наводить порядок в сосудах. Делалось это при помощи заклинаний. Вот одно из них:

«О, Имхотеп, явившийся к нам в умиротворении!
Заклинаю тебя священными именами Ра, Осириса, Селкет и Изиды!
Очисть сосуды этого человека от скверны.
Исторгни из них болезнь и даруй ему исцеление!
<< 1 2 3 >>
На страницу:
2 из 3