Робот и его девочка

Рязанская область, 2341 год.

Автобус неторопливо катился по дороге, окружённой высокими соснами. Раньше их именовали корабельными. Теперь корабли строились не из дерева, но название сохранилось. Основания стволов скрывались в зарослях кустарника, стремившегося вырваться из тени леса поближе к солнечным лучам. Правда, сейчас подлесок уже обмяк и пожух. Осень всегда беспощадна к лиственным растениям.

Марусе не очень нравилось в спортивном лагере, куда она ехала в компании других детей. Такие выезды случались раз в два месяца. Павлов с командой возродили эту практику, чтобы дети не только крепли физически, но и дышали хвойным воздухом и наслаждались видами природы. Последние Маруся обожала, смиряясь со спортивной повинностью. Второклашка ещё не столкнулась с проблемами взросления, когда из-за перестройки организма могут появиться лишние бока, и не особо приветствовала то количество занятий, которым школьников нагружали в лагере. Нет, физкультура – это полезно, никто не спорит. Только зачем так много?!

Если бы Марусе дали выбор, она бы часами слушала стук дятла, наблюдала бы за белками, кидала бы жуков в муравейник, чтобы подкормить его обитателей… В идеале, забраться в чащу, поймать там лисичку и притащить домой. Макар, конечно, станет ворчать… С другой стороны, он так делает часто. Ничего! Полюбит Марусиного питомца, будет с ним гулять по утрам, вычёсывать спинку и хвостик…

– Эй, ты ещё с нами? – Пашка бесцеремонно ткнул Марусю пальцем под рёбра.

Та подпрыгнула и треснула соседа по лбу.

– Чего дерёшься-то?! – Пашка потёр ушибленное место: кулачок у Маруси был хоть и маленький, но острый.

– А нечего… – она попыталась построить фразу, чтобы максимально пристыдить обидчика.

Как назло, нужные слова не шли в голову, и Маруся махнула рукой.

– Ну, сколько можно-то?! – укорил её Макар, сидевший через проход. – На Пашке скоро живого места не останется!

– Не будет приставать! – буркнула Маруся и отвернулась.

С четвероклассником Пашкой они дружили два года. Почти с того момента, как Маруся пошла в школу. Жили в одном доме, общаться же начали во время учёбы. В день их личного знакомства Маруся настолько лихо поколотила очередного мальчишку, что Пашка проникся к ней огромным уважением. Надо сказать, драки в мире новых людей случались нечасто. Роботы внимательно следили за своими подопечными и вовремя пресекали все конфликты. И лишь единицам, вроде Маруси, удавалось выкрутиться и нахулиганить. С каждым разом проворачивать такое было всё сложнее и сложнее, поэтому существовала надежда, что Маруся рано или поздно сдастся, став прилежной девочкой, не пускающей чуть что в дело свои кулачки.

На случай, если задира не успокоится, Макар разработал запасной план. Он долго штудировал различные пособия, созданные для совместных спортивных занятий роботов и их подопечных, пытаясь найти подходящее единоборство. В старые времена понаписали кучу всего на эту тему и даже создали специальные патчи, позволявшие помощникам встроить в код все премудрости боя. По понятным причинам, наибольшей популярностью пользовался бокс. Ноги-то у Н101 отсутствовали. Да, делались какие-то урезанные версии для карате, кунг-фу, «рукопашки», но они не особо нравились тем, кто хотел посостязаться в мастерстве с собственным роботом.

Существовал, конечно, риск, что Маруся захочет применить полученные навыки на ком-то другом, кроме Макара. Чтобы минимизировать последствия, робот проработал жёсткий график тренировок, после которых желание врезать оппоненту станет блокироваться болью в натруженных мышцах. Слава богу, Маруся пока не пересекла ту черту, где начинал работать план «б». Словно что-то чувствовала или подозревала.

Девочка с грустью взглянула в окно. Не видать Марусе лисички, как своих ушей. К счастью, сегодня день заезда, и не придётся бегать эстафеты или играть в пионербол. Размещение, ужин, свободное время и отбой. Маруся задумалась, и внезапно в её глазах заиграли озорные огоньки. Она поманила Пашку и, когда тот склонился поближе, прошептала:

– Встречаемся через час после отбоя у главного корпуса. Оденься потеплее, ночью холодно.

Пашка вытаращил глаза и хотел что-то спросить, но Маруся приложила палец к губам и покачала головой.

II

Саня смотрел в стену и вслепую разбирал автомат. Отцепил магазин, удостоверился в отсутствии патрона в затворе, снял крышку ствольной коробки, вытащил раму с возвратным механизмом. Секундой позже на стол легли газовая трубка и дульный тормоз-компенсатор. Саня прошёлся шомполом внутри ствола, тщательно протёр детали тряпочкой, осмотрел на предмет задиров, сколов или трещин, достал маслёнку и принялся наносить смазку. Ему было невдомёк, что когда-то, примерно триста лет назад, ровно на этом же месте сидел такой же опытный боец со странным позывным и делал то же самое, с любовью ухаживая за своим смертоносным другом.

До дежурства оставалось ещё три часа. Ночные вахты совершенно не напрягали Саню. Он редко ощущал усталость. Только после суточных марш-бросков во время учений да ежемесячных спаррингов, которые назначал командующий. В эти дни всё подразделение или его часть скакало по пересечённой местности без привалов и передышек или усердно лупило друг друга в рукопашной. После таких нагрузок очень сильно хотелось есть и спать. Поэтому бойцы набивали животы и мгновенно вырубались. Кроме тех немногих, кто контролировал периметр.

Командующего, кстати, никто никогда не видел. Он общался с подчинёнными или по радиосвязи, или через громкоговорители на территории базы. Болтали, что он сидит в недрах секретного бункера, откуда всем и управляет. Слухи, не более. Правды не знал никто, да она никого и не интересовала. Существовал установленный порядок вещей. Их задача – подчиняться.

Саня собрал автомат, подцепил магазин и достал из холодильника банку питательного напитка. Перед дежурством следовало перекусить, а «тоник» подходил для этого идеально. Одной банки хватало на всю ночь. Консервы тоже хорошо насыщали, но их требовалось больше. Опять же, чем таскать с собой припасы, лучше залить в себя концентрат и не задумываться о мелочах, отвлекающих от дежурства.

За стеной что-то завибрировало и загрохотало. Похоже, лифт на ещё один подземный этаж проводит самодиагностику, и что-то выходит за пределы нормативов. Починить бы, да допуска ни у кого нет. Однажды накроется. А спросят с кого? Вот именно!

Бросив в рюкзак пару бутылок воды, Саня накинул его на плечи, подхватил автомат и зашагал по лестнице на поверхность. Сидеть внутри помещения не хотелось.

Неподалёку от входа в казармы из земли торчал небольшой столбик с прикрученной к нему табличкой. Он стоял тут с незапамятных времён, и бойцы постоянно выпалывали вокруг столбика траву, подновляли надпись и правили, если он начинал заваливаться набок. Хорошо, что не деревянный, а из какого-то стойкого к коррозии сплава. Иначе бы давно рассыпался.

Саня поправил кепку, встал по стойке смирно и отдал столбику честь. «Колючка. 2051-2060», – значилось на табличке.

III

Свет в лагере погас. Отбой наступил час назад, но роботы и учителя на всякий случай обошли территорию, чтобы удостовериться: дети спят, и никто не потерялся. Две маленькие тени скользнули от основного корпуса в сторону ворот.

– Что ты опять задумала? – Пашка старался говорить тихо, потому что если их поймают…

– Мы идём ловить лисичку, – проинформировала его Маруся.

– Ночью?! В лес?! – воскликнул Пашка и зажал себе рот рукой.

Получилось слишком громко. Маруся посмотрела на него с пренебрежением и продекламировала:

– Где же нам найти лису?

Разумеется, в лесу.

Там лисичка отдыхает

И Марусю поджидает.

– Рифмы дурацкие, – отозвался Пашка. – Стихи – это не твоё.

Сказав это, он тут же отпрыгнул, и Марусин кулак рассёк воздух, не достигнув цели.

– Не будь мы друзьями, – Пашка насупился, – сдал бы тебя с потрохами Макару и классухе. Драться она вздумала…

– Павлуша, ты чего?.. – Маруся напустила на себя извиняющийся вид и щенячьими глазами посмотрела на друга. – Я просто не сдержалась. Очень хочется лисичку потискать!

Пашка пробормотал что-то обидное, а Маруся сделала вид, что не расслышала. Без него её план бы не удался, так что пришлось стерпеть и не ввязываться в драку. Пашка всё же друг. Если его постоянно колотить, то никакого терпения не хватит, хоть Пашка и покладистый. Маруся искренне его любила, но иногда очень хотелось ему вмазать…

Не сказать, что Марусе нравилось драться. Скорее, срабатывала защитная реакция: напади первой, чтобы не успели обидеть. В росте и телосложении она проигрывала сверстникам, зато побеждала их на «поле боя». Постепенно всем в Марусином окружении расхотелось связываться с драчуньей, и устраивать потасовки приходилось всё реже и реже. Но руки-то помнили! Отчего иногда прилетало Пашке.

– Как мы наружу выберемся? – Пашка поёжился: на улице заметно похолодало. – Везде камер понатыкано!

– Спокойно, дружище! Ты с Марусей! – девочка подмигнула. – Я уже всё разведала! Неподалёку забор покосился, наверное, дождями подмыло. Его сейчас чинят. Одну секцию ещё не приварили, её можно отогнуть и пролезть. Камеры на время сняли. Шанс фантастический! Завтра, думаю, до конца отремонтируют и подключат, и наш побег не удастся. Погнали!

Пашка колебался. Ночных приключений определённо не хотелось. С другой стороны, отпускать подругу в лес одну тоже неправильно. Вряд ли он сумеет защитить её от хищников, но всё-таки с Пашкой Марусе будет спокойнее.

– Пошли, – выдавил он из себя.

Дети бесшумно проскользнули через небольшие заросли перед забором, и Маруся взялась за прутья.

– Лезь первым! – скомандовала она, кое-как оттянув секцию.

Пашка полез в образовавшуюся щель, пыхтя от усердия, но больше половины туловища пропихнуть не сумел.

– Вот ты жиробас! – выругалась Маруся.