Крупицы магии. Каждый сам за себя. Фэнтези

– Тебе бы тоже не помешало воды чистой попить, – обернулся Дакша, смотря, как гном морщится от резей. – Да и на телеге поди неудобно.

– Поселение каменщиков не далеко. Надо бы остановиться там. Эх… Еще с вчерашнего дня меня вздувало… Всю ночь аж накидка подлетала…

Риги с каждой минутой становилось все хуже и вскоре он уже ни чего не говорил, лишь скрипел зубами. Телегу приходилось останавливать каждые полчаса, чтобы гном добрел до кустов. Лошадке пришлось не сладко, ведь Дакша ее не жалел, стараясь побыстрее доехать до поселения. Пару раз он тихо что-то шептал и гном на пару минут забывался сном, но вскоре вновь его живот заунывно рычал, а лицо искажала боль.

Прошло около трех часов и времени было за полдень, когда Дакша увидел выложенную камнем дорогу, уходящую на северо-запад и теряющуюся меж двух зеленых холмов. Перед дорогой стоял указатель с двумя деревяшками на них. На первом было написано: «Гномовые горы», на втором – «Каменка». Лошадь зацокала копытами по гладким камням, под болезненное ворчание Риги. Дорога к Каменке была оживленной – три телеги навстречу, около двадцати пеших и половина из них с кирками на плечах. Дакша спросил у них про лекаря и оказалось, что в поселении есть ведунья-травница. Спросив дорогу, он погнал лошадь.

Поселение каменщиков было большим. Всюду возвышались деревянные дома на высоких каменных фундаментах с соломенными, а где и черепичными крышами. Каменка была построена настоящим профессионалом без толики фантазии и представляла собой квадратное поселение с квадратной площадью посередине и с четырьмя главными дорогами на все стороны света, встречающимися на площади. Были еще маленькие улочки меж домов. Дакша сравнил бы поселение с маленьким городком, но кроме домов, церквушки и дома советов здесь ничего больше не было. Улицы полнились людьми. Где-то звучал молот кузнеца, откуда-то лаяли собаки и гудели дети, а чуть поодаль телега, нагруженная горной породой, стучала по вымощенной камнем дороге. Серость улиц била в глаза. Лишь иногда около домов росло какое-нибудь дерево или цветы.

Дакша проехал по западной улице и пересек площадь по краю, объехав какое-то сборище людей, жужжащих точно улей. Казалось, что вся Каменка собралась на площади и чародей свято надеялся, чтобы травница осталась у себя. Дакше приходилось встречаться со многими травницами и от них всегда несло кислым потом и помесью ста разных трав, что превращалось в блевотворный коктейль ароматов. А еще ведуньи чувствовали магов и скрыть натуру было сложно, если, конечно, не быть опустошенным. Чародей поморщился от предстоящей встречи, представляя древнюю старуху, вытирающую пот из-под обвисшей груди, словно стоящим рядом это не противно.

Впереди показался такой же, как и все дом на высоком фундаменте с соломенной крышей и дымком из трубы. За домом Дакша заметил небольшой, но густо усаженный сад, пестрящий разнообразием красок. Остановив лошадку около дома, чародей перелез в телегу, намереваясь взять гнома на руки, но Риги начал возмущаться и лишь позволил помочь ему спрыгнуть на землю.

– Сначала путешествуешь с магиком, теперь ковыляешь к ведунье… Что со мной сталось?

– Отравление, – поддерживая приятеля, слегка дрожащего от слабости, ответил Дакша.

– Ой, да иди ты в…

Крепкая дверь дома травницы отворилась и Дакша замер на секунду, смотря на вышедшую девушку. Рыжие, точно огонь волосы спадали волнами на белоснежные плечи, наполовину прикрытые легким, летним платьицем, выделяющим молодую грудь. Платье спускалось чуть ниже колен, оставляя на виду стройные, тонкие ножки. Девушке было не больше двадцати лет, то самое время, когда красота пышет своей неудержимой яркостью и одурманивает мужчин, заставляя их терять голову.

– Приветствуем, – поздоровался Дакша, наклонив голову. Риги вяло махнул рукой. – У моего приятеля сильное отравление. Будь добра, позови травницу.

Девушка осмотрела гнома, а после и ведущего его человек и поведя чуть вздернутым вверх носиком, усыпанным веснушками, проговорила:

– Чародей ведет больного гнома… Мир перевернулся?

– Вот, – прокряхтел Риги. – И я о том же…

– Не кричи так громко, – попросил Дакша. – Магов не любят. А ты, как я понимаю и есть травница. Как зовут тебя, ведунья?

– Первому встречному, а к тому же магу – не собираюсь говорить! – фыркнула рыжеволосая, приглашая жестом в дом.

– Меня зовут Дакша, – заходя, сказал чародей. – Его Риги.

– На койку, – властно сказала девушка, указывая в дальний конец большой комнаты, где около окна стояла широкая, крепко сколоченная кровать, устланная белоснежным покрывалом.

Все стены были увешаны вязанками трав и даже через всю комнату была протянута веревка с сушеными кореньями. От всего этого изыска запахов свербело в носу и Риги резко схватился за него, чудом остановив чих и тем самым уберег себя от возможного позора. Но даже в сотне запахов, Дакша сумел уловить один особенный – запах живущей здесь травницы и пахла она не кислым потом, а как-то сладковато. Аромат был знаком, но сейчас чародей не смог бы его назвать.

– Все, – отстранила рыжеволосая Дакшу от койки, где растянулся Риги. – Выйди. Только мешать будешь. А телегу можешь за дом завести. Живее, чародей!

Возражения не принимались и Дакша покинул дом. Как только он вышел на свежий воздух, то тут же разразился чередой чиханий, согнувших его пополам. Придя в себя, он повел лошадь за дом травницы. Оказалось, что за домом было стойло на двух лошадей. Видимо к ведунье часто приезжали издалека и пришлось обзавестись и стойлом. Чародей распряг лошадь, накинул поводья на колышек, подбросил соломы и направился в сторону площади. Когда он проехал около толпы людей, то почувствовал что-то странное, но тогда нужно было доставить гнома к травнице, а не разузнавать что к чему. Теперь же ноги сами вели его по незнакомым улочкам туда, откуда лился гомон толпы.

Еще из далека Дакша почувствовал тревогу и прибавил шагу. Легкое жжение в пальцах едва ли не заставляло его броситься бежать к площади. Чувство было до ужаса знакомое – магия. Его тянуло к площади, точно магнитом. Когда же он наконец вышел из-за дома и увидел толпу людей, то страсти закипали и угрожали вылиться во что-нибудь серьезное.

– Сучий выродок! – услышал Дакша, приближаясь к толпе. – Где дитя? Украл ребенка, сволота! На кол его!

– Я спас вас! – раздался в ответ рык из окружения толпы. – Вы и понятия не имеете во что все могло обернуться, дураки!

– Что вы его слушаете?! – взвизгнула баба. – Бейте его!

Дакша побежал, видя, как толпа начала сжиматься, подобно кулаку. Но не успел он сделать и десятка шагов, как из толпы высоко вверх что-то вылетело, дика визжа. Это были два мужика, выронившие в полете из рук дубинки. Один был в черном кожаном доспех, второй грохнул об каменную площадь блестящими латами. Оба не смогли встать, оглушенные ударом. Толпа дрогнула, но лишь на миг и вновь бросилась в атаку, а через секунду оглушительный хлопок повалил всех на колени. Дакша увидел мужчину в длинном плаще, с белой бородой и длинными женскими волосами, свисающими ниже плеч. Седоволосый возвел руки над поднимающимися с колен людьми и резко дернув ими, выхватил невидимой дланью двух человек. Одной из них была женщина, дрыгающая ногами и визжащая, точно свинья, обезумев от ужаса. В другой руке вертелся паренек, мертвой хваткой держащийся за рукоять серпа и махал он им так, словно желал перерубить невидимую руку.

– Глупые холопы! – прорычал седоволосый. – Я спас вас от смерти, а вы такой монетой решили расплатиться?! Ну, что ж! Принимайте сдачу!

В один миг он свел руки вместе и серп паренька вонзился в тело визжащей бабы, тут же умолкнувшей, обвиснув в невидимой руке. Паренька чародей перевернул вверх тормашками и отпустил. Дакша услышал характерный хруст ломающихся позвонков. Люд, до этого желающий на кол посадить чародея, вдруг хлынул во все стороны, сверкая пятками.

Не медля и секунды, Дакша бросился на седовласого, тихо бормоча что-то под нос. Оба встретились взглядами и седовласый на секунду замер, но в следующее мгновение его руки были выброшены в сторону Дакши и на пальцах свернули миниатюрные молнии. Он подождал пока противник подбежит ближе, чтобы не промахнуться и резко разжал пальцы, направляя в Дакшу четыре сверкающие серебром искры… Чародей понял, что сплоховал лишь тогда, как три молнии рассыпались о грудь бегущего, а четвертая лишь едва его развернула, заставив хищно оскалиться. Дакша на всей скорости врезал седоволосому в солнечное сплетение так сильно, как только мог, а после крутанулся, отстегивая с пояса меч в ножнах. Собрав всю энергию от вращения, он вложил ее в удар и заехал чародею по спине, вонзая металлические пирамидки ему в кожу. Седоволосый едва успех охнуть, падая на камни площади и тут же тяжелый сапог опустился ему на пальцы рук. Хруст ломающихся костей повторился. Чародей взвыл и вновь раздался хруст, но уже на другой руке. Завершающим штрихом был удар сапогом в челюсть.

Жители Каменки, только что уносившие ноги и кричащие, точно напуганные дети, остановились, дивясь произошедшему. Они с открытыми ртами смотрели на незнакомца, присоединяющего ножны на пояс и склоняющегося над поверженным противником.

– Стража! – выкрикнул Дакша. – Он ваш! Ведите в тюрьму!

Стражники появились скоро, среди них были и те, кого седоволосый человек выбросил из толпы, словно котят. Двое быстро связали руки чародея с переломанными пальцами за спиной, сунули ему кляп в рот и натуго перетянули глаза платком. Высокий стражник подошел к Дакше, оценивая взглядом героя. Был он одет в черный, кожаный нагрудник, поверх серой рубахи, в черные сапоги и лишь светлые волосы контрастировали с чернотой. Было ему лет тридцать-тридцать пять.

– Капитан стражи в Каменке Леонид, – представился он, встав перед незнакомцем.

– Я – Дакша, – ответил чародей. – Странник.

– Хм… – заткнул капитан пальцы за пояс. – Ловко ты его, странник, отделал. Толпа не справилась, а у тебя получилось.

– Если в толпе один побежал, то побегут и остальные, – спокойно ответил Дакша. – Что с ним будет?

– Суд, – смахнул Леонид пот с выдающегося лба. – Потом сожгут, а может перед этим на кол посадят. Как по мне, так уж лучше сначала на кол. А ты как думаешь, странник?

– Не мое это дела, а стражи, – ответил Дакша. – Главное, чтобы не убил больше ни кого.

– Куда ему теперь, – неотрывно смотрел капитан в глаза странника. – Ты ему грамотно пальцы сломал. По чем знал, что так надо?

– Он же их на меня направил, – пожал плечами Дакша. – Я и подумал, что наговорит чего или как того паренька приземлит. Суд-то когда будет, капитан?

– Да, – почесал Леонид затылок, смотря на шею странника с запеченной кровью и отсутствием раны. – Утром. Ежели промедлить, то люд его из тюряги-то вытащит и разорвет и ни какого тебе «на кол». Ха-ха!

Дакша едва улыбнулся уголками рта, заметив куда направлен взгляд капитана.

– Пойду я, пожалуй, – сказал он, кивнув главе стражников. – Опрокину в таверне кружку другую.

– Постой, – бесцеремонно ухватил капитан странника за руку. – Что ж у тебя на шее кровь-то засохшая, а раны-то и нет? Пояснишь?

– Обязан?

– Пока нет, – улыбнулся стражник.

– Тогда нет. Пойду я, капитан. Будь здоров.

Дакша зашагал в сторону дома травницы, чувствуя на спине пристальный взгляд капитана. Люд на площади его тоже провожал глазами, пока он не исчез за углом дома и не вступил на восточную улицу.

– Постой! – раздался из-за спины голос. Дакша обернулся. – Ловко Вы того магика отлупили!