Неспящие. Кровавый след

– Нет. Документов на месте преступления ни обнаружено… – Одинцов замялся. – Товарищ майор, здесь прокуратура…

– Ясно! – майор сделал последнюю запись в протоколе и, сложив листок вчетверо, убрал его в нагрудный карман. – Помоги вылезти отсюда.

На краю ямы Кривозуба уже ждал следователь прокуратуры. Он стоял в пальто, накинутом поверх мундира, и что-то писал в своей планшетке. Вокруг ямы уже суетились опера, натягивая заградительную ленту.

– В чём дело… – милиционер замялся, так как не знал ни имени, ни звания этого прокурора.

– Майор Кривозуб, я полагаю? – тот оторвал взгляд от планшетки и взглянул на собеседника поверх очков в тонкой оправе. – Я капитан Нечаев. Что вы делали на месте преступления?

– Хотел осмотреть и составить протокол. – Кривозуб начал злиться, понимая какую именно фразу скажет сейчас капитан.

– Этим делом займётся прокуратура. Вы можете быть свободны. И ещё… если подобная ситуация повторится, немедленно сообщайте нам.

– Повторится?! – майор начал выходить из себя. – Девчушку растерзали,… а вы надеетесь, что это повторится?!

– Майор, вы слишком импульсивны. Успокойтесь. В вашем отделе и так много нераскрытых дел. Занимайтесь лучше «бытовухой», а подобное оставьте нам – капитан посмотрел на майора с надменным видом, показывая своё превосходство над ним.

– Одинцов!

– Да, товарищ майор! – отозвался сержант.

– Отпускай «ППСников», мы уезжаем.

– Слушаюсь!

Майор сплюнул себе под ноги и направился к «Уазику». Возле машины его догнал Одинцов.

– Куда теперь, товарищ майор? – спросил он.

– Давай в отдел, сдаётся мне, нас там уже ждут.

В машине Одинцов долго не решался задать мучивший его вопрос. Видя, в каком настроении пребывает начальник, сержант боялся лишний раз открыть рот. Но в итоге любопытство взяло верх над страхом, и водитель решил начать разговор:

– Товарищ майор…

– Чего тебе?! – Кривозуб отвечал неохотно, но уже без злобы в голосе. Заметив это, Одинцов продолжил:

– А что теперь будет?

– Да ничего не будет. Это дело ведёт прокуратура, так что нам и хлопот меньше. А почему ты спрашиваешь?

– Ну, понимаете, пока вы были в яме, я успел со строителями поговорить, и…

Закончить Одинцов не успел, майор резко перебил его:

– Останови здесь, пойдем кофе выпьем! Там и поговорим.

– А как же отдел?

– Подождут.

Скрипнув тормозами, машина остановилась напротив небольшого кафе с красивым названием «Летний сад». Милиционеры зашли внутрь и, взяв по чашке чёрного кофе, расположились за одним из столиков, покрытых белоснежной скатертью.

День ещё только начинался, поэтому в кафе было практически пусто, лишь у барной стойки молодой парень пытался познакомиться с симпатичной официанткой. Девушка строила глазки молодому человеку и неловко улыбалась. Одинцов пил кофе, наблюдая за действиями парня и любуясь ножками официантки. От этого занятия его оторвал майор Кривозуб.

– Так что тебе удалось узнать от строителей?

Сержант поспешно поставил чашечку на блюдце и ответил:

– Таджики эти не спали где-то до полуночи,… что-то там доделывали. А после двенадцати они забрались в свой вагончик и легли спать…

– Одинцов,… ты надо мной издеваешься? – как-то уж очень спокойно спросил майор. – Они что, все дружно спали и ничего не слышали и не видели?!

– Вот здесь-то и начинается самое интересное: один из них ночью, около трёх, выходил на улицу по нужде. Он-то и видел…

– Что видел?! – Кривозуб даже подался вперёд.

– Дальше таджик понёс какой-то бред про «Шайтана с когтями», гулявшего по пустырю. – Одинцов сделал паузу. – Я вот что думаю: может этот «Шайтан с когтями» и есть наш маньяк?

– Молодец, Одинцов! – Кривозуб улыбнулся. – Помог следствию! Почему ты в следователи не пошёл, не понимаю?

– В следующем году поступать буду, Олег Михайлович! – видя расслабленного начальника, сержант рискнул обратиться к нему по имени-отчеству. – А вы его искать не собираетесь?

– Ты же слышал, – вздохнул Кривозуб – это дело ведёт прокуратура. Нам только «бытовуха» достаётся.

– Товарищ майор, я ведь вас знаю не первый год…

– Может, и займусь,… но не в ущерб работе.

– Возьмите меня к себе в напарники, это ж, какая практика! – глаза Одинцова восторженно загорелись. – Мы этого маньяка…

– А ну, тихо! Разошёлся, Шерлок Холмс! Поживём, увидим. Ты кофе допил?

– Да.

– Тогда поехали, меня в отделе ждут.

5 дней спустя

28 октября 2000 г. 22:30

Майор Кривозуб сидел в своём кабинете. Помимо двух столов, поставленных буквой «Т», в помещении было шесть стульев, у стены стоял небольшой диван, а в углу помещался сейф с облупившейся от времени краской. Над диваном висела карта района, на ней красными флажками были отмечены места, где были обнаружены жертвы «Гатчинского мясника» – так окрестила маньяка бульварная пресса. На его счету было уже восемь жертв все – подростки в возрасте до восемнадцати лет. Убийца долго пытал свои жертвы, прежде чем убить их, орудуя каким-то странным ножом, изогнутым, словно коготь хищной птицы. На груди несчастных подонок оставлял странные послания: «Горын», «Крот», «Запал», «Шаман».

Правда, у других жертв надписей не было, их объединяла с остальными лишь крайняя жестокость, с которой они были лишены жизни. Такие тела обычно находили по одному в месяц и всегда в городском парке.

«Гатчинский мясник» орудовал уже пять месяцев, однако в последнюю неделю, словно с цепи сорвался! Четыре трупа за четыре дня – это было крайне серьезно! Но хуже всего было то, что преступник словно испарялся с мест преступлений – оперативные группы ровным счетом ничего не находили, свидетелей не было, а служебные собаки, с помощью которых пытались отыскать след, только скулили и наотрез отказывались куда-либо вести людей. Создавалось впечатление, что животные были сильно напуганы.

Показания таджика-нелегала о «Шайтане с когтями» к официальному делу добавлены не были, об этом майор узнал от знакомого следователя прокуратуры. Правда в руке одной из жертв нашли клок собачьей шерсти, но ведь не собака же всех их убивала?