Вракли-6. Попутчики, или Разговоры в поезде. В поисках жанра

Вернулся домой. Жена, конечно, отсутствие пятисот евро заметила, но я сказал, что меня обокрали, и пришлось снять денег на жизнь. Не знаю, поверила она мне тогда или нет, но вида не показала и только пожалела. Я же с нетерпением ждал новой поездки в Вену. Не верил, что фортуна со мной разругалась навсегда, просто обиделась ненадолго и ждёт моего возвращения. К нему я готовился заранее. Во-первых, поднакопил наличных, во-вторых перевёл в Варшаву приличную сумму на всякий случай. Когда, наконец, пришло время, я решил сначала лететь до Варшавы, там пересесть на поезд. Дело в том, что при полёте самолётом, есть ограничение на сумму наличных, а будучи уже в Шенгене, меня никто проверять не будет. Так и вышло. Заехал в банк, снял деньги и с теми, что вёз из Москвы, получилось двадцать тысяч евро. Командировка была короткая – пара дней и в четверг вечером я уже сидел за столом с рулеткой. Завтра утром подпишем последние документы, и я домой на выходные. В этот раз я стал играть по той же системе, что первый раз с женой в Баден-Бадене. И у меня, как говорят, пошла пруха, через два часа я почти удвоил свои деньги. Потом прервался, ставил по маленькой, но стал проверять свою интуицию. Например, ставлю на красное, а сам загадываю – девять. Вот чёрт, девять и выпало. Продолжаю, теперь тридцать один. И опять угадал! Нет, чтобы встать и уйти, ведь отыграл с избытком свой давешний проигрыш. Так нет, продолжаю. Двадцать четыре. Бог мой, опять попал! А тут объявляют минуты ставок без ограничений. Я ставлю десять тысяч на двенадцать, и шарик останавливается на этой цифре, я чуть не заорал, а он вдруг перекатился на соседние тридцать пять! Я, дрожа, тут же бросаю опять десять тысяч на семёрку. Мимо! Все смотрят на меня, но я не обращаю внимание и все деньги ставлю на первый сектор. Утрою и верну проигрыш. Второй! Всё… Бегом в банкомат, сначала с московской, потом с варшавской карточек. Тысяча и все на одиннадцать. Мимо! Как добрёл до отеля не помню. Чтобы уснуть выпил полбутылки вискаря и отрубился. В пятницу утром снял опять по пятьсот с обеих карточек. Решил после встречи с партнёрами забегу и поставлю все на двойку. Эта цифра мне приснилась, и я принял сон за извинение от фортуны. Подписали бумаги и я бегом в казино. Ага, как Вы можете догадаться, снова мимо. Что делать. И тут, как в угаре, я звоню нашему партнёру и прошу занять мне пять тысяч евро. Тот дико удивился, но пообещал, попросив при этом расписку. И вот я опять в казино. Играл я почти двое суток. Выигрывал, проигрывал, опять выигрывал. Телефон отключил. Как узнал позже, встревоженная жена созвонилась с шефом, тот её успокоил, но сам испугался, связался с партнёрами и узнал о займе. Сообщил жене, что всё нормально, а сам рвал и метал. Жена же поняла в чём дело и пришла в неописуемую ярость. Я же вместо того, чтобы возвратиться домой, слетал в Варшаву, снял все деньги и опять поездом в Вену. Конечно, просрал и их. Куда деваться, еду домой. На работе полный п…ц. Уволен. Жена чемодан вынесла на порог дома и сказала, чтоб более на глаза не появлялся. Карточку мою заблокировала, и я вернулся в комнатку в коммуналке. Мы её держали в расчёте на то, что дом будут расселять и мне обломится квартира. Я всегда мечтал жить вне Москвы, но иметь приличное жилье в городе с тем, чтобы можно было пару дней там пожить, помотаться по музеям, магазинам.

Вот и всё, как в той сказке, сижу у разбитого корыта, ни работы, ни семьи. А жжёт изнутри – давай ещё раз, давай, ведь не может же так не везти. А ведь надо долг отдавать, а играть на что? И тут я кое-какие бумаги, что были с собой, подчистил, подделал, да через приятеля из банка, взял кредит аж двадцать пять тысяч евро. Пять тысяч приятелю за помощь и остальные перевёл в Варшаву. Далее, самолёт, банк, казино. На всю жизнь запомню этот час. Дождался без лимитных ставок и все двадцать тысяч на семнадцать. Глаза закрыл, не дышу. Слышу, как все – Ах!, а крупье дрогнувшим голосом – семнадцать! Я и сомлел. Очнулся рядом в кресле, нашатырь мне суют, испуганно спрашивают, всё ли в порядке. Я им, да, да. Встал, и к кассе. Иду и чую, что излечился. Напрочь, как будто и ничего не было. Короче говоря, деньги взял, наутро бегом к партнёру, долг вернул, добавил пятьсот сверху за задержку. Тот не моргнув глазом взял, гад. Я по магазинам, приоделся, накупил подарков жене, позвонил шефу, всё рассказал как на духу. Простил таки, сказал, что возьмёт обратно. Я тут же жене, каялся, сказал, что вчетверо перевёл на её счёт, восстановил всю сумму и в варшавском банке. Вот и сейчас еду поездом домой. Жена простила, шеф простил и, главное я совсем здоров!

– Да, удивительная история, – сказал я, – так просто от этого не лечатся. Один мой приятель, довольно известный человек, как и Вы, проиграл всё, но не в Вене, а в Амстердаме. Так пошёл топиться. К счастью, прохожий удержал! Но лечился долго, лет пять. Да и сейчас, говорил мне, старается не проходить мимо казино. Боится, что возможен рецидив.

– Да, и я, скажу честно, решил, если проиграю, уйду из жизни! Слава богу, повезло.

Тут проводник объявил, что подъезжаем к Вязьме. Попутчик попросил меня выйти, сам переоделся, собрался, а как поезд остановился, мы попрощались. Да, вот история, так история. Я приехал к своякам, за суматохой встречи, за раздачей подарков, за ужином с пьянкой про своего попутчика я забыл и более не вспоминал. А через несколько лет бросил свой НИИ, стал директорствовать в небольшом центре и по линии МАГАТЭ поехал в Вену. Вечером выбрался в центр и пошёл традиционным маршрутом: Штефанплац, Грабен, Кольмаркт и далее. И вот, проходя мимо казино, вспомнил эту историю. Хотел было зайти и посмотреть на место страданий и триумфа тогдашнего попутчика, но застеснялся и прошёл мимо. Ещё через пару лет я перешёл в частную фирму и мои поездки в Вену, точнее в МАГАТЭ, стали регулярными. Регулярным был и мой вечерний моцион. И каждый раз у казино я вспоминал ту историю, каждый раз намеревался зайти и даже сыграть по маленькой, но так и не собрался.

Однажды, не помню уж в какой раз, я шёл по этому же маршруту. Начало октября, чудная тёплая погода. Лучшее время в Вене. Свернул на Картнерштрассе, прошёл метров сто, слева всё тот же оркестрик мексиканцев. Для меня они все на одно лицо. Куда бы я поехал, везде они. То ли во Франкфурте, то ли в Берлине или Мадриде. Играют одно и то же, вариации на знаменитую El Condor Pasa. Правда я люблю её от Саймона с Гарфункелем, но всё равно остановился, несколько минут послушал и двинул дальше и тут…

– Bitte reichen sie dem ehemaligen Abdeordneten der Russischer duma ein! (Подайте, пожалуйста бывшему депутату российской государственной думы!!!)

Во дают, заржал я внутренним голосом, благо, что немцы, небось, Ильфа с Петровым не читали. Смотрю, мужик стоит, склонил голову, как бы стыдится. Пробормотал по-немецки, потом по-английски. Слегка обтрёпанный, но не бомж, чистенько хотя бедно одет, в целом выглядит довольно прилично. Я не выдержал и в честь любимых писателей кладу ему полсотни евро в банку. Он подымает голову… бог мой, да это же тот мой попутчик!

– Вы?!

Вижу и он меня признал. Совсем засмущался, а я ему:

– Да ладно, бросьте. Слушайте, наверное, голодны? Пойдёмте, тут недалеко неплохой ресторанчик самообслуживания Nordsee, я угощаю. Не стесняйтесь, пойдёмте, ну пожалуйста.

Конечно, я пригласил его не из гуманитарных соображений. Жутко интересно было узнать продолжение истории. Мужик помялся, но видимо-таки оголодал и мы пошли. До ресторана шли молча. Я заказал ему рыбный суп, паэлью, пиво. Сам же был после фуршета и поэтому ограничился бутербродом с красной икрой и тем же пивом. Ели молча. Было видно, что мужик реально голодал, но ел аккуратно, хотя и быстро. Я же медленно цедил пиво и ждал. Наконец он доел всё и взялся за свой бокал.

– Да, вижу, Вам интересно узнать, как я докатился до этой жизни. Не буду томить и как говорили ранее, поведаю даже не за угощение или щедрую милостыню. Просто устал я, всё время хотелось выговориться, да кому тут интересны подобные истории. Всё же просто. Вернулся я в Москву и жизнь наладилась да так, что и лучшего желать было грешно. Про казино не вспоминал, работал в той же фирме, коммуналку наконец расселили, получили квартиру не в центре, но и не на окраине. Часто уикенд проводили в Москве, выставки, музеи, шопинг. Но через три года шеф ввязался в какую-то авантюру, меня не предупредил и крупно, крупно обосрался. Да так, что за ним не только полиция стала гоняться, но и бывшие партнёры, а также старые враги. Которые нашли его раньше всех с вытекающими последствиями в виде отпевания и похорон. Фирма была объявлена банкротом, здание пустили с молотка, все сотрудники вылетели на улицу. Бывает, конечно, и хуже, но мы не унывали. Жена уже была профессором, зав кафедрой, дочь на выданье, женихов стада неисчислимые, деньги, что я выиграл никуда не делись, а даже умножились за счёт моей зарплаты и некоторых сероватых махинаций. Устроиться мне было раз плюнуть – я был широко известен в определённых узких кругах. Появились командировки в Европу, новый шеф о моих приключениях не знал и поездкам не препятствовал.

Далее мужик рассказывал о своей работе, о городах, куда забрасывала его новая служба, о семье. Я не мог дождаться, когда же он дойдёт до главного, но тот не спешил. Было видно, что соскучился он без собеседника. Я заказал ещё пиво и продолжал терпеливо ждать. Наконец…

– Очередная поездка в Германию. Карлсруэ. Партнёры в последний день устроили экскурсию в очаровательный городок Этлинген. Он известен как образец удачной реконструкции средневекового города. Пару часов мы бродили по очаровательным улочкам, потом пообедали в настоящем старинном типичном немецком ресторанчике. И тут партнёры предложили сделать небольшой крючок по дороге назад. Я не возражал, так как разомлел после литра отличного пива. Мы ехали, болтали о всякой ерунде. Наконец остановились. Оба партнёра сказали водителю, чтобы он нашёл парковку и через два часа заехал за нами. Мы вышли из минивэна… Ё-моё, да это же то самое первое в моей жизни казино! Это Вам сюрприз, сказали партнёры и повели меня на плаху. Мы пробыли там около двух часов. Играли все трое и все выиграли немного, в том числе я. Вернулись к ночи в отель и распрощались. Утром я должен был на поезде отправиться во Франкфурт и во второй половине дня лететь домой. Вы, конечно, догадываетесь, что никуда я не поехал, а рванул в Баден-Баден. И понеслось. Я упорно ставил на все те же семнадцать и проигрывал. Спустил почти все деньги и решил переместиться в Вену, где мне когда-то так повезло. Бесполезно. Кончились варшавские деньги, жена заблокировала московский счёт. Пути назад мне не было, и я остался здесь. Перебивался случайными заработками, прятался от полиции и миграционной службы. Потом по совету новых приятелей с Украины, прикинулся мигрантом по политическим причинам, нашёл дешёвое жильё и стал попрошайничать. Оказалось, что дело доходное. За вечер, особенно в сезон, иногда до пары сотен евро случалось. Понятно, что мой немецкий да английский плюс бывший депутат производил впечатление на доверчивых европейцев. Конкуренты попытались вытеснить меня с этого хлебного места, даже пару раз отлупили не слабо. Но полиция вступилась и они отстали. Как только набиралась нужная сумма, я переодевался в приличный костюм и сюда, в казино. Играл удачно, но в целом неудачно. Сначала играл и выигрывал по старому методу и как только выигрыш был достаточно большой, тут же ставил всё на семнадцать. Мимо. И так два-три раза в неделю. Я же математик, не может же быть такого, чтобы в течение двух лет семнадцать НИ РАЗУ не выпало мне. Но я не отчаиваюсь, выпадет же и я вернусь. Верю!!! Вот благодаря Вашей щедрости я завтра вечером буду опять играть. Ждал, когда наберётся большая сумма. Приходите, Вы принесёте мне удачу.

– Даже не знаю, командировка моя кончилась, самолёт днём. Ладно, попробую перенести вылет на послезавтра.

– Отлично. Тогда здесь завтра в восемь.

– Договорились.

Утром я связался с агентством. Оказалось, что на завтра билетов нет на мой рейс, нет и на несколько других через Варшаву, Амстердам и Москву. А тут ещё жена звонит, дескать сегодня вечером у нас гости. Делать нечего, заскочил в пару магазинов, купил кое-что жене и в аэропорт.

А через несколько месяцев я ушёл из частной фирмы и мои поездки в МАГАТЭ прекратились более, чем на год. Когда же я начал сотрудничать с одной американской компанией, которая участвовала в нескольких проектах в МАГАТЭ, Вена стала практически моим вторым домом на почти полтора десятилетия. И в первый же приезд я вечером помчался на Картнерштрассе. Но к моему разочарованию, никто больше не просил милостыню от имени бывшего депутата Госдумы. Я покрутился, покрутился и… зашёл в казино. Разыскал некого вроде администратора и поинтересовался, не знаком ли им такой странный игрок.

– О, да, очень даже знаком, – настороженно ответил некто вроде администратор, – он несколько лет играл почти каждый вечер.

– А Вы не знаете, что с ним случилось. Мы знакомы неплохо, но меня не было в Вене больше года и я не могу его разыскать.

– И не разыщете, – ответил некто вроде администратор с печалью в голосе. – Знаете, он упорно ставил на семнадцать каждый раз и проигрывал. И, представляете, всё-таки ему, можно сказать, почти повезло.

– Что значит почти?

– А вот почему. Поставил он тогда почти двадцать тысяч евро. И выпало семнадцать…

– И?

– Да он как увидел это, вскочил и тут же упал замертво. Сердце. Через посольство России нашли его родственников. Прилетела жена с дочкой и зятем, забрали тело и отвезли в Москву. А выигрыш им переслали где-то через пару месяцев. Вот так.

– А когда же это случилось?

– Да больше года тому назад. Я, почему запомнил. Он всё время ждал какого-то своего приятеля. Поставит маленько на красное и выбегает посмотреть. Ждал, ждал, не дождался, тогда всё и поставил.

PS. Коловращение жизни – это был тот день, когда я не смог поменять билеты из Вены в Минск. А имени его я так и не узнал, он остался в моей памяти как просто Попутчик.

Живопись

Эта история столь неправдоподобна, что хотя я слышал её собственными ушами, поверить рассказчику до конца так и не смог. А начиналось это так. Очередная командировка в Питер коротенькая, всего два дня. После того, как в Минске американцы перестали выдавать визы, я за ней ездил каждый год в Питер. Причём дважды. Первый раз на сдачу документов и собеседование, второй за получением. К сожалению, по роду моей деятельности в то время, Госдеп требовал специальной проверки таких как я, что занимало от трёх недель до месяца. Но к счастью поездки оплачивались и для меня это были приятные возможности посетить родню и друзей на халяву. Вот и в этот раз документы сдал, и через месяц опять здравствуй Невский. Сейчас же как обычно СВ. На удивление много народу, что для этого поезда не типично и ещё более странным оказалось то, что полвагона вышло по дороге задолго до Минска. Платить втридорога за пять-семь часов мне показалось необычным. Но и бог с ними, если бы я по своей пройдошистой привычке уговорил проводницу не подселять мне попутчика, то этой истории мне бы не слыхать. В этот раз моим соседом оказался импозантный мужичок интеллигентной наружности, чуть ниже среднего роста, с небольшим, но заметным пивным брюшком, с густыми седоватыми волосами и с дореволюционным пенсне на носу. Одет в светло серую тройку, голубоватую рубашку в тон с дорогущим галстуком. Мне такой же купила жена, но я надевал его крайне редко в силу привычки засрать всё, что на мне из-за полного наплевательского отношения к любой одежде, кроме фланелевых рубашек в спокойную ярко-красно синюю клетку, старых джинсов и свитера, оставшегося с времён отступления французов в войну двенадцатого года. Жена галстуком дорожила и вдевала меня в него только в случае совместных походов или мероприятий, где она могла присматривать за мной. Чтоб я, значит, не вздумал есть руками, а потом вытирать их об то, что первым попадётся, в том числе и об этот грёбаный галстук. В одежде я крайне непритязательный, новые вещи не люблю и соглашаюсь на их приобретение только тогда, когда отказ грозит разводом с моей женой, которую я обожаю и… побаиваюсь за крутой нрав и крепкие руки мастера спорта по спортивной гимнастике.

Сосед прибыл в купе налегке, почти как и я, с небольшим чемоданчиком, в котором держал сменную одёжку, мытейные принадлежности и прочие мелочи, необходимые для короткого путешествия. Всё это я успел узреть, когда он открыл чемоданчик и стал доставать дежурные тапочки, лёгкий свитерок и полуспортивные брючки для переодевания. Помимо чемоданчика у него был плоский пакет около метра в длину и шестьдесят-семьдесят сантиметров в ширину. По первому взгляду это походило на картину, завёрнутую в несколько слоёв бумаги и перевязанную шпагатом. На мысль о картине наводили некие утолщения по периметру, напоминающие раму. Мужичок обращался с пакетом крайне бережно, сначала попытался подсунуть его под полку, потом стал на неё ногами и задвинул пакет на верхнее багажное отделение, сперва спросив, не претендую ли на это место. Я продемонстрировал свою кладь, и он успокоился. Сел за столик и уставился в окно. Видно было, что ему скучно, так как ни книжки и никакого электронного устройства у него не было. А телефончик, как и мой, простой, без модных наворотов. «Ну вот, щас начнётся, – с раздражением подумал я». Началось…

– Это я картину везу, – стартовал мужичок. – Боюсь повредить, смог вот только в несколько слоёв бумаги завернуть.

Делать нечего, пришлось из вежливости среагировать.

– Вы художник?

– Да нет, что Вы. Я адвокат и в то же время коллекционирую русскую живопись. Вот, возил картину на экспертизу. Приобрёл в поездке на родину в Рязань. А в Питер меня рекомендовали приятели. Так отличный специалист есть. Берёт недорого и проверяет быстро. Сейчас заеду в Минск по делам, а через денёк через Москву, домой.

– Уверены, что эксперт сделал всё правильно?

– А как же, он и официальную бумагу дал. Но для меня это не очень-то и важно. Продавать не собираюсь, а когда копыта откину, так пусть наследники решают.

– Так что же за картина? – не выдержал я.

Мужичок достал пакет, развязал шпагат и бережно развернул бумагу. Зимний пейзаж, очень даже симпатичный. Напоминал то ли Юона, то ли раннего Герасимова.

– Хороша. И кто же автор?

– Шуплинов, Николай. Вы, наверное, не знаете. Он…

– А, это один из самых последних передвижников, – прервал я. – Да, он уже и в советское время работал.

– О! Вы не искусствовед случайно?

– Совсем нет, – засмеялся я. – Ядерная физика моя специальность. Но живопись знаю, так как я филокартист и собираю открытки с репродукциями картин из музеев.

– Филокартист!? Не может быть! Слушайте, я Вам сейчас такую историю рассажу, закачаетесь. Мне её самому рассказали.

Проводница принесла чаю, мы с мужичком достали собойки. Меня снабдил мой закадычный друг Бухарец, у которого я провёл два дня и который работает поваром в одном из лучших ресторанов города. По этой причине я не мог отказаться от его поварских изысков, которых хватало как минимум на отделение голодных солдат, а что уж говорить про нас двоих. Мужичок, увидев такое изобилие, ахнул, а я же предложил оставить его скромные бутербродики на утренний чай и подналечь на моё. Прикончив то, что с трудом влезло в наши ослабшие организмы и, запив это железнодорожным чаем, я приготовился слушать, а мужичок начал. Рассказывал он весь оставшийся день и закончил в первом часу ночи. Видимо сама история его потрясла, и он рвался поделиться с благодарным слушателем. Поэтому подробно описывал даже мелкие детали. Я был изумлён до крайности и то верил, то сомневался. Уж больно неправдоподобной выглядела эта история. Я долго не мог уснуть, всё представлял себя на месте её героя.

Приехав домой, я записал рассказ. Но, конечно, многое подчистил, изменил, убрал упоминания о месте, где всё происходило и, каюсь, постарался приврать в целях более художественного изложения, добавил целую любовную линию. Но, все факты, события и действующие лица, естественно, не под своими именами, полностью соответствуют оригиналу. Единственное, что я в корне изменил, имя художника, название картины и собственно историю её появления. Кстати, удивительно, но проболтав столько времени, мы так и не познакомились с ним. В смысле я не представился и его имени не услышал. Так и он остался в моей памяти как просто Попутчик.

2. Сообрази себе картину