Плач по Блейку

«Дельфин безбородый…»

Е. З.

Дельфин безбородый
простор бороздит
и слезной породой
дороги мостит

Как термос насущный
он вывернул свет
вовнутрь и несущей
изнанкой одет

Продольная мышца
слепого пятна —
подобие мысли
в прорыв полотна

И кем кто играет —
то ль оком дельфин,
то ль око без края
изгибом глубин

«Запредельного неба брус…»

Г. Власову

Запредельного неба брус,
я тебе, зернистому, раб,
словно ров по тебе слоюсь,
неразрывному телу рад.

Окружило меня зерно,
то звезда, а то вещий глаз,
и стою я, веретено,
в узком небе, где двое нас.

Как, рождаясь, трещит по швам
в четырех лучах позвонок!
Нераздельная синь и срам —
не уйти от тебя за порог.

А зайдешь, так станешь звездой,
синим зверем, жестким ручьем,
белой бабой с кривой косой,
рыжей тварью, слепым огнем.

И трещит во мне позвонок,
и выламывается, гремя,
из себя самого, как глоток
из глотка своего, из огня.

Из себя самого – белый сам,
из куста и плеча – черный куст,
и лазурь словно Лазарь глазам,
что воскреснет без тела и уст.

Из разлома – разлом, рот живой —
изо рта, словно удалено
небо небом в тебе и тобой,
и единою птицей черно.

ИЗ ПЕСЕН НЕВИННОСТИ

Поднимался в воздух человек
всей разжатой стаей рук и век,
состоящих вновь из человека,

и, как ласточки вне лета и зимы,
сразу в Африке и возле Костромы,
он летел и гнезда вил из снега.

Мы бессмертья – лики, не творцы,
если б только мы прочесть умели
след улитки, серебро ручья,