Аргентина. Нестор

– «Boeuf Bouilli – Madagascar». Говядина. Из Мадагаскара, тушеная. Состав стандартный, мясо, соль, специи… Мадагаскар? Но там нет обезьян, там лемуры!

Герда негромко рассмеялась:

– Плохо, плохо тебя готовили! Географию знаешь, а историю – нет. Это солдатский паек, изобретение времен Великой войны. Когда такие банки стали присылать на фронт, «пуалю» решили, что если из Африки, то значит обезьянина. А надпись исключительно ради конспирации.

Соль вернула банку на подоконник, где скучали две медные джезвы, стеклянная банка с кофейными зернами и пустая, дочиста вымытая пепельница.

– Этим и пробавляюсь, – продолжала Герда, ставя на чугунную конфорку большую сковороду, тоже чугунную, с обмотанной тряпкой ручкой. – Дядя помог, позвонил на какой-то военный склад. Решил, что одна я с голоду помру, потому что по магазинам мне ходить лень. И ничего не лень, просто я иногда о времени забываю. Попадется интересная книга, особенно если по математике, зачитаюсь, а на дворе уже вечер.

Печка выглядела крайне непривычно. Внизу – цилиндр, а дальше возвышалось нечто, очень напоминающее буддийскую пагоду, от которой к потолку тянулась витая труба. Соль подошла ближе и, присмотревшись, заметила на боку литой медальон с остромордым собачьим профилем.

– Казбек, – прокомментировала хозяйка. – Афганская борзая. Эту печку Пабло Пикассо сделал, и собака, понятно, его. Решил увековечить. А проект – дяди Марка, в смысле Марка Шагала, он таких печек у себя в России насмотрелся. Их там называют «женщинами из буржуазии». Бур-джуй-кя.

Теперь, как Соль и предполагала, говорили по-немецки, для обеих язык был родным. Правда, инопланетянка учила его в Германии, а ее новая знакомая, как выяснилось, в Шанхае. Соль решила не удивляться. Почему бы и не в Шанхае?

Комбинезон она сняла, оставшись в трико из плотной ткани, и была оделена еще одним пальто, на этот раз мужским. На чердаке, гордо именуемом «мансардой», царили холод и сырость, против которых даже печка работы Пикассо оказалась бессильна. Вблизи еще терпимо, а в трех шагах без пальто уже неуютно.

– Почему ты здесь живешь? – не выдержала Соль. – Денег на нормальную квартиру не хватило?

Опекуна-контрразведчика решила лишний раз вслух не поминать. Неужели майор племянницу из дому выгнал?

– Из принципа, – не слишком понятно пояснила Герда. – Дядя вообще не хотел, чтобы я от него уходила. Но я сказала, что или сюда – или в Америку. Мама мне предлагала, даже школу какую-то там нашла.

Сняла сковородку двумя руками, присмотрелась.

– Тушенка с кашей, настоящий фронтовой рецепт. Я не солила, потому что всегда пересаливаю. Характер такой.

Кивнула в сторону стола.

– Туда!

* * *

Когда они перебрались в старый дом на улице Шоффай, отец, ставший командиром их маленького отряда, объяснил ситуацию просто. Гости из Клеменции не были на Земле незваными. Правительства европейских стран получили соответствующее уведомление и не стали возражать. По обоюдному согласию о далекой планете было решено пока молчать. Лучше всего отношения складывались с Германией, подписаны несколько соглашений по научному сотрудничеству, немцам передали образцы заинтересовавшей их техники, из Клеменции прибыли специалисты. Французы и англичане встретили гостей настороженно, однако согласились считать их обычными иностранцами с соответствующими правами.

К сожалению, руководство утратило бдительность, и на Землю сумели пробраться вековечные враги из секты «нечистых». На родной планете они держались тихо, не привлекая внимания, но здесь развернулись вовсю. Их агенты принялись убеждать землян, что миссия с Клеменции готовит вторжение, а заодно провоцирует конфликты между государствами Европы. После ужасов Великой войны многие верили. Был даже пущен слух, что гости собираются в самый разгар грядущей Второй мировой высадиться во Франции, свергнуть правительство и реставрировать Средневековье с рыцарскими орденами, феодализмом и даже инквизицией.

Услыхав такое, Соль ахнула от возмущения. В учебнике истории, не местном, а настоящем, присланном с родной планеты, имелась специальная глава, посвященная Контакту. Плебисцит на Клеменции однозначно высказался исключительно за мирные отношения. В земной миссии нет ни одного военного! А так напугавший землян Транспорт-3, он же «Поларис», – обычный грузовой корабль, только очень большой.

Несколько раз посланцы Клеменции предлагали правительствам Европы рассекретить их миссию, чтобы покончить со всеми недомолвками. Но государственные мужи и слышать о таком не хотели. До поры до времени гостей просто терпели. Рейх получал выгоды от сотрудничества, а Франция, где коммунисты насмерть бились с «Огненными крестами», не хотела лишних осложнений. Однако внезапно вмешалась Британия, страна, в которой Клеменция даже не имела постоянной миссии. Она пригрела «нечистых», создав для них целое государство под своей опекой, снабдила средствами и помогла нанести смертельный удар. Транспорт-2 погиб.

* * *

– В чем нас обвиняют? – вздохнула Соль. – В том, что наши сотрудники защищались от «нечистых»? Мы просили помощи у французских спецслужб, но те отказали. «Нечистые» – они же террористы, им ничего не свято, они в Бога не верят!

Герда взглянула угрюмо.

– Тебе бы с моим дядей поговорить. Он, знаешь, опасается, что ваши меня прикончат. Или украдут, станут резать по частям и присылать ему по почте. Сегодня одно ухо, завтра другое… Ладно, приступим, а то остынет.

Взяв вилку, она не без сомнения взглянула на то, что лежало в тарелке.

– А-а… А благодарственная молитва? – удивилась гостья. – У вас разве не принято?

Худой острый палец взлетел вверх.

– Точно! А я думаю, чего на столе не хватает?

Встав, прошла куда-то в глубь полутемной мансарды, вскоре вернувшись с большой черной бутылью. Потянулась к подоконнику… Глиняная рюмка, еще одна.

Соль поспешила перекреститься.

– Jesu Christi Domini, nostri Deus, inhabitare facit unius moris in cibo aut potu naturali…[26 - Здесь и далее. Благодарственная молитва братьев-бернардинцев. Читалась перед трапезой.]

Герда, кивая в такт словам, между тем наполняла рюмки.

– …Рer orationes sanctorum Beatus, Mater Tua et ex tota Tuum… Но я же не пью! Совсем не пью!.. Tu enim beatus es et in saecula saeculorum. Amen…

Хозяйка вернулась на стул, взялась за рюмку.

– Вместо таблетки для улучшения пищеварения. Алкоголь, кстати, полезен. Ты всяким статьям в журналах не верь, их наркоторговцы проплачивают. Вспомни Сухой закон в Штатах! А это, между прочим, настоящая граппа инвечиата, прямо из бочки нацедили…

Помолчав немного, внезапно проговорила совсем иным, очень взрослым голосом:

– Твои все живы?

Соль вздрогнула, на миг прикрыла глаза.

– Папа… Папа ранен, очень серьезно, ему сделали операцию…

Командор Жеан, приор Галлии и Окситании, попал в засаду, когда шел на встречу с крестным. Три пули в грудь.

– …Врач сказал, что надежда еще есть. А остальные…

Перекрестилась, вспомнив тех, кто остался на улице Шоффай. Может, хоть кому-нибудь повезло! Господь справедлив, Он все видит.

– А у меня только мама, – вздохнула Герда. – Родственников целая толпа, но Снежная Королева – она одна. Однако маме сейчас не до меня, у нее скоро ребенок будет, а я, считай, выросла и характером не вышла… Давай, за твоего отца, чтобы выжил и к тебе вернулся.

Соль, благодарно кивнув, резко выдохнула и влила в горло ровно половину рюмки. Подождала немного… Убедившись, что жива, потянулась к вилке.

– Парня себе уже завела? – поинтересовалась хозяйка, когда тарелка наполовину опустела. – Или до сих пор с куклами играешь?

Медвежонок Тедди остался в брошенной квартире. Соль было его искренне жаль. Но… Какой еще парень?

– Мне же только четырнадцать!

Герда пожала плечами.

– Ты красивая, потому и спросила. Это от меня все шарахались. Уродина, злая, и характер плохой. И еще я заикалась, только недавно перестала.