Мне не больно

– Но с ауэритом у него получилось, – возразила Лу. – А ведь тоже не верили!

– Ауэрит – частный случай. А тут понадобится столько энергии… Не говоря о том, что это еще даже не решено на бумаге. Все! За политинформацию – спасибо. Вернусь домой – пойду сборщиком на конвейер….

– Не выйдет! – хмыкнул Бен. – Если дядя Сэм скажет, что ты нужен ему и стране… Это что, тебя еще женят – династическим браком!

– Да ты что, Бен? На ком? – в голосе Лу прозвучала искренняя заинтересованность.

– На дочке лорда Бара. Наши считают, что такой брак поможет смягчить некоторые политические трения.

– На Сью? – возмутилась Лу. – На этой… этой… И вообще, ей только пятнадцать исполнилось!

– Через три года исполнится восемнадцать. Старый Бар сам это придумал. А что – дочь первого пилота «Мономаха» выходит замуж за племянника пилота номер два!

– Но почему Сью? – девушка никак не могла успокоиться. – Эта гордячка… Ее маман ни за что не согласится выдать дочку за сына красного комиссара…

– Дядя Генри – потомственный дворянин, – разочаровал ее брат. – В шестнадцатом году Государь пожаловал всей семье командора Лебедева дворянство. Увы, Лу, забудь и выходи замуж за Кента. Он обыкновенный скромный гений. Мемуары напишешь…

– Все? Почесали языки? – осведомился Чиф, вновь беря в руки тетрадь. – Лу, как прошел контрольный сеанс?

– Канал «А» – хорошо, канал «Б» – удовлетворительно, – сообщила девушка, мгновенно забыв о только что обсуждавшихся матримониальных проблемах. – Были помехи…

– Канал «Б» нам пока не нужен, – заметил Бен. – Но могу посмотреть…

– Посмотри. Вечером повтори сеанс. И вот еще, Бен, на всякий случай… Может понадобиться резервный канал. Километров… Ну, в пределах десяти тысяч… Это возможно?

– На Северный Полюс, – кивнул его приятель. – Сделаю… Чиф, а может, тебе не идти? Засветишься ведь!

– Я уже засветился, Бен. Иногда плохо быть так похожим на своих родителей… Все обсудили?

– Кроме Сью, – вмешалась девушка. – Чиф, не вздумай на ней жениться!

– Как скажешь, – пожал плечами руководитель группы. – Бен, вечером никуда не выходите. Если я не вернусь, ждите сутки, потом смените пароль на входе…

– Не выдумывай, Джон! – возмутился Бен.

– Это приказ. Действуй по запасному варианту. И обязательно выйди на Тернема.

– Тестаменты слушать не желаю, – Бен встал. – Будем искать Тернема вместе, тем более, без этого домой мы можем не возвращаться. Дяде Сэму нужны гарантии, что в ближайшие четверть века нас не потревожат…

– Увидим, – Чиф встал и потер затылок. – Посплю-ка часок. Никак не привыкну к здешнему времени…

Когда Бен и Лу остались одни, сестра осторожно прикрыла дверь и, подойдя поближе, негромко проговорила:

– Бен, ты чего спятил? Какие выборы, о чем ты?

– О том, – так же тихо ответил брат. – Дядя Сэм велел с ним поговорить в подходящий момент. А сейчас – самый подходящий, а то его на подвиги потянуло…

Сестра подумала и кивнула:

– Мне это тоже не нравится. Ты не должен отпускать его одного! Пойдешь за ним, а чтобы не убежал…

– Присобачу ему радиомаячок на пальто, – кивнул Бен. – Не учи ученого!

Уже стемнело, когда Чиф вновь появился у знакомого здания с множеством подъездов. Рабочий день кончился, и тротуар возле дома был заполнен людьми. Чиф не спеша прошелся по двору, мельком взглянул на часы вошел в третий с конца подъезд. Вахтер не обратил на него внимания: в этот час мимо проходили десятки людей, да и респектабельный вид модно одетого молодого человека не мог вызвать особых подозрений. Лифтом Чиф пользоваться не стал и легко взбежал на шестой этаж.

…Четыре двери, одинаковые, обитые свежей черной клеенкой. Нужная квартира – первая слева… Странно, но ему назначили встречу в том же доме, хотя и в другом подъезде. На звонок следовало нажимать три раза. Когда Чиф опустил руку, дверь быстро отворилась.

– Заходите!

Сказано было тихо, почти шепотом. В передней было темно, но можно было понять, что встретивший его небольшого роста.

– Я… пальто… – несколько растерялся Чиф, и тут же его подтолкнули куда-то в сторону:

– Там… Пошарьте рукой.

Получалось как-то излишне конспиративно. Не став спорить, Чиф нащупал свободный крючок и пристроил туда пальто со шляпой.

– Пойдемте, пойдемте! – незнакомец явно торопился. Чиф мельком отметил легкий иностранный акцент, то ли немецкий, то ли польский.

Пройдя длинным коридором, они остановились перед закрытой дверью, из-за которой пробивался узкий луч света.

– Ждите здесь!

Дверь отворилась, закрылась вновь, и Чиф остался в коридоре один. Он использовал это время, чтобы привести в порядок прическу. Особого волнения не было, впрочем, как и страха. Скорее, одолевало любопытство.

– Заходите, товарищ!

Дверь открылась, и Чиф шагнул через порог.

Здесь было светлее, но не намного. Огромная комната освещалась небольшой настольной лампой, горевшей вполнакала. Лампа, как ей и полагалось, стояла на столе, большом, напоминающем букву «Т», более подходившем для солидного кабинета, чем для квартиры. Впрочем, помещение и вправду напоминало кабинет. Стены были украшены обязательными в этой стране бородатыми портретами, под которыми висела большая цветная карта СССР. Высокие окна наглухо закрывали тяжелые черные портьеры. За широкой частью Т-образного стола сидели трое. При появлении Чифа все встали.

– Здравствуйте. Проходите, товарищ Косухин!

Невысокий плечистый человек, не спеша, шел навстречу, протягивая руку.

– Чижиков.

Странная фамилия не удивила. Тот, кто так представился, назвал себя «Чижиковым» так же, как он, Иван Степанович Косухин отзывался на «Джона», «Жанно» и «Чифа». Только для Чижикова это не было детской игрой в Америку.

– Тарек.

…Тот, кто встречал его – коротышка, носивший большие роговые очки и говоривший с еле заметным акцентом…

– Иваныч.

«Иваныч» оказался повыше прочих, как раз одного роста с Чифом, зато крепче в плечах и, конечно, значительно старше. Из всех троих он единственный улыбался. Лицо показалось знакомым. Чиф сообразил: Иваныч немного походил на Ленина, с такой же бородкой и лысиной, только лицо было не скуластым и плоским, а типично русским. Легко было догадаться, что из этой тройки Тарек самый младший, если не по возрасту, то по должности, а вот товарищ Чижиков, кажется, главный.

– Садитесь, товарищ Косухин!