Огни над волнами

– Хотелось бы, – Рози своими результатами точно была недовольна, поскольку на все ее потуги с магией воды наставник сказал только: «Ну-ну». Это мою достаточно тщеславную нареченную сильно опечалило.

– Почему нет? – дружелюбно согласился Ворон. – Можно сказать кое-что, а выводы потом сами делайте. Завтра в Кранненхерст со мной идут де ла Мале, Агнесс де Прюльи, Фриша, Жакоб и фон Рут. На этом все, свободны. И не думайте, что это я такой добрый и пожалел вас после сегодняшнего, просто сам хочу немного от вашего гвалта отдохнуть.

– Купишь мне свиной окорок, – тут же хлопнул меня по плечу Карл. – А лучше – два.

– И еще – семян цветочных на рассаду прикупи сразу, – донеслось до меня с другого конца стола, это Эль Гракх решил поразвлечься за мой счет. – Придет весна – устроишь цветник, для душевного успокоения.

– Садовник, милый мой садовник, – хрустальным голосом пропела Миралинда. – Ты погадай мне на цветах.

– Счастливая ты, де Фюрьи, – елейно произнесла Аманда. – Будущий супруг – мастер цветов. В твоем королевстве подобное оценят по достоинству, у вас же любят красоту.

Вот чего она нарывается, а? И так Рози злая как собака сидит. Красота – в ее родном Асторге, который всегда и везде полагается на крепость своих клинков? Да там любителя цветов не прикончат только по той причине, что безумцев убивать – плохая примета. Они не наш наставник, они в приметы верят.

– Так, те, кого я назвал, к рассвету будьте у входа, – Ворон встал с кресла. – Ждать никого не буду. И никаких лошадей – пешие прогулки полезны.

Глава шестая

Если Ворон нас к чему и приучил – так это просыпаться быстро и в нужное время. Ладно я – у меня с подобным и раньше проблем не возникало, но даже Агнесс, которая, по ее собственным словам, раньше десяти часов утра из постели дома не вылезала, будить не пришлось. Солнце только-только позолотило верхушки елей, когда мы подошли к выходу из замка – и ни у кого из нас не было сонного лица.

Ворон, впрочем, был уже там.

– Вот все-таки вы скверные подмастерья, – сообщил он нам вместо приветствия. – Прямо зло берет.

Мы были уже ученые, мы промолчали, никто не стал выяснять, в чем наша вина. Спроси у него что-нибудь – и потянется целая цепочка наших грехов. Оно нам надо?

Ворон подождал, посопел и пытливо взглянул на Луизу.

– Что мы сделали не так? – обреченно пробормотала та.

– Вы не дали мне предлога повозмущаться на тему того, насколько нынешняя молодежь любит поспать, – обличительно произнес наставник, вскинув голову. – Разве ж это дело? Того и гляди, скоро мне вас хвалить придется, а такого я допустить никак не могу.

Его магейшество шутить изволят. Хвала богам, а то я уж начал жалеть о том, что иду в Кранненхерст.

– Ладно, – Ворон осмотрел нас. – Вроде оделись не сильно легко, что правильно, на улице-то нынче холодно. Поморозитесь еще, трать на вас потом снадобья.

На дворе и впрямь стоял крепкий мороз, как в середине зимы прямо. А ведь она еще и не начиналась даже. Бедная де Прюльи, дитя теплого Юга. С ее-то непереносимостью холода – и такой колотун!

– Агнесс, ты бы осталась, – явно о том же подумала Луиза, только выйдя на улицу и высунув носик из меха воротника. – Ну ее, это прогулку.

В этот момент поднялся ветер и швырнул южанке снег в лицо.

– Твоя правда, де ла Мале, – де Прюльи чихнула. – Что я в этой деревне не видала? Разве что медовые коржики. Эраст, купишь мне десяток?

– Почему нет? – я поплотнее закутался в меховой плащ. – Десятка хватит? Может – побольше?

Де Прюльи мне нравилась, да и о ее родителях я сохранил самые теплые воспоминания, потому услужить ей в подобной мелочи мне было не сильно сложно.

– Если принесешь побольше – не обижусь, – и Агнесс юркнула за дверь, в спасительное тепло.

Снег, которого нападало на удивление немало, бодро поскрипывал под нашими ногами.

Ворон шагал впереди.

– Учитель, а можно вопрос? – поинтересовался Жакоб, от которого валил пар. Он еще в том году раздобыл где-то длиннющий тулуп из овчины, и с тех пор ему холодно не бывало никогда. Наоборот – ему жарко зимой было.

– Спрашивай, – благодушно разрешил наставник.

– А вот как так – мы дорогу от замка не чистим, Тюба, понятное дело, тоже – а она всегда вон ровная, хоть танцуй. Это магия?

Умеет Жакоб удивить. Я вот на эту тему ни в том году не задумывался, ни в этом. Не надо по сугробам прыгать – хвала небесам. А он вон какой, до сути хочет докопаться. Молодец – и это я говорю без иронии.

Вот ведь – простак, простак, а Ворон на него с интересом сейчас взглянул.

– Нет, это не магия, – наконец произнес наставник. – Расчет, знание человеческой психологии и хорошее владение лекарскими навыками, вот что это такое. Когда я тут поселился, то договорился с жителями Кранненхерста о том, что при необходимости буду лечить их от разных болезней, защищать от моровых поветрий их детей и скот, при необходимости давать магический отпор представителям темных конфессий – в общем, много чего пообещал. А они мне за это будут дороги от снега чистить, кое-какие припасы подбрасывать, ну и работников давать, если понадобится что-то в замке подлатать. Им хорошо – и мне хорошо.

– Что-то не сильно часто они вас о чем-то просят, – заметила Фриша.

И верно – я ни разу не видел местных жителей ни в самом замке, ни даже у его стен.

– Просят, просят, – заверил ее Ворон. – Куда они денутся. У них, конечно, есть цирюльник, который может пустить кровь или выдрать заболевший зуб, но его пациенты с равной вероятностью как излечиваются, так и переселяются на местное кладбище, так что ходят они ко мне со своими хворями. А какой из этого вывод? Если маг толковый и прилежно изучал не только способы убить ближнего своего, но и вылечить его, то он на кусок хлеба себе всегда заработает. Да и сносную жизнь себе тоже обеспечит.

– Лучше все-таки не сносную, а добротную, – не удержался я. – Иначе в чем смысл?

– Добротная жизнь предполагает приближенность мага к источникам благосостояния, то есть к людям, обладающим той или иной властью, – очень серьезно произнес Ворон. – Близ власти всегда ходит смерть. Я ее не боюсь, но и не зову, потому предпочитаю жизнь сносную. Но тут каждый выбирает сам для себя. Мне, например, достаточно того, что у меня уже есть, а ваше решение останется за вами.

Когда мы вошли в деревню, солнце уже светило вовсю и жизнь в селении кипела. Слышалось мычание коров, крепко сбитые молодки о чем-то спорили у колодца, что находился на главной площади, там же, рядом со своими телегами, доверху наполненными мешками, стояли обозники, которые, переночевав в Кранненхерсте, явно собирались отправиться в дальнейший путь. Ну, с ними все понятно – в этих краях по ночам будет передвигаться только безумец. И холодно, и опасностей полным-полно – если разбойники глотку в темноте не перережут, так волки сожрут. Паршивые тут места, что уж, то ли дело у нас, в благопристойном Лесном Краю.

– Так, – Ворон, войдя в Кранненхерст, остановился. – Все, можете развлекаться по своему усмотрению. В обратный путь отправимся еще до темноты, имейте в виду. Жакоб, фон Рут – готовьте спины, пойдем не налегке.

– Да много ли мы вдвоем утащим? – засомневался я. – Пару мешков с чем-нибудь. Не проще вон возчика из местных подрядить? Дело не в лени, а только в разумности происходящего.

– Подряди, – не стал спорить Ворон. – Почему нет? За свой счет.

Странный он все-таки у нас, делов-то на пару серебряных, даже жадный до денег я в таком случае не скуплюсь. Спина – она одна, сорвешь – новую не выдадут. А станет ли Ворон лечить подобную хворобу – бабушка надвое сказала. На соучеников же надежды немного, нога-то у меня до сих пор по вечерам ноет.

Там же, на площади, мы расстались. Девушки отправились к каким-то торговкам, они об этом еще по дороге договорились, Ворон направился к дому старосты, Жакоб было попытался затащить меня в корчму, но я сунул ему несколько монет, велел заказать еды и объяснил, что перед трапезой есть у меня желание навестить одну местную вдовушку, с которой я еще той зимой сошелся, на платной основе, разумеется. Звучало это реалистично, и мой простоватый приятель поверил в это сходу, причем даже пообещал ничего не рассказывать Рози, хотя и не одобрил того, что за это дело я трачу живую монету. По его разумению, оплачивать подобные забавы – непозволительная роскошь.

– Эраст, погоди, – остановил он меня, когда я уже двинулся по главной улице деревни. – А возчик-то? Возчика нанять еще надо. Ворону обещано было, а ты его знаешь, он такое не забывает. Если что – он же нам потом жизни не даст, как тот комар на болоте.

– Возчика нанять надо, – согласился с ним я. – Ладно, беру это на себя. Марта-то всех здесь знает, может, присоветует кого.

– И то верно, – обрадовался Жакоб и хлопнул своими лапищами, на которые были натянуты рукавицы. – Бабы – они всегда всё знают, даже то, что им и знать-то не положено. Ну, я тогда в корчму?

– Скажи корчмарю, чтобы он пару окороков подготовил на вынос, – попросил я его. – Карла порадуем. И пусть еще кого-нибудь за медовыми коржиками пошлет, если у него их нет.

– Ага, – и Жакоб бодро затопал к зданию корчмы, из печной трубы которой поднимался вверх изрядный столб дыма. Там уже что-то готовилось, несмотря на ранний час. Хотя – это по нашим меркам ранний час, а тут-то жизнь еще до рассвета начинает бурлить. На улице темнота – а хозяйки уже печи затапливают, остывшие за ночь, а корчмарь и того раньше встает, вон, тех же обозников кормить ведь надо?

По-моему, в первый раз я шел к дому, который снял Агриппа, особо не озираясь. А смысл? Деревенским до меня дела нет, а все наши – кто где.