Ночь гнева
– А чего ради тогда Евсею Акимычу глаза отводить? – возразил Ровнин – Дело это непростое и не самое безопасное. С Лесным Хозяином такие штуки в его доме проворачивать никому не рекомендуется. Верно же?
– Поймай я этого паскудника, он бы у меня лиха хлебнул полной ложкой – подтвердил леший, приподнимаясь на цыпочки, чтобы глянуть фотографию – За такие-то шутки. Из леса бы точно не выпустил. Но правда твоя, парень, так мертвяков никто не раскладывает. Нет таких обрядов. Ну, или мне он неведом.
– Вот и я про то же – убирая снимки обратно в карман, вздохнул Олег, прекрасно понимавший, что кто-кто, а лесовик за свою долгую жизнь всякого насмотрелся, поскольку кто только в его владениях не перебывал и чего только в них не творил.
Урбанизация урбанизацией, но даже став городскими жителями что колдуны, что ведьмы в тех случаях, когда дело доходит до воплощения особенно сложных и требующих немалой отдачи сил заклятий или обрядов, все равно выезжают на природу, где отыскивают для в лесу приблизительно вот такую же полянку. Им нужна опора, фундамент, на который они могут опереться. Ну, а города с его каменной сутью ни сил, если что, не займешь, ни поддержки не получишь. Да и откуда им взяться? У города нет памяти, ему безразлично все, в том числе и те, кто в нем живет. Есть человек, нет его – какая разница? Одни уйдут, другие появятся. А земля, лес, горы – они были до асфальта, мегамоллов, электронной почты, доставки пиццы и до городов как таковых вообще. И до людей – тоже. Потому они все помнят, все ведают, и иногда, как положено старым, но добрым родителям, прощая своих беспамятных детей, им помогают.
– Если поглядел, то пойдем – поторопил Олега Лесной Хозяин – Не дело к волкодлакам на ночь глядя в гости заявляться. А полдень-то давно миновал, время на вечер повернуло.
– Ваша правда – согласился с лешим Ровнин – Да и смотреть тут особо не на что.
Хутор оборотней, как и следовало ожидать, расположился в глубине леса, причем, опять же по традиции, вела к нему всего одна дорога, узкая и едва различимая среди трав. Даже, скорее, тропа, но такая, по которой машина все же проедет.
– Ступайте – Евсей Акимыч уселся на пенек, которого мгновения назад на этом месте в помине не было и запустил руку в мешок с продуктами – Уж подожду вас тут, так и быть. А то ведь долгонько до людей добираться придется, про телегу вашу железную я и вовсе молчу. Только не сильно долго лясы точите, у меня без вас дел полно. Хозяйство большое, за всем глаз да глаз нужен.
– Ясно – кивнул Олег – Мы скоренько.
– Гляди, обещал – погрозил ему пальцем лесовик и принялся грызть очередной пряник.
– Недолго – это сколько? – тихонько уточнил у коллеги Ольгин, когда они зашагали по земляной дороге туда, где за деревьями виднелась черепичная крыша того самого дома, который им был нужен.
– Полчаса. Ну, может минут сорок, но это край – ответил Ровнин и глянул на часы – Кстати – вот ты за временем и следи, пожалуй. Если что, если увлекусь – дай знать, что оно на исходе. Шутки шутками, но мы реально без Акимыча тут можем застрять надолго. Здесь не тайга, конечно, которой конца-края нет, а Подмосковье, но лес есть лес. Не просто же так грибники каждый год МЧС озадачивают, среди трех сосен теряясь.
– Ну, не все теряются – уточнил Саня – Мне-то не рассказывай. Ай-ай-ай! Олег, глянь, меня там не клещ за шею укусил? Как я мог забыть, сейчас же самый их сезон!
– Да нет – глянул на то место, в которое его напарник тыкал пальцем, Ровнин – Не вижу никакого клеща.
– Пунктик у меня – чуть покраснев, объяснил юноша – Меня мама с самого детства ими пугала, мол, цапнет тебя энцафалитник – и все, мозгу кранты, совсем дураком станешь, в кровать писаться начнешь. Я-то вырос, а страх остался. Олег, не в труд – ты глянь повнимательнее. Мало ли?
– Не знаю, мне родители в детстве ничего такого не говорили, потому я на эту тему и не загоняюсь – Ровнин еще раз осмотрел шею коллеги, подумав о том, что со стороны они, наверное, выглядят как минимум забавно – А вот сомов до сих пор боюсь.
– Сомов?
– Ну да. Они на Волге знаешь, до каких размеров вырастают? Ого-го. Динозавры, а не сомы. Успокойся, нет у тебя никого на шее, не желает тебя клещ кусать. Наверное, ты невкусный.
– Да и ладно. Так что там с сомами? Интересно же.
– Мне лет шесть было, когда одного такого воочию повидал. Дед мой с приятелем на квок его взяли.
– На что?
– На квок. Это штука такая изогнутая, ей по воде бьют, чтобы сома подманить. Так вот этот монстр их час, наверное, мотал, чуть не ушел, но они его на берег все же вытянули. Здоровый, как три меня тогдашних, склизкий, морда – во, пасть здоровая… Жуть, короче. Вот тогда кореш дедов возьми и брякни – хорошо, мол, Олежка, что ты тут не один, с нами, а то этот красавец тебя хвать – и пиши пропало. Дескать, сому ребятенка съесть – как нечего делать.
– И?
– Что «и»? – усмехнулся Ровнин – Я после на глубину класса до пятого не заплывал, все опасался, что меня сом за ноги схватит и вниз потянет. Потом, правда, успокоился, потому что вырос. Не в смысле – поумнел, а в самом прямом, физически. Не поместился бы я в сома уже. Ого. Это не хутор, это… Не знаю. Форпост какой-то!
И правда – здоровенный дом, сложенный из толстенных бревен, окружал глухой частокол из числа тех, которые надо штурмом брать. Причем, судя по его протяженности, семейство волкодлаков отхватило себе неслабый кусок лесной территории.
Калитка была под стать частоколу – массивная и высокая, которую, пожалуй, не всякий таран возьмет.
– И как теперь быть? – посмотрев на нее, Ольгин перевел взгляд на Олега – Звонка нет, колокольчика тоже.
– Зато кольцо есть – ткнул пальцем в толстенный медный кругляш, вделанный в дерево, тот – И ноги.
В это время во дворе, скрытом от взглядов оперативников, послышались голоса. Вернее – голос, явно принадлежащий немолодому и властному мужчине.
Такой шанс упускать не стоило, потому Ровнин шустро цапнул кольцо, несколько раз крепко брякнул им о калитку, а после заорал:
– Эй, хозяева! Открывайте, пожалуйста! Поговорить надо!
За забором на пару секунд установилась тишина, а после все тот же мужчина ответил:
– Нам не надо. Мы гостей не любим, так что ступайте восвояси. По дороге до развилки, там свернете налево и через часок выйдете к Безобразово. И поспешите, последний автобус на Москву в восемь уходит, а вам километров десять ноги глушить.
– Да мы не заблудились, Герасим Переславович – весело, где-то даже залихватски гаркнул Олег – Мы знаем, куда пришли, так что открывайте. Все равно пока не поговорим – не уйдем.
– Ой ли? – на этот раз голос был не мужской, а девичий.
– Так и есть. А даже если уйдем, то непременно опять вернемся. Мы очень упорные люди.
О чем шушукались те, кто находился во дворе, оперативники, увы, расслышать не смогли, но зато через пару минут громыхнул засов, а после без малейшего скрипа или скрежета открылась калитка.
Тот, кто ее открыл, выглядел так, что его было впору фотографировать для обложки вошедших недавно в моду глянцевых журналов, несущих в массы идею о том, что в здоровом теле – здоровый дух. Немолодой, но при этом весьма импозантно выглядящий седовласый и седобородый двухметровый здоровяк с косой саженью в плечах, стоял в проеме и сверху вниз смотрел на двух оперативников, которые на его фоне смотрелись тщедушными подростками.
– Лейтенант Ровнин – показал ему удостоверение Олег, у которого в голове мелькнула мысль о том, что этому гиганту и в волка перекидываться ни к чему. Если что, он им обоим просто шеи как цыплятам свернет, да и все – Это младший лейтенант Ольгин. А вы, так понимаю, Герасим Переславович? Верно же?
– Так и знал, что не сегодня, так завтра сюда наведаетесь – хмуро пробасил глава стаи – Не пройдете мимо.
– Радостно – бодро произнес Ровнин.
– Что именно?
– То, что не придется ходить вокруг да около. Вы поняли кто мы, а нам прекрасно известно кто вы. Это сэкономит нам всем много времени. Так что, в гости пригласите? Или в дверях разговаривать станем?
– В дом – нет – повел могучей шеей Герасим – А во двор – проходите.
– Мы не гордые – глянул на напарника Олег – Нас и двор вполне устроит. Главное, чтобы вы на заданные вопросы ответили четко и, желательно, честно.
– Интересно, ночью в лесу ты таким же смелым останешься? Когда темнота, холод и кто-то вокруг тебя на мягких лапах ходит? – к калитке подошла молодая и очень красивая девушка из числа тех, о которых говорят «поглядела – что рублем одарила» – Или под корягу какую забьешься и шептать станешь: «скорее бы рассвет».
– Не знаю – признался Олег, глядя на подбоченившуюся красавицу, которая своими тонкими пальчиками теребила кончик длиннющей русой косы – По ситуации.
– Этот не забьется – неожиданно заступился за него Герасим – Уж поверь, Милена, я разных людей видел. Второй – не знаю, но этот – нет.
– Спасибо – искренне поблагодарил его Ровнин – Такое всегда приятно слышать. Но самый лучший вариант, если до подобного дело вообще не дойдет. Герасим Переславович, может мы вон там, под навесом расположимся на лавках? Лучше сидеть, чем стоять, тем более что и я, и мой коллега здорово сегодня устали. Тяжелый день выдался, даром что пятница.
– Вы теперь мои гости, как откажешь? – проворчал волкодлак и первым пошел к навесу, стоящему посреди двора.
Еще здесь имелась огромная поленница с гигантским чурбаком, в который был воткнут топор, несколько разноразмерных сараев, мини-трактор, стоящий дальнем углу, баня и много чего другого. Эдакое образцовое фермерское подворье из числа тех, о которых нет-нет, да и показывали по телевизору репортажи с названием «Фермерство накормит Россию».
– Отличная работа – только усевшись на лавку, провел по столешнице рукой Саня – Дуб?
– Дуб – ответил вожак стаи – Отец делал. Умел он по дереву работать. Я – нет.
Хлопнула дверь дома, из нее на крыльцо один за другим вышла пара мужчин, совсем немного уступавших в росте Герасиму, но значительно моложе.
– Сыны мои – пояснил гостям волкодлак, а после громко произнес – Все нормально. Это гости. Не скажу, что долгожданные, но ожидаемые.
– Мы просто поговорить – добавил Олег и закашлялся – Тьфу, горло першит, точно песку наелся. Милена, можно вас попросить принести нам по стакану воды? Очень пить хочется.
Девушка, стоящая рядом со столом, ничего ему не ответила, но зато уставилась на отца.
– Квасу гостям подай – велел тот – Чего застыла? Ступай, говорю!
Девушка еще пару секунд помедлила, а после направилась к дому.
– Вся в мать – глянул ей вслед Герасим – Упрямая – сил нет. Если, не ровен час, утонет, то искать ее пойду не вниз по течению, а вверх.
– Лучше, когда характер есть, пусть и сложный, чем его совсем не окажется – усмехнулся Олег – Так мой отец говорит.
– Резон – кивнул волкодлак – Ну что, судный дьяк, будешь на меня тех парней, что третьего дня в роще у Вороново порешили, вешать? Ты же сюда для этого приехал?
Глава пятая
– А это вы их вот так? – в тон ему ответил Олег – Или же нет?
– Нет – с достоинством ответил оборотень – Но тут мое слово против твоего выходит. Я доказать ничего не могу, скрывать не стану. И вроде как все против меня – тут тебе следы когтей, и сердце вырванное.
Все то время, что Ровнин общался с вожаком стаи, он так и так про себя прикидывал, как лучше вести разговор с этим несомненно лютым, но при этом, похоже, довольно прямым собеседником. Давить на него не хотелось. Не потому, что в этом случае имелась большая вероятность того, что хозяин дома ему на порог укажет, а просто не было в этом смысла. Переходить в область намеков и полушутливого-полусерьезного разговора тоже показалось оперативнику неразумным. Не тем типажом являлся Герасим Переславович, с которым такое проходит, ему разные словесные хитросплетения до лампочки.
Ну, и самое главное – этот оборотень разительно отличался от тех, с которыми Ровнин сталкивался раньше. В городе в основном обитали одиночки, ушедшие из своих стай доброй волей или же изгнанные из них, потерявшие все и большей частью потерявшиеся в жизни. Нет, и там встречались личности, которые поставили себе на службу доставшиеся им от судьбы звериную силу и чутье, но все равно они не шли ни в какое сравнение с этим гигантом, в котором ощущалась не только нечеловеческая мощь, но память рода, к которому он принадлежал.
И, бесспорно, Олегу хотелось бы видеть этого исполина если не в числе своих должников, то хотя бы добрых знакомцев. Таких, к которым при оказии можно обратиться и получить ответ на заданный вопрос, а то и более ощутимую поддержку. За последние два года он отлично понял, насколько были правы и Васек, и Францев, независимо друг от друга говорившие ему о том, что истинной ценностью для хорошего опера является не умение хорошо драться и метко стрелять, а то, насколько широк круг его агентуры и должников. Да, каждый из них вкладывал в эти слова свой собственный, личный смысл, но в любом случае семена, брошенные двумя профессионалами на благодатную почву, проросли, переплетясь при этом между собой корнями и трансформировавшись в нечто третье.
А из этого следует что? Не стоит тут паутину плести и прочей ерундой заниматься, не того поля ягода этот волкодлак. Он прямой как шпала, и в словах, и в поступках, что, заметим, большая редкость. В населенных местах таких особей почти что не осталось, а вот в лесу пока еще встречаются. Начнешь лунокрутить – и доверия к себе больше никогда не жди.
Тем более душой кривить и не придется, потому что с самого начала понятно – не имеет этот дядька к смертям, случившимся на поляне, никакого отношения.
– Насчет когтей все небесспорно, может это был и нож – немного суховато, но при этом деловито произнес Олег – Плюс добавим сюда писюны, которые этим ребятам под корешок вырезали. Если не ошибаюсь, эта деталь людского организма сроду ваше племя не интересовала, как в разрезе обрядов, так и гастрономически. Да и потом – если бы вы этих горемык оприходовали, то уж, наверное, на полянке просто так бы не оставили. Прямо демонстративно, напоказ. Не скрою, всякое про ваше племя слышал, как плохое, так и хорошее, но про то, что оборотни склонны к бросающим в дрожь перфомансам или социальным силовым акциям протеста мне ни разу никто рассказывал.
– Ишь ты – во взгляде вожака стаи мелькнуло легкое удивление.
– Герасим Переславович, такой вопрос – с чего вы вообще взяли, что мы пришли сюда с целью вас обвинять? В том, в сем, да в чем угодно? – вздохнув, поинтересовался Ровнин – А? Ну да, с учетом того, что вашего деда когда-то приговорили к смерти, любви к нам вы можете не испытывать. Это понятно и объяснимо. Но давайте честно – там было за что, и вам это не хуже моего известно. У вашего отца же, насколько мне известно, никаких сложностей с моими коллегами не возникало. Да и вам жаловаться на нашу неусыпную опека не приходится, не так ли?
– Мягко стелет, бать – вклинилась в разговор Милена, ставя на стол запотевший глиняный кувшин с квасом и три кружки, сделанные из того же материала.
– Тебе кто слово давал? – рыкнул на нее вожак – Принесла питье – и к себе ступай. Куда пошла?
– К себе – независимо ответила девушка, перекидывая косу с груди за спину – Как велено.
– Разлей прежде. Или гости сами себя обхаживать должны?
– Гости – проворчала Милена, с легкостью поднимая кувшин, в котором на глазок литров пять жидкости находилось – В гостях не дома – воля не своя.
– Гость не кость, за порог не выкинешь – мигом среагировал Олег в свое время заучивший с полсотни пословиц и поговорок из сборника Даля как раз для подобных случаев – Или не так, хозяюшка?
– Правду говорят, что Аркадия убили? – неожиданно спросил Герасим – Он тоже из ваших.
– Вы про Францева? – уточнил Ровнин, принимая из рук Милены кружку – Аркадия Николаевича?
– Верно, Францев его фамилия – кивнул волкодлак – Так убили его? Или врут?
– Убили – вздохнув, подтвердил Олег.
– Жаль. Хороший мужик был – явно опечалился хозяин дома – Лет двадцать назад гостевал он у нас пару дней. Кикимора из Семидонного болота тогда сильно расшалилась, повадилась детей малых к себе заманивать да топить, а он ей укорот дал. Вот только та его когтями цапнула под конец, он из топи на бережок выбраться выбрался, да там и сомлел. На удачу отец мой рядом оказался, к нам на подворье Аркадия принес, мать его травками полечила, яд трясинный из раны изгнала. Не сильно батюшка вашего брата любил, но человек же, как его бросишь?
– Ну вот, выходит не совсем вы и наш отдел чужие друг другу – заметил Ровнин – Хотя скажу честно – историю эту мне Аркадий Николаевич не рассказывал, и нынешнему начальнику, похоже, тоже, иначе бы тот со мной поделился. Но верю сразу.
– Как он погиб-то? – уточнил Герасим – Случаем поди? Просто мужик он был хваткий, такого запросто не приберешь.
– Если в спину стрелять, то любого можно победить – невесело произнес Олег – Особенно если ты один, а стрелков трое.
– Нашли лиходеев? – уточнил вожак.
– Нет пока – не стал врать оперативник – Думаем, что их и в живых-то уже нет. Но вот того, кто им пули в ствол зарядил, рано или поздно поймаем. Уж не сомневайтесь.
Он наконец отпил кваса и понял, отчего Ольгин в разговор не лезет, предпочитая опустошать свою кружку. Да что там – Ровнин на мгновение впал в нирвану, настолько напиток был холоден и вкусен.
– Хорошо – Олег сделал еще пару глотков, а после вытер ладонью рот – Сроду лучше не пивал.
– Так у Миленки хоть характер и тяжел, зато руки не из задницы растут – с гордостью заявил Герасим – Да рецепт родовой, по нему квас еще прапрабабка моя делала. Она свою дочь научила, так свою. А Милену мать моя наставляла. Всему научила, хозяйство ей передала, да и ушла навеки в Изобильные леса. Хорошо ушла, без страданий и мучений.
– Светлая память – вроде даже как всерьез запечалился Саня – Я еще себе налью?
– Да хоть весь пей – разрешил хозяин дома – А ты, хват, давай, говори зачем приехал. Чего из пустого в порожнее воду лить?
– Так все просто – глянул на него Олег – Что не вы убили – ясно. Но вот если скажете, что вам о случившемся ничего неизвестно – не поверю. Не может такого быть. Вы же догадывались, что мы приедем, а значит в курсе произошедшего.
– Хочешь верь, хочешь нет – не знаю ничего – пробасил здоровяк – Что убили – да, ведаю. И тела этих парней видал, скрывать не стану. Еще до того, как их ваши забрали, видал.
– А говорите «ничего». Вы, стало быть, первым их и нашли.
– Не я – усмехнулся волкодлак – Акимыч, лесовик местный. Я неподалеку от поляны бродил, травку одну высматривал – не зацвела ли? Денег нынче надо много, дорого же все, вот и нашел себе подработку – для ворожей кое-какие травы собираю из тех, что им самим в руки не дадутся. Дела они ведут справно, платят честно, а мне не в труд по лесу пробежаться.
Олегу очень хотелось спросить у него что это за ворожеи, поскольку он о таких ни разу ни от кого не слыхал, но сейчас для любопытства было не время и не место. Во-первых, Герасим, перейдя с одной темы на другую, к первой после мог и не вернуться, во-вторых, время убегало просто стремительно. Не ровен час, Акимыч их не дождется – и тогда все, они до ночи будут к людям выбираться, а после еще до машины топать невесть сколько времени.
– Тут чую – кровянкой понесло. И не звериной, людской. Я подхватился, до полянки добежал, а там эта шишка еловая между мертвяков бродит, причитает да бороду себе треплет. Хотя оно и ясно – кому такое счастье надо? Если души тут остались, на том месте, где тела смерть приняли, то жди беды.
– Это да – подтвердил Олег – Что дальше?
– Так все – огладил короткие седые волосы вожак стаи – Глянул я как этих парней убили и понял – мимо меня ваш брат не пройдет. Аркадий, когда у нас отлеживался, тайны из своей службы не делал. Да и родитель мой про судных дьяков немало знал, а после мне рассказал.
– Так уж все? – чуть подался вперед Ровнин, всем своим нутром чуявший – недоговаривает ему что-то Герасим, при себе держит – Может, какие мелочи не упомянули?
– Запах – помолчав, ответил-таки вожак стаи – Ты ж смекнул уже, что я там не в людском обличье был?
– Догадался – подтвердил Олег – А что с запахом не так?
– Ребятишек тех бабы порезали – насупив брови, пояснил волкодлак – Точно тебе говорю. Но не ведьмы, этих ни с кем не спутаешь. Да и не слыхал я, чтобы они вот эдак над людьми измывались. Глотку перерезать, сердце вынуть – это да, могут, а тут-то совсем край. Причем видно – в охотку убивали, не торопясь. Для удовольствия. Вообще еще нежить на всякое сильна, но тут были люди. Верно говорю.
– Бабы, значит – повторил за ним Ровнин – Но не ведьмы. Очень интересно.
– Странный был запах – добавил вожак – Непривычный. Не знаю его. Да еще и кровь нос забила, понимаешь. Будь я в людском обличье – тогда ничего, а в волчьем…
– Н-да, тут есть о чем подумать.
– Так работа твоя такая. А я теперь тебе точно все рассказал. Боле нечего.
– За что очень благодарю – Олег встал и поклонился хозяину. Не низко, не в пояс, скорее, он этот поклон просто обозначил – Да, вопросов стало больше, но оно тоже хорошо. Рано или поздно хоть на один из них мы ответ найдем, а там, по ниточке, по ниточке клубочек и размотаем. Саня, куда ты кваса столько пьешь? Нам еще домой ехать. Приспичит в дороге – и как тогда?
– Вкусно же! – жалобно пояснил напарник, наливая себе уже третью кружку.
– Да пусть его – хохотнул Герасим, понявший, что дело точно закончилось добром. Ясно, что он не сильно опасался двух забредших к нему гостей, но, при всей своей грозной внешности, он несомненно обладал миролюбивым характером, потому ненужного конфликта с властями очень не хотел – А то на ужин оставайтесь. Тушеный заяц с томленой репой у нас нынче.
– Заманчиво, но нет – развел руки в стороны Олег – Мы люди приказа, собой не владеем. Сказано к ночи в городе быть – хоть расшибись, но сделай.
– Понимаю – поднялся с лавки Герасим – Надо – значит надо.
– Но я очень доволен, что мы у вас в гостях оказались, пусть и по невеселому поводу – Ровнин протянул волкодлаку руку – Про дружбу говорить не стану, это слово слишком серьезное, чтобы им вот так, на ходу разбрасываться, но что знакомству рад – это точно. И дело не только во вкусном квасе и зацепке, связанной с убийством.
– Как есть хват – снова басовито хохотнул Герасим – На ходу подметки режешь. Но по твоей службе иначе и нельзя. Ладно уж, будете в наших краях – добро пожаловать. Встретим, приветим, квасом напоим.
– На том и договорились – Ровнин достал из кармана куртки свою визитку и протянул ее вожаку стаи – А вот мой телефон. Если что – звоните, чем смогу – всегда помогу. В рамках действующего законодательства, конечно.
Он заказал себе именные карточки еще с полгода назад, причем за собственные деньги, чем немного удивил большинство своих коллег и невероятно развеселил Баженова. Впрочем, ни первое, ни второе Ровнина совершенно не смутило, причем не только потому, что он к этому времени окончательно разучился краснеть по любому поводу и загоняться на тему «как бы кто что не то про меня не подумал». Есть работа, есть эффективные инструменты, позволяющие делать ее максимально хорошо, и визитка один из них. Так чего ради себя лишать пусть небольшого, но преимущества? Только потому, что раньше им никто из сотрудников отдела не пользовался, предпочитая отрывать блокнотный листок и чиркая по нему ручкой?
Мало того – именно из таких мелочей у окружающих складывалось мнение о нем, Олеге Ровнине. Вон с каким интересом вожак стаи карточку рассматривает. И, возможно, думает сейчас о том, что жизнь его, похоже столкнула, не с шалопаем каким-то, а пусть и с молодым, но все же серьезным мужиком из тех, с кем дело можно иметь. То есть стала эта визитка тем финальным мазком, завершившим картину. И пусть кто-то не понимает, кто-то даже смеется, а он, Олег, желает работать именно так, тем более что правила отдела, сложившиеся за века, это никак не нарушает. Кстати, не исключено, что он, на минуточку, наоборот старые традиции воскрешает. Наверняка до революции у сотрудников тоже визитки были. У руководства – так точно!
Герасим Переславович проводил их до калитки, вышла из дома и Милена, правда с крыльца не спустилась, осталась на нем стоять.
– Спасибо, хозяюшка – крикнул Олег и приложил руку к сердцу – За угощение, за внимание. Хорошо гостям, когда хозяйка рукаста!
– Хорош гость, коли редко ходит – фыркнула девушка, но по уголкам губ было понятно, что она не прочь улыбнуться.
– Гость недолго гостит, да много видит – мигом отозвался Ровнин, а после неожиданно для себя самого еще Милене и подмигнул.
– Хрен редьки не слаще – вздохнул хозяин дома – Зацепились языками. Все, ступайте, молодцы. Вон, темнеть скоро начнет, а вам по лесу пехать.