– В беседах наедине лучше короче – государь, например. И скажите мне, пожалуйста, каковы ваши отношения с непосредственным начальником, генералом Черевиным?
– Хорошие, государь.
– Уверены?
– Вполне. Я не лезу в его дела, он не лезет в мои, хотя мог бы – чего еще желать? Ну а что у него при виде меня лицо иногда кривится, так я же не юная гимназистка, чтобы он от лицезрения моей персоны испытывал возвышенные чувства. Причем это только утром, а сразу после обеденного стакана ему вообще все равно.
– Хм… возможно. Но, как мне кажется, дворцовую полицию из-под его подчинения, пусть и чисто номинального, лучше вывести.
– Было бы неплохо, но ведь вы, государь, кажется, не хотите его обижать.
– Да, не рвусь, он мне еще пригодится. Скажите, Евгений Никифорович, а вас не затруднит чем-нибудь вызвать его недовольство? Так, слегка. Тогда мое величество явит ему милость – уберет вашу службу, а вместо нее предложит какую-нибудь роту пластунов. Дворцовая же полиция сменит название, расширит штаты и будет продолжать заниматься своим делом, подчиняясь лично мне.
– Ее непосредственное подчинение лично вам может привлечь нездоровый интерес, а это помешает работе, – заметил Ширинкин.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: