Незаменимый человек. По следам пропавшего директора

Мы вошли в палату. Над Ольгой хлопотала медсестра, усаживая девушку в передвижное кресло и закрепляя её тело специальными ремнями. Девушка, вероятно, почувствовав моё присутствие, стала тяжело дышать и двигать руками.

– Тихо, тихо! – успокаивала её сиделка. – Не надо, сядь вот так! Ну, милая моя…

– Оставьте нас, – распорядился Темников. – Дальше мы сами.

Медсестра покинула палату. Врач взял руку Ольги, посчитал пульс, потом посмотрел зрачки и с помощью стетоскопа послушал дыхание.

– Ольга сильно возбуждена, – заключил он. – Полагаю, Марк Сергеевич, она ждала Вашего появления и очень хочет общаться. Но оставить её в таком состоянии наедине с Вами я не могу, поэтому я буду здесь. А Вы, пожалуйста, ставьте поближе стул и приступайте.

– Привет, дорогая, – сказал я и поцеловал девушку в лоб. – Жаль, что пока ты не можешь говорить. Но я вижу и чувствую, как ты стараешься донести до меня информацию. Пиши и рисуй больше, я постараюсь расшифровать твои работы. У меня уже получается. За информацию о Нине Мининой спасибо, ты очень помогла.

Девушка сделал два глубоких вдоха, и всё её тело напряглось.

– Оль, расслабься, пожалуйста. В противном случае, наше свидание будет закончено. Ну, прошу тебя. Раскрытие преступления – дело, конечно, нужное, но не подвергай себя риску, ты можешь потерять сознание. Расслабься…

Ольга постепенно расслабилась, тело обмякло, дыхание стало ровным. Темников кивком головы показал, что я всё делаю правильно.

– Вот, умница, моя – сказал я и поцеловал её. – Всё время забываю передать тебе привет от Лилии Романовны. У нас в компании были проблемы, но вот совсем недавно удалось их решить. На следующей неделе слетаю в Москву, встречусь с партнёрами, кое-что уладим…

– М-мм, – вырвалось у Ольги.

– Нет, нет, Оль, всего на пару дней…

– М-мм…

– Честно, меня не будет два дня…

Из глаз девушки скатились слёзы. Доктор, видя такую реакцию своей пациентки, был заметно удивлён.

– Ну, не надо, любимая, – говорил я, приложив к её щекам салфетку. – Ты же знаешь, кроме меня некому. Зато потом всё встанет на нужные рельсы, я обучу помощника, который будет летать в командировки вместо меня, и у нас с тобой появится куча времени, чтобы быть вместе.

Мои слова, видимо, успокоили девушку.

– Предлагаю тебе продолжать писать мне послания. Кстати на счёт Синицына, я так и не понял, жив он или нет. Про Алсу также не ясно.

Правая рука Ольги сделала несколько движений.

– Что ж, Марк Сергеевич, давайте дадим нашей красавице свободу действий. Сейчас только достану карандаш и бумагу.

Как обычно, он придвинул кресло к столу, вооружил Ольгу карандашом и подложил под руку планшетку с листком бумаги.

– Похоже, это надолго, – шепнул мне на ухо доктор, обратив внимание, что я взглянул на часы. – Если торопитесь, идите.

– У меня после шести встреча, – ответил я также шёпотом.

– Идите, только тихо. По результатам позднее я позвоню Вам.

– Спасибо, доктор.

– Не за что.

Осторожно я открыл дверь и вышел из палаты.

22

Действительно, я спешил на встречу с Грачёвой. По дороге позвонил ей, чтобы напомнить о себе.

– Марк Сергеевич, приезжайте, и сразу ко мне в кабинет, – сказала следователь, и в её голосе я почувствовал властные нотки.

– В кабинет?

– Да. А что Вас удивляет?

– Сегодня же суббота!

– И что? У следователя выходные не всегда бывают.

– Но мы собирались поужинать.

– Одно другому не помешает. Всё, жду Вас.

Субботним вечером на стоянке у Следственного комитета машин было немного, поэтому без труда нашёл место для парковки. Подошёл к дежурному и, предъявив паспорт, выписал пропуск, затем поднялся к Грачёвой.

– Так, Марк Сергеевич, очень хорошо, что именно сейчас Вы подъехали. Хотите понаблюдать за ходом допроса Усова?

– А у меня есть выбор?

– Выбор всегда есть. Например, можно присесть на скамейку у кабинета и там меня дожидаться.

– Тогда лучше понаблюдать допрос.

– Пойдёмте, уже наверно началось, – торопила Грачёва, закрывая свой кабинет.

Мы отправились по коридору в соседнее крыло здания. Вошли в комнату, там нас встретил человек в форме. Он учтиво поздоровался и освободил своё место следователю.

– Заключённого привезли к нам из СИЗО по просьбе его адвоката, – поясняла Наталья Игоревна. – Поступило ходатайство о пересмотре меры пресечения.

– Зачем пересматривать меру пресечения?

– Мать Усова – инвалид первой группы, а подследственный является её единственным опекуном.

– Ясно.

– Мы будем наблюдать за процессом отсюда через специальное стекло. Установленные микрофоны, позволят услышать происходящее в соседнем кабинете. Ваш вопрос относительно гражданской жены Стехина также будет задан.

– Как интересно.

– А то!