Слепой. Защитнику свободной России

– У нас все только об этом и говорят. А после непонятной загадочной смерти краеведа Клаковского вообще началась какая-то медведемания. Вашего брата, я имею в виду журналистов, много понаехало. Туристами все гостиницы города забиты. В Суздале какой-то массовый психоз. Я не преувеличиваю.

– А ты что, Оксана, думаешь насчет медведя с горящими глазами?

– Люди гибнут в лощине. Это факт. Следовательно, там что-то происходит. Из разговоров с очевидцами, с теми, которые утверждают, что видели монстра, я сделала вывод, что этот медведь появляется только ночью и только в плохую погоду, когда идет дождь или стелется туман. Зверюга словно выжидает погоду похуже. К тому же туристка из Франции погибла в лощине, когда шел дождь, а краевед Клаковский – в сырую, туманную погоду.

– Интересный вывод, – задумчиво произнес Сиверов, а затем спросил: – А сколько вообще там погибло человек, как говорят, при невыясненных обстоятельствах?

– В прошлом году осенью погиб один грибник. И в этом году вот уже два случая. Выходит, что три человека. Очевидцев, конечно, во много раз больше.

– А в прежние годы там никто не погибал? – поинтересовался Глеб.

– Я живу в Суздале с рождения, поэтому, если что, я бы знала. Нет, до прошлого года никто там не погибал, – отрицательно покачала головой Оксана.

– Получается, что до прошлого года медведь затаился, а тут вдруг вышел из спячки и начал зверствовать, – размышлял вслух Глеб.

– Выходит, что так. Хотя моя покойная бабушка рассказывала, что и в старину люди гибли, увидев медведя-оборотня, но, так это или нет, проверить сейчас невозможно. По крайней мере, официально подтвержденных фактов нет. Возможно, это просто дошедшие до нашего времени легенды.

– Но три человека за два года погибли в лощине, – произнес Глеб скорее для себя.

– Это то, что мы знаем точно.

– Послушай, Оксана, а среди твоих знакомых, случайно, нет тех, кто видел медведя-монстра? – Сиверов пристально посмотрел в глаза женщине.

– Я как раз хотела тебе об этом сказать, Федор, – Оксана замолчала. – Но я должна взять с тебя слово, что никому в нашем городе ты не скажешь об этом. А если будешь писать, то изменишь фамилии.

– Обещаю. Говори, ты меня заинтриговала.

– Дело в том, что человек, о котором пойдет речь, – моя родная сестра Мария. Она младше меня на восемь лет, недавно ей исполнилось двадцать. Так вот, буквально за десять дней до гибели Клаковского, – женщина понизила голос, – Мария была ночью в лощине Сатаны и видела медведя-монстра.

– Ничего себе! Смелая девушка! Ночью отправилась одна в лощину, зная о гибели французской туристки? – удивился Глеб.

– Она была не одна.

– А с кем же? – поинтересовался Сиверов.

– С другом. Или, как модно теперь говорить, с бойфрендом.

– И он тоже видел монстра?

– Да, они видели огромного медведя и едва унесли из лощины ноги.

– Послушай, Оксана, а ты можешь мне организовать встречу с твоей сестрой? – попросил Сиверов.

– Конечно, могу, только…

– Что «только»?

– Лучше встретиться у меня дома. Мария живет с матерью. Не хочется, чтобы мама что-то узнала об этом.

– Без проблем, я тебя отлично понимаю. Устрой, пожалуйста, мне эту встречу.

– Сейчас я позвоню Марии, она работает в магазине, напротив которого ты нас вчера со Светой высадил.

Оксана достала из сумочки мобильный телефон и позвонила сестре. Они договорились о встрече.

– Как ты слышал, в восемь вечера Мария будет у меня, и ты спокойно с ней поговоришь. Дочку я отведу к бабушке, – Оксана многозначительно посмотрела на Глеба и добавила: – Ребенок не должен слушать всякие страшные истории.

– Я с тобой полностью согласен, – отхлебнув горячего чая, улыбнулся Сиверов.

– Адрес я тебе сейчас запишу. Человек ты в Суздале новый. У нас, конечно, сложно заблудиться, но все-таки…

Оксана вырвала лист из перекидного календаря, быстро размашистым почерком написала свой домашний адрес и положила листок перед Глебом.

– Думаю, теперь ты точно не заблудишься, – засмеялась женщина.

– Как-нибудь не заблужусь.

– Федор, а ты надолго приехал в Суздаль? – спросила Оксана.

– Пока точно не знаю. Все зависит от того, как быстро и какой материал о медведе я соберу. Если на одну статью, то долго не задержусь, а если материала наберется на серию статей, тогда могу и задержаться.

– Читатели любят захватывающие статьи с продолжением. Так что я буду всячески стараться, чтобы ты у нас задержался, – улыбнулась Оксана.

– Посмотрим. Мне пора, – поднявшись со стула, произнес Сиверов. – До вечера.

– До встречи, не опаздывай.

– Я всегда прихожу вовремя, – произнес Глеб и вышел из кабинета.

Сев в машину, он взглянул на часы. Было начало двенадцатого. В два часа дня в пяти километрах от Суздаля на Московском направлении он должен был встретиться с полковником Веремеевым. До встречи еще оставалось время, чтобы пообедать. Сиверов заехал в трактир «Пушкарь», заказал горшочек с жареными грибами в сметане и крабовый салат. Глеб устроился возле окна и, не торопясь, стал поглощать пищу и размышлять над разговором с Оксаной.

«Медведь-монстр появляется ночью в плохую погоду, когда идет дождь или туманно. Но ведь даже ежик в тумане может показаться монстром, – усмехнулся Глеб. – Из слов Оксаны явствует, что первый смертельный случай в лощине произошел в прошлом году. Выходит, до того момента медведю-монстру не было до людей дела? Непонятно и странно», – покончив с грибами, заключил Сиверов.

Быстро проглотив салат, он вышел из трактира, сел в машину и направился на встречу с Павлом Анатольевичем. Выехав из города в сторону Москвы, Сиверов вскоре увидел справа на обочине черный «вольво». Глеб проехал чуть вперед и заглушил двигатель. Выйдя из машины, подошел к «вольво», открыл дверцу и сел рядом с водителем.

– Добрый день, Глеб, – полковник повернул голову к Сиверову.

На Веремееве был легкий спортивный костюм темно-синего цвета.

– Добрый, Павел Анатольевич. Только вот очень жаркий для мая месяца день.

– Чему удивляться? Меньше чем через неделю лето наступит.

– Да, лето, – протянул Сиверов. – Народ потянется в отпуска на юг, подальше от городов, к морю. Впрочем, это просто лирическое отступление, не более того, – он грустно улыбнулся.

– Как продвигается дело? – поинтересовался Веремеев.

– Пока вникаю, собираю информацию. Появляются определенные мысли, но говорить о чем-то конкретном рановато. Нужно продолжать «копать» дальше.