Банда возвращается

– Это звук защелки. Туалеты закрывают изнутри на уборку. Если бы кто-то подошел и не попал туда, то нисколько бы не удивился. А подумал бы, что производится очередная уборка… Это важный нюанс.

Снова пошло изображение. Поливода с военным все так же разговаривают…

Раздается возглас Смоленцева: «В чем дело?» Затем – глухой стук.

Генерал покосился на Александра:

– Удар ногой, смертельный.

Снова глухой стук.

– Это удар пепельницей.

Шуршание, возня.

– Перетаскивает тело.

Шаги. Тишина.

Кожинов поднял вверх указательный палец:

– Убийца стоит перед дверьми. Ему надо незаметно выйти. Но как?

Слышится некий писк. Поливода и офицер расходятся. Секретарь Совета безопасности скрывается в коридоре, а офицер идет к столу.

Щелчок защелки и скрип дверей. Тишина…

– Что это был за писк? Сигнал? – спросил майор.

Кожинов кивнул:

– Так точно. Поливода нажал в кармане на кнопочку, а у убийцы сработал зуммер. Это значило, что в коридоре никого нет. Риск сводился к тому, что кто-то появится только в момент прохождения убийцы по коридору и сразу зайдет в туалет.

– Но как можно было разработать такую операцию? – Виктория была в недоумении.

На экране Виктория забеспокоилась и пошла в коридор смотреть, где задержался Смоленцев.

– Объясняю. Планировщику необходимо было знать, что у Смоленцева будет назначен разговор с Еленой Монастырской после совещания. Надо было знать, что разговор этот произойдет не сразу, а немного погодя. Дальше надо было догадаться, что он пойдет курить и останется один.

Кожинов остановил видео и принялся пить чай. И продолжал свои разъяснения:

– С Еленой после совещания долго беседовал представитель генштаба, впаривал мозги насчет упаднических настроений в армии. С чьей подачи он это делал? Ответ ясен. Курить на совещаниях при Елене нельзя, так что догадаться нетрудно, где Смоленцев должен будет находиться.

– Но ведь от любой случайности операция могла сорваться, – резонно заметила Виктория. – В курилке мог оказаться еще кто-нибудь, кроме Смоленцева, и не спешить покинуть ее – как поспешил Глушко…

Генерал все это давно продумал:

– А вот здесь виден класс разработчика: сорвись операция здесь, автоматически был бы задействован второй вариант. Смоленцев поговорил бы с Еленой, возможно, получил бы аудиенцию у Президента, а на стоянке машин, или по дороге домой, или в подъезде его убили бы. И маховик провокации пошел бы раскручиваться подобным образом – хотя и по несколько иному сценарию.

– Но почему, товарищ генерал, вы не пустили это сразу в ход? – выразила недоумение Виктория. – Зачем было арестовывать Глушко? Ведь того факта, что Поливода стоял лицом к коридору и видел убийцу достаточно, чтобы доказать Президенту его виновность.

Генерал печально развел руками:

– Тут и зарыта собака.

Виктория пристально смотрела на него:

– Я не понимаю.

– Эх, Макарова. Есть страшное животное – крот, которого я боюсь.

– У нас в службе «крот»?

– Да, предатель, который работает на Поливоду и ГРУ. Очень осторожный и информированный.

Викторию осенило:

– Это от него Поливода мог узнать, что Елена потребовала у Смоленцева список?

– Конечно.

– Тогда кротом могла быть и я… – девушке самой было неприятно такое открытие. – Почему же вы не подозреваете меня? Почему показываете эти материалы?

Кожинов отставил на минуту чашку:

– Крот более информирован, кроме того, ты так и не выступила с заявлениями в печати, тебя поддержал дед, ты явилась сюда. Ты не «крот».

– А кто? Вы пытались выманить его в эти дни?

– Совершенно верно, именно это и входило в мои ближайшие цели; Глушко – это только обманный ход. Но всю игру спутали вы, молодые безмозглые люди, – генерал Кожинов огорченно покачал головой.

– Почему же вы еще возитесь с нами и теряете свое время, товарищ генерал? – Виктория была подавлена.

– Министр обороны уволен в отставку. Поливода сегодня уйдет из политики – там на кассете еще много чего, – терпеливо объяснял Кожинов. – Что сможет теперь предпринять оставшаяся часть недовольных Президентом?

– Консолидироваться вокруг какого-нибудь нового явного или скрытого лидера?

Генерал ничего не имел против этого предположения, однако говорил о другом:

– Я ожидаю отчаянных попыток с их стороны, покушения… А теперь представь себе, Виктория: предвыборная поездка Президента, сотни мест, десятки незапланированных встреч – когда Президент просто выходит из машины к толпе; толпа такое любит – это известно даже начинающему политику; где-то поблизости могут оказаться стрелки… а у меня в службе – их «крот». Как я себя чувствую, по-твоему? – он вопросительно смотрел на Викторию. – Плевать мне на Поливоду, его можно было убрать и раньше. «Крот» – вот кто мне опасен.

Вид у Виктории был решительный:

– Мы можем чем-то помочь?

– Поедешь в Ярославль, поедешь по всему маршруту. То впереди, то со мной. Будешь тем человеком, которому я доверяю абсолютно.

– После всей этой истории? – девушка вскинула на него удивленные глаза.