Когда ловили дьявола

– Да уж. А мать на него влияния не имеет?

– Какой там. Он ее сам лет с тринадцати гонять начал. А она: сыночка, сыночек… Он просто беспокойный, не серчайте на него… Одно слово – мать.

– У некоторых известных маньяков тоже были нормальные матери. У сибирского педофила мать знала, что ее сын сотворил с теми девочками, и все равно прятала от односельчан, чтобы самосуд над ни не учинили.

Они подошли к Юшкинскому опорному пункту, Иваныч открыл ключом дверь, но заходить не стал, а загадочно улыбнулся и поманил Алексея за угол строения:

– Пойдем, чего покажу.

С северной стороны отдела росла большая сосна, а к ней, на высоте почти трех метров, был накрепко примотан капроновым шпагатом скворечник.

– Слушай, – сказал Иваныч.

Алексей замер прислушиваясь. Из скворечника доносился дружный писк птенцов.

– Две недели назад вылупились и пищать начали, – похвастался довольный Иваныч. – Я этот скворечник три года назад примотал, с тех пор каждую весну скворцов слушаю, хорошо поют птахи малые.

– Здорово, – искренне восхитился Алексей. – Мы скворечники на трудах в третьем классе делали. Потом еще зимние кормушки для птиц развешивали.

– Ладно, юный натуралист, пойдем отпечатки носов сканировать. Нужно каждой корове файл создать, фотки и отпечатки скомпоновать. И всю эту базу Наталье и Ветру выслать, – мужчины зашли в отдел и Иваныч включил компьютер. – Дальнейшей судьбой биркования будет сам Никита заниматься, это уже не наша компетенция.

– А коровью базу хранить – наша? – усмехнулся стажер.

– Не наша. Но мы тут все в одной упряжке живем и в случае чего у всех нужная инфа имеется. Ты не расслабляйся, потом еще бумажную версию досье рогатых оформлять будем, на случай отключения интернета и электричества. Так-то, друг. Цивилизация цивилизацией, а правду жизни никто не отменял. Садись за комп, сейчас покажу, что где лежит.

***

Время близилось к пяти часам дня, и почти все дела на сегодня были сделаны. Осталось зайти в последний, седьмой двор, где держали коз. В предыдущих шести ответы у всех были одни и те же. Кто-то отдавал черепушки собакам – догрызать; кто-то перемалывал в костедробилке на костную муку и давал ее курам, чтобы скорлупа была крепкая; а кто-то просто вывозил на скотомогильник, что был в пяти километрах к востоку от деревни. Но никто не хранил козьи черепа во дворах.

Седьмой двор был как раз Сенькиной бабули, Фании Ильгизовны. Когда подошли, женщина копошилась в кустах с пионами в большом палисаднике перед домом. Цветы благоухали на добрый десяток метров вокруг двора.

– Фания по воскресеньям в Ламенск на рынок ездит, огурцы и редиску из своей теплицы продает, зелень разную, – негромко пояснил Иваныч Алексею. – А еще цветы: сейчас сезон пионов, ирисов и лилий. Позже другие пойдут, а к первому сентября астры, георгины и гладиолусы в город повезет. У нее самый большой цветник в Юшкино, – и уже обращаясь к женщине, громко сказал: – Доброго вам дня, Фания Ильгизовна.

– А, здравствуй Витенька. Сеня сказал, что зайдешь. Проходите во двор, я следом за вами, только инструмент приберу.

Мужчины зашли во двор и сели на лавочку у крыльца, Иваныч тихо сказал:

– Она и у меня учительницей начальных классов была, так что я для нее все также – Витенька. Как и все в деревне, кто моложе сорока пяти.

– Ясно, – улыбнулся Алексей.

Фания зашла во двор с набором маленьких садовых инструментов в руках:

– Вот, землю рыхлила, да обрезку делала. А это и есть твой стажер? Молоденький совсем. Наши девки ему проходу не дадут, – засмеялась хозяйка. – Послезавтра на рынок ехать. Цветы в этом году такие пышные и ароматные, просто прелесть. Что, Витенька, у тебя стряслось, рассказывай?

– Слышали, что вчера ночью на кладбище сотворили?

– Конечно. Там и деда моего крест был. Мы вчера днем с Татьяной Петровной ходили, помогали могилки в порядок приводить. Вдвоем не так страшно. А что тебя интересует?

– Череп козлиный там был. Вот, ходим с Алексеем, всех владельцев коз опрашиваем, кто и как рогатые черепа утилизирует. Вы от своих после забоя как избавляетесь?

– Мясо все соскоблю и Дозору отдаю, – Фания кивнула в сторону большого косматого цепного пса. – После его зубов от костей только осколки остаются, так что – не моих козочек останки на кладбище были.

– Понятно. По этой версии у нас тупик. Значит, все-таки привозная черепушка. Ладно, Фания Ильгизовна, – поднялись с лавки гости. – Пойдем мы. Хорошего вам вечера.

– И вам не хворать.

Когда вышли за калитку, Алексей спросил:

– Что дальше делать будем? Запрос в Ламенск отправлять?

– А какой смысл? Отчет отправлю в наш УВД о проведенных опросах и череп с ближайшей оказией. Будет в уликах храниться, пока в прах не рассыплется, – развел руками Иваныч.

– Ясно. Ну что, зайдем домой за тортиком и к Наталье на чай?

– Давай, сводник.

***

– Добрый вечер, Наташа, – поздоровался участковый, зайдя в ветклинику, и смущенно опустил глаза.

– Добрый вечер, Витя. Добрый вечер, Алексей.

– Добрый вечер, Наталья. Добрый вечер, Виктор Иванович.

– Добрый вечер, Алекс… Так, сейчас домой без чая пойдешь, – взъерепенился на подколку стажера участковый. – Совсем распоясался!

– Да ладно вам. Это я так, для поддержания разговора. Наталья, мы к вам чай пить пришли! – не стал тянуть кота за причинное место Алексей. – Вот, торт «Птичье молоко» принесли. Любите такой?

– Люблю, – Наталья растеряно поглядывала то на участкового, то на развившего бурную деятельность Алексея.