По ту сторону, или Игры, в которые играют Боги

Представь себе огромную залу, уходящую ввысь, вглубь, в стороны бесконечными стеллажами. Как библиотека или хранилище. Но таких размеров, что нет ему ни конца ни края. На невидимых полках (или просто зависнув в пространстве?) хранятся секстиллионы прозрачных сфер. Это жизни. Каждая сфера – прожитая кем-то, где-то, когда-то жизнь.

Некоторые из них подсвечены (эти жизни проживаются прямо сейчас), большинство погружены в темноту, а некоторые, даже погаснув изнутри, продолжают освещать мир вокруг, как потухшие звёзды всё ещё несут свет на землю. Путеводные звёзды…

Сферы собираются в цепочки, соприкасаются друг с другом, объединяются в родственные, хранят память и опыт прожитого. Все одновременно, в единстве пространства и времени, к какой бы эпохе ни относились.

На каждую человеческую душу приходится от пары десятков до пары сотен таких сфер-жизней. Моя цепочка сфер замкнулась, я вышел из цикла рождений, собрав весь нужный мне жизненный опыт. Теперь я вне пространства и даже вне времени. Это трудно объяснить. Но я могу существовать одновременно в каждой из своих жизней, а могу выходить за их пределы свободно.

Я выбрал стать ангелом-хранителем, Гардианом. Я учусь и набираюсь опыта у другого такого же Гардиана. Он ведёт меня по эту сторону мира, как вёл когда-то по ту – там, где всё ещё ты.

Каждая душа выбирает – прожить ли прошлую жизнь заново или поменять настройки, создать новую сферу. И Гардиан помогает, подкручивает, подстраивает главные вехи судьбы. А потом сопровождает душу в земном воплощении.

– Как ты помнишь их всех? – задал я вопрос своему наставнику однажды. – Их задачи, особенности каждого?

И он ответил:

– Всё просто, присмотрись. На сферах прописаны едва заметные знаки, среди них есть и цифры – дата, время, координаты рождения, есть символы, указывающие на добытые уже артефакты, и символы, подсказывающие предназначение и задачи этой жизни. Это цифровой код судьбы. Я просто знаю, как его расшифровать. Для меня это легко, мимоходом. Ты тоже научишься.

– На Земле это называлось нумерологией.

– А ещё астрологией, хиромантией, тарологией, считыванием ауры… Мир полон знаков. Жизненный код человека так или иначе запечатлён или отражён внутри сферы – в дате рождения, в положении планет, в линиях на ладонях. Поэтому тот, кто ищет, – тот находит. Но это непросто. И не каждому дано знать.

А тебе дано, мой друг. Да-да, тебе. Хоть ты и не веришь сейчас. Улыбаешься? Думаешь, это шутка такая? Манипуляция автора? Да, ты прав… возможно. Просто наблюдай, читай, развлекайся. Жизнь – интересная игра, а это просто интересная книга с историями о жизни… которая игра.

Рассказ 3. Молитва

Просто чудо какое-то.

В реанимационном отделении Ивано-Матрёнинской детской клинической больницы стояли двое в белом и молча разглядывали маленького пациента. Мальчишку лет десяти. Худой, бледный, недвижимый, с маской ИВЛ на угловатом лице. Глазницы запали, из-под сомкнутых ресниц растеклась болезненная синева.

От тонких рук тянулись прозрачные трубочки системы, от щупленькой груди – проводки. Рядом мерно пикал устрашающе огромный аппарат мониторинга, экран рисовал слабый ритм больного сердечка.

– Пора, – произнёс один из присутствующих. – Отключай, его время вышло.

– Не могу, – второй не отрывал глаз от невесомого сферического планшета.

– Гардиан?! На тебя непохоже… с чего вдруг сантименты?

– Да нет же… Я действительно выключить не могу, не жмётся кнопка. – Гардиан развернул планшет к коллеге и продемонстрировал, как нажимает на сенсорную кнопку в центре. – Реакции ноль!

– Интересный поворот, – задумчиво протянул его напарник и перехватил сферу.

Проворные пальцы заскользили по мерцающей поверхности, порылись в настройках, включили сканирование всех систем…

– А-а-а-а, вот оно что. Помехи… Молится!

– Кто?

– Мать, конечно, кто ещё-то?.. Пошли посмотрим!

Шаг в сторону, и оба уже в старенькой церкви при больнице, у иконы Божией Матери.

– Вот она, – воскликнул Гардиан, опускаясь рядом с заплаканной растрёпанной женщиной в сбившемся набок платке.

Та стояла на коленях, уронив голову на ладони. Плечи её скорбно поникли и сотрясались мелкой дрожью совсем не в такт приглушённым рыданиям. Она то резко вскидывалась и быстро-быстро бормотала молитвы вперемешку с обетами и клятвами, то вновь склоняла голову и беззвучно плакала.

– Уже десять часов вот так, – кивнул в её сторону старший, заглянув в планшет-сферу.

– Посмотри её программу. Что там?

– Всё по сценарию – смерть сына. У них договор там, – ткнул прозрачным пальцем в воздух. – Он умирает ребёнком, она учится смирению, принятию, избавляется от гордыни. Как задумано, так и движется.

– Почему тогда её молитвы создают помехи программному обеспечению?

Первый озадаченно пожал плечами.

– Так бывает… иногда. Когда… урок усвоен до события… Осторожнее!!!

Гардиан едва успел переместиться в пространстве, как на его место сели двое: пожилая женщина и осунувшийся молодой мужчина – бабушка и отец мальчика.

– Ясно-понятно. Тяжёлая артиллерия подоспела.

– И что мы будем с ними делать? – растерялся Гардиан.

– Да ну их, – махнул крылом первый. – Переписывай сценарий. Ей последнее предупреждение. А пацану… пацану придумай просто жизнь. Пусть посуществует в удовольствие. Полсотней лет раньше, полсотней лет позже… Невелика разница.

***

В реанимационном отделении Ивано-Матрёнинской детской клинической больницы стояли двое в белом и в недоумении разглядывали маленького пациента. Мальчишку лет десяти.

– Поразительно… – не веря глазам своим, протянул первый.

– Сам в шоке, Андрей Сергеевич. Думал, до утра не доживёт, а тут… хоть сейчас выписывай. Просто чудо какое-то.

Рассказ 4. Семён

Случайности не случайны.

Сквозь дешёвые, неплотно задёрнутые занавески в комнату нагло лезли лунные лучи. Протоптали дорожку поперёк кровати, выползли на стену и в зеркало. А оттуда по всем углам и закуточкам маленькой спаленки. Но обитатели комнаты дрыхли сладким сном, не видя этого безобразия.

Семён уткнулся носом в Натахину шею, его челюсть приоткрылась, дыхание было ровным и расслабленным. Снилось что-то мягкое, пахнущее молоком и травами. Такой сон прерывать никак не хотелось. Но шестое чувство предупреждающе кольнуло под лопаткой. Семён почуял неладное. Вынырнул из мира подсознательного, открыл левый глаз.

Тишина. Однако шестое чувство просто так не колется. Тем более под левой лопаткой. Открыл второй глаз, прислушался. Так и есть! Там, в углу…

Семён выскользнул из-под одеяла, стараясь не разбудить Наташу, мягко переместился на край кровати. И угрожающе зашипел, прижав уши.

– Да будет тебе, – провибрировал тёмный угол. От него отделилась туманная фигура, подошла вплотную к коту. – Я не за ней. Рановато ещё. Наоборот, помочь хочу.

Семён шипеть перестал. Посланники и раньше приходили. Но чаще просто наблюдали, решали что-то между собой, с ним не пытались заговорить. Семён их видел, слышал, различал. Вот этого конкретно звали Гардиан. Он чаще всех к Наташе приходил.