Прогулка по прямой

Чёрное колесо наехало на воланчик для бадминтона. Ажурный уголок съёжился под шиной, словно крыло мёртвой бабочки.

– Здрасьте, Виктор Сергеевич.

– Что с коленом?

Ну да, забыла переодеться.

– Ничего особенного. Так, поцарапалась.

– Интересно, это как же можно так поцарапаться?

– С велосипеда навернулась.

– Когда?

– Вчера. Вечером. Ехала из парка…

Вера запнулась. Отчимова челюсть задвигалась вправо-влево.

– А что ты делала вечером в парке?

– Ну как… Гуляли мы. С девчонками. Что, нельзя?

– Вера, мама тебя просила одну не гулять.

– Так с девчонками же!

– Вера, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Мало ли кто бродит в парке ночью.

Вера промолчала. Они поднялись в дом. На плитку с шипением выливалась вода из кастрюли.

После того как отчим с непонятным выражением лица съел макароны (отказавшись от сыра), Вера решила поднять вопрос о сегодняшнем вечере.

– Э-э-э… Я скоро собираюсь в гости.

– Да? А кто пригласил?

– Девчонки.

– Те, с которыми ты гуляла ночью в парке?

– Не ночью, а вечером. Да, те. Они с Круговой улицы.

– Что, день рождения у кого-то?

– А что, просто так нельзя пойти в гости? – бросила Вера с вызовом.

Виктор Сергеевич встал. Он был большой, грузный, с едва заметными, но многообещающими залысинами. Глаза – тёмные, с густыми, как щётка, ресницами – умели смотреть так пристально, что становилось не по себе.

Мама вышла замуж год назад. Виктор Сергеевич много работал, у него была своя нотариальная контора, а по выходным он почти всё время ходил с мамой в театры, в гости, ещё куда-то. У Веры были свои дела, и её это вовсе не тяготило. Но в те редкие моменты, когда они оставались наедине, она чувствовала какое-то напряжение, скованность, как будто они не могли общаться, как нормальные люди, разговаривали через маски, резиновые такие дурацкие маски, которые всю голову прячут, и слова от этого тоже выходили какие-то резиновые, а не настоящие.

– Вер, в половине одиннадцатого ты дома, – сказал он.

– Но…

– Вера, мама будет недовольна, что ты всё время где-то пропадаешь. Мальчики приглашены?

«Что значит “всё время”?!»

– Один.

– Ну вот, тем более.

«Виктор Сергеевич у нас строгих правил», – говорила мама. И ещё про старую закалку, которая, конечно же, гораздо лучше новой.

Вообще-то Вере даже нравилось, что у неё появился отчим. Перемены – это хорошо. Но к ним, оказывается, очень непросто привыкнуть… И привыкнуть к тому, что отчим указывает ей, как себя вести и что делать, Вера так и не смогла.

– Ладно. А завтра погуляем в парке? Во дворец сходим. С тебя – завтрак, с меня обед и ужин, – сказал Виктор Сергеевич.

– Окей.

Вера ушла в свою комнату. Тут позвонила мама.

– Верунь, всё хорошо? Приехал Виктор Сергеич?

– Ага. Я уже его покормила.

– Молодец. Ты с ним…поласковей. Ладно?

– Ну как «поласковей»?

– Слушайся его, не спорь, не бурчи.

– Мам, ну хватит. Это он бурчит.

– Он просто старается быть… ну… ты понимаешь. Я приеду послезавтра, может быть, получится даже днём, а не вечером.

– Угу.

– Вера, будь умницей. Слушай, он… ему трудно, он стесняется, учти.

Вера села на кровать. Старается он. Привык на работе командовать своими нотариусами, и дома продолжает…

Она посмотрела на экран телефона. Уже столько времени! Пока она разбиралась в семейных отношениях с отчимом, перевалило за восемь.

Вера дёрнула на себя дверцу шкафа, и на неё тут же свалились ненужные майки. А нужная майка, как назло, торчала из корзины для грязного белья. Вера натянула джинсы, сняла с вешалки блузку в клеточку, зачесала волосы в хвостик. Потом избавилась от хвостика и от блузки, надела мятую тунику с надписью VeryСool и вышла из своей комнаты. Телефон в кармане вздрогнул от сообщения. «Как оно там? Приехал?» – спрашивала Анька.

– Ну надо же, вспомнила обо мне, наконец, – пробормотала Вера.