Искусство жизни и любви

– Дай-ка подумать. Мальдивы?

– Прости, но не сегодня. Сегодня мы с тобой отправимся в прошлое.

– В прошлое? Ты что, изобрёл машину времени?

– Ты задаёшь слишком много вопросов. Излишние подробности уничтожают всю интригу, – заметил Маркус, приподняв уголки губ. И протянул ей руку. – Пойдём же.

Алисса беззвучно хмыкнула и приняла его руку. Перед самым выходом она бросила в сумку старый зонтик – так, на всякий случай.

Они отправились пешком в сторону центрального парка. Маркус шёл неспешно, вскинув голову, его светлые волосы отливали серебром на солнце. Прохожие девушки с удовольствием засматривались на него и награждали улыбками. Алисса не злилась. Внешне он был одинок и неприступен – словно мечта, которая никогда не сбудется. А женщины, как известно, обожали изводить себя подобными мечтами.

Пара остановилась у скромного двухэтажного здания с покатой крышей. Оно напоминало сельский домик в богом забытой глуши какого-нибудь северного штата. Над дверью не было ни вывески, ни указательного знака.

– Мы на месте. Добро пожаловать в прошлое, – сказал Маркус. Дверь тяжело, со скрипом, поддалась ему.

Алисса впорхнула в просторную комнату с высокими потолками и скрипучим деревянным полом. Первое, что пришло ей в голову – она по случайности забрела в музей раритетов. Здесь были собраны предметы, которыми, казалось, уже давным-давно не пользовались люди современности. Одна часть комнаты была забита старой, но добротной мебелью, в другой на маленьких полочках громоздились пирамиды из посуды, в третьей – бытовые приспособления, различные безделушки и детские игрушки. Чуть далее виднелись шкафы с рядами книг и вешалки с одеждой.

Посреди этого организованного хаоса металась пожилая женщина с бейджем администратора. Маркус обменялся с ней приветствиями.

– Это что-то типа барахолки? – догадалась Алисса. – О, боже. Такое чувство, будто я вернулась в своё детство.

Даже в хаосе было своё очарование. Здесь пахло кофе, старыми книгами и ностальгией прожитых лет. Вероятно, поэтому люди и приходили сюда: чтобы вновь почувствовать дух безвозвратно ушедшей юности.

Алисса прохаживалась между рядами вещей. Многое из увиденного казалось странно знакомым. Кресло-качалка с резными цветами на спинке – в похожей любила сиживать бабушка Аннета, прежде чем умерла. Старенький патефон, обложенный пластинками в бумажных упаковках – таким пользовались ближайшие соседи их семьи. Маленькие чашечки с золотистой каймой и пышными бутонами роз на ручках –подобные она видела в гостях у подруги матери.

– Всё это – остатки былой эпохи, канувшей в лету, – Маркус предпочёл наблюдать за ней со стороны.

– Ты часто здесь бываешь?

– Не слишком часто. Бывает, во мне зарождается желание ностальгии. Я прихожу сюда и размышляю о прошлом. Здесь мне это удаётся лучше, чем где бы то ни было ещё. Ухожу обычно с парочкой книг.

Алисса заметила на полке лакированную резную шкатулку из красного дерева. Внутри она была оббита тёмным зелёным бархатом. Местами шкатулка была поцарапана и, к тому же, не закрывалась до конца.

– Посмотри! Почему её никто до сих пор не купил? Она, наверное, старше нас с тобой вместе взятых. Я её возьму!

Когда она добралась до шкафов с книгами, Маркус присоединился к ней. Книг было великое множество. Алисса не смогла устоять перед своей страстью, взяла несколько томиков Агаты Кристи, роман Теодора Драйзера и кулинарную энциклопедию.

– Занятный выбор, – хмыкнул Маркус. Сам он предпочёл «Марию Стюарт» Стефана Цвейга и «Войну и мир» Льва Толстого.

– Кто бы говорил, – в тон ему отвечала Алисса.

– Тебе не нравится Цвейг? Или ты не в восторге от русских писателей?

– Однажды я купила книгу Цвейга. Мне совершенно не понравилось. Слишком нежно и слащаво, по-моему.

– «Нежно и слащаво»? – переспросил он. – Тебе больше нравится грубость?

Алисса прищурилась.

– Ты что, вздумал смеяться надо мной? – с угрозой поинтересовалась она.

– Возможно. А что ты мне сделаешь? – усмехнулся Маркус.

Алисса оглянулась по сторонам – убедилась, что сотрудников нет поблизости – и поцеловала его так резко и страстно, что он едва удержался на ногах. Маркус оторопел поначалу, но быстро пришёл в себя и рывком схватил за подбородок. Вторая ладонь властно, с собственнической грубостью, легла на талию. Ему определённо нравилось быть главным, и он не терпел, когда кто-то претендовал на эту позицию. Было неосторожно с её стороны так рисковать.

– Маркус… Маркус, пожалуйста… мы должны уйти…

Но он не желал останавливаться. Его глаза выглядели затуманенными, опьянёнными. Она прекрасно чувствовала, насколько сильно он возбуждён, и сама с трудом находила силы для сопротивления. По телу от низа живота распространялось дразнящее тепло, а изо рта выливались глубокие вздохи.

– Я хочу этого прямо здесь, – прошептал он ей в губы.

– Нет! – вырвалось у неё возмущённое. Колдовство первобытной похоти заметно ослабло. Она вырвалась из стальной хватки и воззрилась на него, словно учительница – на дерзкого воспитанника. – Маркус! Мы идём домой, чёрт тебя побери! Тебе ясно?!

Она схватила его за руку и повела прямиком к прилавку. Администратор смерила их удивлённым взглядом. Маркус торопливо протянул кошелёк, чтобы оплатить их покупки (Алисса решила не спорить). Они бросились из магазина вон с пакетами наперевес.

Время шло издевательски медленно. Маркус остановил такси. Путь до его дома занял меньше десяти минут. Они миновали спешащих грузчиков, суетящихся соседей и влетели в лифт перед самым его закрытием.

– Иди ко мне, – прошептал он, схватил её на руки и продолжил безумные поцелуи.

Алисса обнимала его шею и беззвучно стонала. Обоих захлестнул адреналин. Их в любой момент могли обнаружить соседи. Но страх перед раскрытием лишь придавал остроту. Они были молоды и влюблены – никакие запреты не смогли бы их остановить.

Они добрались до квартиры незамеченными и захлопнули дверь. Маркус не позволил Алиссе добраться до постели: он прижал её к стене и принялся стаскивать одежду прямо в прихожей. Его холодные губы обжигали поцелуями смуглое тело. Раздеть себя он не позволил, и, лишь расстегнув джинсы, оказался в ней. В этот раз девушка не ощутила никакой боли – только удовольствие, резкое и невыносимое. Держа её за плечи, мужчина начал толкаться внутрь. В другой раз Алисса оскорбилась бы от подобной грубости, но сейчас это только больше распаляло её. Тонкие руки обхватили сильную шею, девушка запрокинула голову в немом стоне.

– Тебе нравится? – произнёс он, схватив её за подбородок.

– Да, – прошептала она.

Её красивое лицо исказилось в неистовой истоме. Маркус почувствовал полную власть над ней и её телом. Она, несомненно, жаждала удовольствия, и, вкусив его раз, уже не могла отказаться. А он был соблазнён предоставленной властью и жаждал заполучить её всю.

– Повернись.

– Что?

Ничего не говоря, он мягко развернул её лицом к стене. Алисса опёрлась ладонями о стену. Его тело вновь прижалось к её, только уже сзади, и он вошёл в неё с ещё большей страстностью.

– Ах, – произнесла она, уткнувшись лбом в холодный камень.

Движения Маркуса стали неровными, порывистыми. Он сжимал ладонями упругие нежные груди, вбивался в послушное тело и удовлетворённо стонал. Алисса перестала справляться с наплывшими чувствами: его холодная подчиняющая жёсткость так возбуждала её, что она начала кричать. Любовник быстро заткнул ей рот поцелуем.

В этот раз Алисса первой достигла пика наслаждения. Её тело содрогнулось, на несколько секунд она перестала видеть и слышать, перестала существовать вовсе. К моменту, когда она пришла в себя, Маркус, расслабленный, прижимался лбом к её макушке и обнимал живот.

– Прости. Я не был слишком груб?

– Нет. Мне понравилось.

Они целовались, прижавшись друг к другу обнажёнными телами. Низменные желания похоти уже были удовлетворены. Они получали удовольствие от нежных поцелуев и невинных прикосновений.

– Почему я не встретил тебя раньше? – произнёс он, уткнувшись в её волосы. Алисса не знала, кого он спрашивает: её или самого себя.