Ты сам идёшь – по вольности ума
И дышишь – для оторванной души.
Белело вдаль и укоряло – слово
Твоё пространство – в думах о себе,
Пока ты сам ему – не надоел
И счастьем заодно – не вывел день.
В тот день – ты оправлялся и ожил,
Как будто форма муки – одолела
Твои следы утерянного – завтра,
Где сам не смог ты – душу угадать.
Ей был намёк, чтоб образом идти,
Чтоб жить искусству мира – поредея,
Но ты исчез в том виде – для неё,
Как алый свет иллюзии – в руках.
Оторванный во свете – на веках,
Что ждёшь искусству – нового забвения,
Но сам не можешь – лично укорить
Судьбы причуды, будто бы – любить.
Призвание не покоряться
Может вышел твой срок и – осел
В мелководье – близ странной тиши,
Как и смерти противный – оскал
Между давностью – странной души.
Так не может твой бег – от себя
Привлекать одиночество – грёз,
Так не будет он жаром – внутри
Укорять – эти смыслы всерьёз.
Для обиды не пройденных – лет,
Для судьбы, от которой бежишь
Ты не знаешь, что только молчишь
В посягательстве смерти – к лицу.
В привлечении слова – во вне,
От которого сыпали – розы
Свой последний мотив – монолит
И бежали затем – покорить
Твой причудливый жизни – порок,
Твой остаток, в котором несмело
Ты устал удивлению – в срок
Обижаться, чтоб только – нести
Эволюцию – в мысленном я,
Как обычное в образе – смело,
Достояние сердца – под стиль,
Над которым паришь – в глубине.
И над ним ты не пишешь – уму,
Чтобы жизнью опять – надоело
Привлекать – ту реальность за зря
От иллюзии в образах – я.
Где ты слышал – свой истины смех,
Где судьбе не корил – одиноко
Слово милое – только в пороках