Дочь капитана Гранта

Вот только этого мне и не хватало. Я же решила, что не буду никуда лезть. Я решила, что меня ни смерть Кожевникова, ни это фото, ни девушка-копия не касаются.

– Ты Ангелина? – обреченно спросила я.

VIII

Чарльз, улыбаясь во всю пасть, вылетел меня встречать. Ангелина ахнула и ринулась обратно на лестничную клетку. Она все еще не пришла в себя после детального рассмотрения моего лица, и всю дорогу до Люберец бубнила себе под нос, что сошла с ума, и такого не может быть.

– Чарльз, на место, – велела я лабрадору и, через плечо бросила новоиспеченной родственнице: – Проходи. Он тебя не тронет.

– Можно мне в ванную? – робко спросила она.

– Санузел слева по коридору. Я буду в кухне.

– Спасибо. – Ангелина скрылась за дверью.

Мы с Чарльзом грустно переглянулись.

«Ты где ее взяла?» отчетливо читался вопрос в карих глазах лабрадора. «От нее бедой пахнет, хозяйка.»

– Давай-ка, по этому поводу выпьем кофе, – предложила я и направилась в кухню. Сосредоточенно насыпала кофе в турку, налила воды, поставила на огонь. Просигналила маячившему в окне Валтасару, чтобы не показывался. Ворон описал полукруг и взял курс на квартиру Алекс. Судя по нервным взмахам крыльев, весьма обиженный. Валтасара отличали три черты: любовь к еде, тяга к философии и страшное любопытство. А потрясений моей двойняшке на сегодня хватит. Если она услышит философствующего Валтасара, психбольница ей просто гарантирована.

– Можно мне тоже кофе?

На пороге кухни робко возникла Ангелина.

– Можно. – я сняла турку с огня. – Присаживайся.

– Лиза, я все равно ничего не понимаю. – Она недоверчиво смотрела на меня. – Мне всегда говорили, что я единственный ребенок. Как такое может быть? У тебя ведь тоже есть родители…

– Я круглая сирота. Пей.

Аля изящно приняла чашку и, сделав большой глоток, продолжила:

– А откуда ты знаешь про меня?

Я про себя прикинула сколько процентов правды можно ей рассказать и ответила:

– Я ничего не знала про тебя, кроме имени. Я случайно столкнулась с твоим единственным другом Дмитрием в торговом центре, и он принял меня за тебя. Ругался, что ты постриглась и перекрасилась.

Ангелина смахнула покатившиеся по щекам слезы.

– Это так несправедливо. Люди, вроде Никиты преспокойно живут и здравствуют, а Димы нет.

– Никита, это кто?

– Никита Стрельцов – младший брат моего отчима. – Аля сжала в кулаке салфетку. – Он хочет на мне жениться.

Шарики в моей голове зацепились за ролики. Никита Стрельцов-герой моего последнего репортажа о кражах на металлургическом холдинге ЗАО «СтеллА». «Стелла», в переводе с латинского «звезда». Звездная империя, твою мать. А говорят, дважды в одну воронку снаряд не попадает.

– Ты думаешь, что я сумасшедшая. – неверно истолковала мое длительное молчание Ангелина. – Вся моя жизнь – это бесконечная череда чужих решений. Я ходила в ту школу, которую выбрал прадед, брала уроки рисования, хотя я ненавижу краски и кисти. Мне запретили учиться в институте потому, что я недостаточно умна для этого. Мне велели готовиться к свадьбе с человеком, которого я боюсь. Нет, ты не думай, ничего криминального. Просто он какой-то… в общем не такой, как все люди.

– Сильно. – Мое, и без того невысокое, мнение о покойном Атамане упало еще на несколько пунктов. – А другие родственники не пытались повлиять на него?

– Мама разбилась, когда мне было десять лет, а деда, то есть своего сына, Антон Сергеевич никогда не слушал. Меня, как посылку, передавали из рук в руки. Когда прадед умер, я думала, что….– она запнулась. – Я думала, что свободна, но нет, теперь меня не оставляет в покое Никита. Я же наследница дедовых акций… Я понимаю, что после свадьбы, деда не пожалеют, поэтому решила сбежать. Ото всех.

– Молодец. – я кивнула.

– Думаешь, я не понимаю, что это не выход?! – Аля зло оттолкнула чашку. – Но я не знаю, что мне делать. Я всю жизнь выполняю приказы, как дрессированное животное! Я больше так не могу!

– Успокойся. – я легонько пожала ее руку. – Сегодня ты в безопасности, а завтра, мы что-нибудь придумаем.