По-настоящему

Вообще по-барабану, что скажет.

Убедив себя, даю этой Даше пять минут, после отчаливаю, но она справляется раньше, когда спустя минуту слышу перебор металлических трубочек, висящих над входной дверью и оповещающих о новом посетителе.

Одновременно с Дэном вскидываем головы.

Девчонка врывается в кафе с потоком знойного ветра и вычленяет наши фигуры в два счета, после чего опускает взгляд в пол.

Медлит на входе, будто сомневается, но делает шаг к нашему столику. Опасливо и неуверенно, словно договариваясь сама с собой, именно так я расцениваю ее движения.

Пока идет, не свожу с нее глаз. Свои глаза она не поднимает от пола, губы поджаты. Белая, однотонная, немного помятая футболка заправлена в светло-голубые джинсы, волосы собраны в небрежный хвост, который раскачивается, как маятник, при очередном шаге из стороны в сторону. На одно плечо закинут рюкзак, видимо, с кирпичами, через второе перекинут ремень, на конце которого у бедра болтается чехол с чем-то.

Камера?

Девчонка поднимает лицо, на котором круглые глаза бегают по присутствующим, не касаясь нас с Дэном. Только когда останавливается у столика, позволяет себе бегло нас осмотреть, тихо приветствуя:

– Всем привет.

В своих сообщениях она была гораздо увереннее.

– Падай! – любезничает Дэн, хлопая по свободному месту на диванчике рядом с собой. Он умеет быть милым. В кармане моего друга – чертов нимб. Когда нужно, он умеет им пользоваться. В моих карманах – презервативы. Как пользоваться ими, я осведомлен тоже.

Коротко кивнув в ответ, откидываюсь на спинку дивана и наблюдаю за тем, как девчонка протискивается на предоставленное место.

Усевшись и свалив рядом с собой барахло, укладывает локти на стол и впервые за все это время пересекается со мной взглядами, свой из которых с момента, как она вошла, не отводил.

– Я думала, ты будешь один, – она сообщает мне, но с подозрением косится на Дэна.

– Мужская солидарность, дружеская поддержка и все такое, – весело поясняет Сокол, на что девчонка насмешливо хмыкает.

За столом образуется тишина. Втроем поочередно наблюдаем друг за другом. Я не тороплюсь говорить, жду, ведь сюда позвали меня. Дэн выглядит восхищенно-любопытствующим. Эта Даша – взволнованной. Рассматриваю ее: сумбур на лице подсказывает, что от нашей компании она не в восторге. Ее компания – это мальчики-одуванчики, уверен, она тоже в их вкусе, хоть и не старается понравиться. Не. Старается. Понравиться.

Она не худая, о ее скулы не порежешься, на лице – естественный румянец в качестве макияжа.

Мы молчим.

Со стороны, отвечаю, наша троица напоминает играющих в мафию, каждый из которых обдумывает кого можно слить.

– Так…– быстро выдохнув, первая прерывает нашу молчанку девчонка, – в общем…– она поворачивается и суетливо лезет в свой баул, из которого вытаскивает что-то прямоугольное в пакете, перемотанном девчачьей резинкой для волос, и плюхает это на стол. – Вот! Это все, что я могу предложить.

– Че там? – Сокол вытягивает шею и заинтересованно смотрит на сверток.

У меня тоже поджимает, но я стоически выжидаю до того, как сама говорит:

– Деньги.

– Ты притащила деньги? – удивляется Дэн не меньше, чем я, но если на лице друга весь спектр эмоций как на ладони, то мой покерфейс заслуживает Оскара.

– Денис, твой друг так и будет молчать? – бормочет девчонка, обращаясь к Соколовскому, но косясь на меня. – Так бы сразу и сказал, что все вопросы строго через тебя.

Она кусачая. Нравится ли мне?

Допустим, необычно, но не более того.

– Я молчу, потому что жду от тебя внятного объяснения, – подаюсь корпусом вперед, принуждая девчонку отклониться назад и округлить глаза. – Ты назначила встречу, и сама же на нее опоздала. Мы торчим здесь уже полчаса, а я так и не понял, ради чего трачу свое личное время, – демонстративно пялюсь на часы. Мне спешить некуда, мои планы корректируются без особых трудностей, но девчонке об этом знать не обязательно.

Она кусает губы и жмется. Двух секунд ей хватает, чтобы оповестить:

– Мне нужна помощь. Мне больше не у кого ее попросить.

Мои брови ползут вверх, но девчонка не торопится продолжать, тогда я подгоняю:

– Точнее.

– Точнее…– Даша делает глубокий долгий вдох, а после на одном выдохе тараторит так, что едва поспеваю улавливать смысл, – ты…ты сказал, что у тебя есть жилье. Надеюсь, этого хватит… – двигает ко мне сверток. – Просто…мне очень-очень нужна квартира. Я знаю, что ты прикалывался, но… помоги хотя бы найти того, кто смог бы…

– Стопэ! – торможу этот бесперебойный поток слов, выставляя ладони вперед. – По-твоему я похож на трепло?

– Да! Ой, нет! Я… я не это хотела сказать! – девчонка накрывает двумя ладонями рот и выпячивает испуганно глаза под угарный ржач Дэна, который, давясь смехом, хлопает меня по плечу, сообщая:

– Герыч, ты – трепло.

– Заткнись, – бросаю в друга взгляд, после которого тот затыкается, но ржать не перестает.

Они бесят меня оба. Раздражают своим дуэтом, именно так, вероятно, девчонка расценивает ситуацию, раз находит в Соколе поддержку, когда говорит мне типа с наездом:

– Ой, Бондаренко, вот не надо строить из себя святого. Не ты ли вчера мне лапшу на уши вешал про голодающих в Африке? А квартира мне действительно нужна, и, в отличие от тебя, я не вру.

С каждым словом эта Даша выглядит увереннее и увереннее, а моя челюсть, фигурально, ниже и ниже.

Сокол в нокауте. Должно быть, впервые за свою спортивную карьеру.

– Фантастика! – угорает он, глядя на нас. – Герыч, бери, бро! Ты сейчас как раз на нуле! А сколько там? – его пронырливая лапа тянется к пакету, но не достигает цели, выхватывая от девчонки шлепок:

– Эй! – сердито насупливается. – Там…– она крутит головой по сторонам и переходит на доверительный шепот, – сорок девять тысяч, – а после горделиво расправляет плечи.

– Мля, Гер, пару раз пожрать в рестике и на пачку презиков тебе хватит, – ржет Сокол, из глаз которого уже брызжут слезы. – Ребята, вы – просто космос!

Что брызжет у меня, уверен, Дэну понятно по моей перекошенной роже, но девчонка расценивает по-своему, спрашивая:

– Этого что, мало? – посылает в меня острый, убийственный взгляд.

Трусы, которые сейчас на мне, стоят примерно столько же, а на рынке недвижимости цена за съем такой хаты, как моя, будет составлять в два с половиной раза больше того, что она предлагает, но дело не в этом.

– У меня есть квартира, – откидываюсь на спинку дивана и складываю руки на груди. – И я могу тебе ее сдать. Но… – растягиваю губы в улыбке и замолкаю.

Осматриваю два заинтересованных, вытянутых баранкой лица.

Дашкины глаза блестят. Она подбирается и будто бы готовится от радости выпрыгнуть из штанов, но героически ждет, пока я продолжу: