Буду твоей Верой

Хохочу!

Если бы было так просто…

– Наверное, мне, – пожимаю плечами.

Ведь никто не виноват, что твоя сестра – объект насмешек.

– Я серьёзно, Вер, – хмурит брови Ромка и внимательно вглядывается в лицо. – Только скажи.

– Обязательно скажу, Ром, – улыбаюсь и убираю со лба брата упавшую тёмно-русую прядь, такого же оттенка, как у меня.

– Пойдёшь со мной? – смотрит на время в телефоне.

Задумываюсь.

А почему бы и нет?

Я давно, кроме как в библиотеке и питомнике, нигде не была, а пострадать я успею завтра на парах, глядя на потрясающее лицо Артема Чернышова, такого красивого и такого для меня неприступного.

– Если только, чтобы побесить тебя! – вскакиваю с кровати и выдвигаю все по очереди ящики комода с вещами. – Во что мне одеться?

Рыскаю глазами по полкам и выуживаю грязно-оранжевый свитер крупной вязки, которому года четыре, потому что со старшей школы в комплекции я не изменилась:

– Этот пойдёт? – показываю Ромке.

Мой брат удручённо вздыхает, накрывает лицо ладонью и громко орёт:

– Мам, так что там с алгеброй?

7. Вера

– Вот чёрт, – чертыхается брат, глядя на время, – из-за тебя, между прочим, опаздываем, – бросает в меня недовольный взгляд сверху и брезгливо морщится, когда рядом с Ромкиным носом возникает подмышка пожилого тучного мужчины.

Хихикаю, вжимая голову в плечи.

Я сижу, зажатая с обеих сторон молодыми людьми с опущенными в телефон головами. В их ушах беспроводные наушники, а на лицах – застывшее выражение: «Мне на вас всех плевать». Даже если бы кому-то из них в лицо упирался огромный беременный живот, они бы не заметили. Потому что вся их жизнь там, в виртуальном мире информационных технологий.

– Присаживайтесь, – приподнимаюсь, освобождая место для мужчины, лицо которого покрылось мелкими вкраплениями пота.

Мне и самой невыносимо жарко и душно.

Час-пик в метро – тот ещё квест на выживание: с самого начала тебе нужно каким-то невероятным образом попасть в общую струю движения к эскалатору, потом таким же образом выбраться из неё, потому что на выходе тебя будет нести одним бешеным горным потоком, и не факт, что в нужном тебе направлении.

Дальше стоит применить всю свою наглость, юркость и ловкость, чтобы успеть запрыгнуть в вагон и не быть задавленным дверью.

И даже если ты успешно прошёл все предыдущие этапы, это совершенно не говорит о том, что ты выживешь в вагоне, а не задохнешься от недостатка кислорода и изобилия зловоний.

– Спасибо, доченька, – протискивается мужчина, задевая мои очки и отдавливая ногу.

Его XXXXL – размер против моего XS очевиден, поэтому, когда его крупногабаритное тело приземляется на то место, где была сдавлена я, не заметить падение астероида невозможно.

Наконец-то, оба парня возвращаются на землю и пытаются установить зрительный контакт с горящим табло станций. И когда оба понимают, что давно проехали свои остановки, пытаются пробиться к автоматической двери.

И тут хотелось бы процитировать слова «великого филолога современности» – Джигана, только в более мягкой форме: «А нифига! А нифига!».

Ведь чтобы пробраться к выходу, нужно разыграть знаменитые «пятнашки», переставляя и меняясь друг с другом местами.

– Так что ты там говорил? Из-за меня опаздываем? – обращаюсь к брату и остаюсь стоять рядом с ним, не смотря на освободившиеся два места.

– Конечно, – хмыкает братец, – ты так долго выбирала, что надеть, будто твой гардероб размером с костюмерную Филиппа Киркорова.

Мне хочется рассмеяться, но я не могу себе этого позволить, потому что сзади меня кто-то подпирает, а спереди в меня впиваются коленки полного мужчины, которому я уступила место.

Вообще-то брат прав.

После того, как Ромка высмеял мой оранжевый свитер, я долго сомневалась, что надеть.

То, что предлагал брат, мне виделось не практичным. Узнав у него, что мы собираемся на игру в крупном спорткомплексе, я предположила, что в таких больших помещениях по обыкновению бывает прохладно, а мёрзнуть мои кости не любят.

Все тёплые свитера брат забраковал, и пару раз мы даже сцепились, пока не вмешалась мама, грозно рявкнув на брата.

В итоге сошлись на тёмно-синей водолазке, которую я заправила в чёрные джинсы. А вот волосы пришлось распустить, хоть я этого до скрежета зубов не люблю, и они мне жутко мешают, а в тандеме с очками делают из меня пятнадцатилетнего подростка, но брат выдвинул ультиматум – либо так, либо я остаюсь дома.

Оставаться дома после всех манипуляций с переодеванием соотносимо с расточительством времени, а моя рациональная натура категорически не приемлет сие попустительское отношение к делу.

Шум вагона метро нарушает Траурный марш Шопена, доносящийся из кармана ярко-красной куртки моего братца. Возможно, я бы стыдливо покраснела, если бы хоть кто-то из плотно набитого вагона обратил на нас внимание. Но дело в том, что в огромном мегаполисе до тебя никому нет никакого дела, и чем-то удивить здесь практически невозможно.

– Да подъезжаю я уже, – басит в трубку Ромка, – на меня два билета возьмите. Да, ты не ослышался, два. Всё, давай, потом объясню, – отключается брат, заталкивая телефон обратно в карман.

– Так что за игра? Ты мне не рассказал, – пока мы едем, хочу подробнее узнать, на что я променяла сегодняшний вечер страданий.

– Турнир по гандболу. Игра за выход в четвертьфинал, – оповещает Рома.

Гандбол…

Это там, где бросают друг другу мяч?

Пытаюсь вспомнить, что я знаю про гандбол и понимаю, что практически ничего. Довольно непопулярный вид спорта, как мне кажется.

– Не знала, что ты интересуешься гандболом.

– Лёха, мой друг, играет в юношеской команде, – пожимает плечами, а я понятия не имею, кто такой Лёха, – мы компанией ходим к нему на игры. Да я и сам как-то… – замолкает брат на полуслове, так и не договорив.

– В смысле? – пытаюсь развернуться и посмотреть брату в лицо. – Тоже играл?

– Ну было… – мнётся стыдливо брат, будто сознаётся в каком-то преступлении. – Так, на несколько тренировок походил.

Ах, вон оно что!