Дорогой, мне надо уехать

***

– Вот и развилка. Налево, вроде, – говорила сама с собой Олеся. Было ей жутковато. Сумерки сгущались. Деревья приобретали очертания суровых великанов. Птицы затихли, слышен был лишь треск сучьев под ногами. Кажется что ли? Чуть поодаль от тропинки силуэт стоит. Пригляделась. Вроде как та самая повариха. Зачем она здесь?

– Иди сюда, милая! – прошепелявила старуха.

В горле ком возник, а ноги слушаться перестали.

– Иди к ней, – загудели деревья, склонив ветви к её голове. Она отмахнулась от них, оступилась, качнулась в траву. Звуки застряли глубоко в груди.

«Да я же сплю! Там обычно кричать не получается!» – подумала девушка и почувствовала в этот же миг, как корни соседнего дерева приблизились сзади и толкнули в сторону старухи.

– Бли-и-и-иже, – свистел силуэт.

Олеся замахала руками, ветер спутал волосы, они закрыли лицо. В мгновение всё стихло и чья-то рука спокойным движением убрала прядь с лица. Неведомой силой девушка преодолела расстояние. Это старуха убрала ей волосы с лица.

– Ну ты чего, милая? – закряхтела знакомым шепелявым голосом повариха. – Я тебя зову, зову, а ты не идёшь. Пойдём, что покажу.

– Я не пойду с вами, – выдавила из себя Олеся.

– Чего это? – съехидничала старуха. – Ты теперь наша, лесная. Просто так не уйдёшь. Дело у нас к тебе есть.

– У вас ко мне дело? – осмелела девушка. – Вы меня силой возьмёте?

– А не надо было супчик есть.

– Супчик? Так он что, заколдованный?

– Ага, фирменный, – старуха взяла Олесю за руку и потащила в сторону избушки.

«Без паники, – успокаивала себя. Ей даже интересно стало, чем дело кончится. – Это кто-то розыгрыш заказал». Как только ей пришла подобная мысль в голову, страх исчез.

– Супчик у вас дурманный какой-то, голова с него болит.

Старуха хлопнула в ладоши три раза, и избушка, заскрипев, повернулась к ним передом.

– Всё детство мечтала с тобой повидаться, Ягуся, – ухмыльнулась Олеся.

– Признала, стало быть, – кивнула повариха. – Ну заходи, коли не сопротивляешься. Вталкивать не стану.

Олеся поднялась по стонущим ступенькам и вошла внутрь. На удивление, помещение оказалось не таким, как в сказках. Никаких котлов и связок из пучков травы. Только ведро со ступой, лавка и грабли. Ещё воняло там сильно, как будто кто-то стух. Девушка закрыла нос рукавом.

– Предупреждать надо, – прогундосила в ткань рубашки. – Какая-то ты ненастоящая. У Бабы-яги из сказки уютно в избе, волшебно!

Чёрные зрачки старухи быстро завращались, отражая жёлтые полоски света. У Олеси зарябило в глазах.

– Должность у меня такая! – рявнула старуха и топнула ногой. – Чтобы путникам некомфортно было. Садись в ступу!

– Зачем? – встряхивая головой, Олеся пыталась убрать видение.

– На собрание!

– Какое собрание ещё? – ахнула девушка. – Никуда я не поеду. Перегибаете палку. Сколько вам заплатили? Дёшево играете!

– Садись, сказала, – пытаясь впихнуть девушку в ступу, повариха кряхтела. – Задание для тебя есть. Пока не выполнишь, домой не попадёшь. Узнаешь всё на лобном месте.

Олеся оттолкнула старуху, отдышалась.

– Слушай, – выставила руку вперёд, – а помощников мне дадут?

– А то как же, – одобрительно кивнула Баба-яга. – Чуть не забыла, бедовая моя голова. Классика жанра: котика получи.

Старуха свистнула, из-под лавки выпрыгнул кот. Чёрный, поэтому его в полутьме не видно было.

– Ну нет! – вскрикнула девушка. – Такой помощник мне не подойдёт. Себе оставь! А мне другого, пожалуйста.

– Это ещё почему? – изумилась Баба-яга и взяла на руки кота. – Ты гляди, Барсик, она нос от тебя воротит.

Зелёные глаза кота замерцали, зафыркал пушистый.

– Аллергия у меня на кошек, апчхи! – протянула Олеся. – Так что с него помощник никудышный получится, только навредит. Уж извините, да и недружелюбный он у вас.

Повариха отвернулась к окну.

Олеся ещё раз огляделась, набрала в грудь воздуха и выпалила:

– Слушайте, я вообще-то отдыхать приехала, а не вот это вот всё. Может, давайте уже по-быстрому доиграем в этот ваш розыгрыш, и каждый по своим делам.

Голова старухи повернулась на 120 градусов и заговорила:

– Что такое розыгрыш?

Олеся безмолвно опустилась на скамейку. «Дурка какая-то. Если она циркачка, тогда понятно, почему шея так двигается, а если нет? Кажется, пора валить», – лихорадочно перебирала мысли девушка.