Смерть волкам. Книга 2

Вот только зверь за ней все оставшиеся до полнолуния дни и ночи бродит, рычит, воет и скребётся, замолкая лишь изредка. А этой ночью он почему-то молчит. Веглао подходит к двери – там совсем тихо. Но ведь чудовище не может заснуть, оно никогда не засыпает. Веглао прижимается к двери ухом и понимает: дверь не заперта!

Веглао судорожно вздыхает – судя по всему, ей надо найти зверя, пока он не нашёл её. Она поворачивается к двери спиной, медленно и бесшумно идёт по глухому, без окон, коридору.

Она заглядывает в одну комнату, в другую, в третью. Всюду тихо и пусто. Занавески слабо шевелятся от ночного ветерка, который проникает сквозь чуть приоткрытые окна. Свет луны и звёзд лежит на полу и стенах мягкими размытыми бликами. Зверя нигде нет, и Веглао начинает нервничать ещё сильнее. С внезапным ужасом она резко оборачивается, вообразив, что монстр неслышно идёт за ней – но нет, позади никого нет, только уходящие в темноту доски пола.

В поисках его она обходит почти весь дом, кроме запертых комнат, куда он уж никак не мог забраться. Руки Веглао дрожат, когда она толкает очередную дверь.

Какая-то странная комната – Веглао даже не помнит, когда это она в последний раз сюда заходила. Крадучись она проходит почти на середину, оборачивается к одной стене и замирает.

Вот он, стоит и смотрит на неё своими жёлтыми глазами. Сгорбленная спина, лохматая шерсть чёрная, как сама темнота. Кошмарное существо напугало бы любого, но у Веглао не от его вида зашевелились волосы и сердце наполнилось яростью и страхом. Зверь смотрит на неё из зеркала. Высокого, под потолок, зеркала в красивой старинной раме.

Веглао в ужасе приоткрывает рот, и зверь в ответ приоткрывает пасть, полную острых зубов. Ноги девушки подкашиваются, она хватается рукой за стену, и рука скребёт по обоям длинными когтями, растущими из покрытых чёрной шерстью пальцев.

– АААА!!!! – заорала Веглао, резко вскинувшись и метнувшись в сторону. Тут же её голову пронзила сильная боль от удара – спросонья девушка налетела на стену пещеры. Со стоном, ничего не видя от боли, она повалилась обратно.

Земля рядом с ней дважды вздрогнула, и проснувшийся Октай схватил её за плечи обеими руками:

– Что… Когда ты… Что случилось?

– Ничего, – выдавила Веглао. – Ложись спать.

– Когда ты вернулась? – спросил Октай.

– Недавно, – невнятно пробубнила девушка, закутываясь в одеяло с головой. – Прости, что разбудила…

– Уже утро, – заметил Октай.

– Я была больше суток на ногах. Посплю ещё немного…

– Что-то случилось? – серьёзным голосом спросил Октай, положив руку на её плечо. Веглао вздохнула и высунулась из-под одеяла:

– Почитай газеты. Я посплю ещё час или два, а потом обо всём поговорим. Сейчас голова вообще не варит.

– Ладно, – кивнул Октай. Девушка вновь завернулась в одеяло и почти мгновенно провалилась в глубокий сон.

Спустя некоторое время она проснулась резко, как от толчка. В пещеру сверху лился бледный рассеянный свет. В дурном расположении духа Веглао откинула одеяло, поднялась, вышла из пещеры и, кутаясь в куртку, огляделась по сторонам.

День выдался туманным и зябким. Октай сидел на камне на краю пропасти. Неподалёку от него между камней вяло шевелились язычки огня, а над ними висел котелок с чаем, от которого поднимался парок. Услышав её шаги, юноша повернулся и улыбнулся ей.

– Ну, как спалось? – спросил он, когда Веглао подошла и села с ним рядом. – Классная куртка, кстати.

– Да, я напала на одинокое пугало у дороги и ограбила его.

– Как там, внизу?

– Сыро и грязно, – отозвалась Веглао. – Ты чего-то боишься?

– Боюсь? – Октай непонимающе изогнул брови.

– Бирлюса ночью видела. Он сказал, что ты чего-то боишься.

– А, – хлопнул себя ладонью по лбу Октай. – Я ему, наверное, сказал, что за тебя беспокоюсь. Не бери в голову. Ну, что слышно? Мы внизу с осени не были.

– И правильно делали, – сквозь зубы ответила Веглао. – Я принесла немного газет. Они в пещере лежат, можешь посмотреть. Но если честно, там сплошная вода. Происходит много плохого, и понятно, что никто не хочет пугать народ…

Она мрачно посмотрела в пропасть. На дне её клубился туман, сквозь который лишь с трудом можно было рассмотреть серую ленту реки.

– Оборотней стало больше, – хмуро заговорила Веглао. – Снова повсюду висят объявления насчёт ликантрозориев – помнишь, я такое приносила. В Тенве много бездомных, жители на них смотрят, как солдат на вошь – подозревают оборотней. В газетах написано, что дальше на запад бездомных даже ловят. Меня тоже чуть не поймали.

– Как ты ушла?

– Скрылась в одном из домов. В Тенве теперь целые кварталы не заселены. Люди бегут, и, кажется, я знаю, почему.

– Что такое?

– Недалеко от города находится стая. А вожак – Морика.

Октай так и подскочил.

– Морика?! Ты её видела?!

– Да нет, конечно. По городу висят объявления о розыске, там написаны приметы многих оборотней, ну и её в том числе. С такой приметной физиономией она в город вряд ли сунется. Нет, мне кое-кто про неё рассказал.

– Кто?

– Я сразу, как пришла в Тенве, поняла, что там ещё есть оборотень, кроме меня. И стаю, конечно, почуяла – она где-то в лесу, в стороне от города. Я решила ночью отправиться поискать его, но он сам меня нашёл.

– И… и так просто рассказал тебе, что рядом есть стая? Подожди! Он твой знакомый?

– Да, – с неожиданным трудом ответила Веглао. – Его зовут Тальнар. Он… Он меня укусил.

Обернувшись к Октаю, она изумлённо спросила:

– Что с тобой?

Лицо Октая перекосилось от гнева и отвращения.

– Он тебя укусил, – проговорил он сквозь зубы, – а ты ещё с ним разговаривала?

– Да, и что?

– Как – что? Да ты понимаешь, что он теперь, прежде к тебе ближе чем на десять метров подойти, тебя засыпать извинениями должен?! Подонок! Жаль, меня там не было, я бы ему башку…

– Извинения ничего не исправят, – резко осадила его Веглао. – И он жалеет об этом. Очень жалеет. Уж поверь.

– Это было неосторожно, понимаешь ты или нет! – рявкнул Октай. – Послушай: если он знает о том, что это за стая и какого лешего здесь ошивается Морика, значит, он вполне может рассказать ей о том, что видел тебя здесь!

– И что? Я не сказала ему ничего, Октай, о том, где мы живём и какие у нас планы! Если ты думаешь, что я просто так взяла и всё растрепала, тогда…