Назначаю тебя палачом
Хотя, произнося все это, Женя и сама начала питать к этой молоденькой женщине чувство глубокой неприязни и презрения.
– С вашего позволения, я осмотрю еще раз дом… – сказал Ребров, обращаясь к Эмме. – Так, на всякий случай.
– Вам не кажется, что вы меня, а не эту особу должны спрашивать разрешения? – взвилась Клара.
– Пока что никто не видел завещания, а потому я поступлю так, как считаю нужным. К тому же расследование не закончено, и, кто знает, быть может, скоро мы узнаем имя убийцы вашего сожителя.
Эмма посмотрела на него с благодарностью.
Клара же отреагировала незамедлительно, схватила со стола чашку и бросила ее на плиточный пол. Чашка разлетелась вдребезги.
– На что это вы намекаете? – воскликнула она, стукнув к тому же еще и кулаком по столу. – Что это я убила Витю?
– Если вы знали о завещании, то только у вас был самый мощный мотив, – заметила Тоня.
– Я поняла. Вы все тут сговорились. Это заговор! Ну конечно, я – убийца! Что еще придумаете? Вы, вы все… Вам здесь вообще нечего делать, потому что это теперь мой дом! Я приехала сюда, чтобы мирно поговорить с Эммой, чтобы разрешить ей еще немного пожить здесь, а вы вместо этого смотрите на меня как на врага! Что я вам всем сделала?
– Знаете, – часто задышав, заговорила Эмма в страшном волнении, – я достаточно хорошо знаю… знала своего мужа, чтобы предположить, какой должна быть его избранница. И ты, вероятно, тоже сразу поняла, какой он хочет тебя видеть. Терпилой! Самой настоящей терпилой, забитой и тихой, как мышь, бессловесной тварью. И знаешь почему? Да потому, что и я тоже была такой же. И он просто не успел увидеть в тебе твое настоящее нутро. А ты вовсе и не такая, какой хотела ему казаться. Ты наверняка терпела его грубость и, предполагаю, измены, только бы жить той жизнью, которую обеспечивали его деньги… Да-да, он и тебе, думаю, изменял, потому что он всегда жил так, как ему хочется, ни в чем себе не отказывал. Возможно, страдая от его грубости, ты какое-то время предполагала, что, когда родишь ему ребенка, он женится на тебе и сразу как-то подобреет, станет заботиться о тебе, быть может, запишет одну из своих квартир на твое имя, но потом в какой-то момент ты поняла, что ошибалась в нем. И что, скорее всего, заполучив наследника, он выкинет тебя из своей жизни точно так же, как он поступил со мной. И ты вмиг лишишься и крыши над головой, и денег, и, главное, сына. И он все сделает, чтобы избавиться от тебя, тем более что у тебя, как я поняла, нет ни собственного жилья, ни профессии, ни денег, ничего! Скажи, ты думала об этом?
– Да какая теперь разница, о чем я думала?
– Правильно. Теперь разницы нет. После его смерти, когда ты осознала наконец, что избавилась от этого тирана, от этого мерзкого типа, который относился к тебе как к инкубатору, а иногда как к куску мяса, он же от природы был настоящим насильником и садистом, ты почувствовала настоящее облегчение. Как если бы выздоровела. У тебя и сил прибавилось. Думаю, первое, что ты сделала, – это собрала и спрятала в надежное место все деньги и ценности, что нашлись дома. И это я могу понять, тебе же надо рожать, а потом на что-то растить ребенка. Ты прекрасно знала, что мы с ним не успели развестись и что я – его единственная наследница, и ты размышляла о том, как бы встретиться со мной и поговорить, попытаться разжалобить меня и попросить помочь тебе. Возможно, ты дома репетировала нашу с тобой беседу, плакала, страдала, представляя себе мой отказ, и была в страшном отчаянии. И никто не знает, как бы сложилась твоя дальнейшая судьба, ведь Финягин, верный себе, ни разу не позаботился о тебе, даже жильем не обеспечил, если бы не замаячившее на горизонте завещание, которое, кстати говоря, никто не видел! И вот ты, уже не покорная домашняя курочка, научившаяся глотать все унижения и оскорбления, а прямо-таки беременная тигрица, готовая разорвать каждого, кто стоит на твоем пути. Уверена, у тебя даже тон изменился, и голос стал жирнее и сильнее. И вот ты, чтобы и самой поверить в реальность обрушившегося на твою пустую и безмозглую головку богатства, приезжаешь сюда, чтобы (пощипывая себя для пущей убедительности, что тебе все это не приснилось) осмотреть свои владения. И застаешь здесь всех нас. И, вместо того чтобы испытать неловкость от такого количества людей, ведь ты приехала поиздеваться надо мной, ты, напротив, обрадовалась возможности поиграть на публику, всласть унижая меня… И после этого ты называешь нас заговорщиками? Ты и сама, не понимая, появившись здесь в роли хозяйки дома, выдала себя с головой! Ведь это ты, ты отравила Виктора! Это ты напоила его снотворным, или чем там, не знаю… Он же был любитель выпить, и что тебе стоило сыпануть в бутылку растертые в порошок таблетки?
Клара смотрела на Эмму, часто моргая и не в силах прервать ее яростный монолог.
– Да, Клара, только у вас и был мотив, – чуть слышно, с многозначительным вздохом поддержала Эмму Женя. – Это же очевидно.
Ребров отвернулся к окну, не зная, что и сказать. Женя вдруг поняла, что из кухни исчезла Наташа.
Где она? Что делает? Только ведь была рядом!
Наташу она нашла сидящей в гостиной на толстой медвежьей шкуре перед огромным камином, тем самым, в котором она вчера искала следы пребывания «дезертира», и успела бы изучить его содержимое досконально, не услышь испуганный крик Тони в передней…
– Я потеряла тебя. – Женя опустилась рядом с ней. – Слышала, какой там скандал разразился?
– Да слышала… Но эта беременная… Надо же, труп ее благодетеля еще не успел остыть, а она уже прикатила осмотреть дом, как будто бы ей больше нечего делать. Разве она не понимала, как ее здесь встретят? Приехала, чтобы причинить боль этой несчастной вдове. Вот Эмма – настоящая вдова. А эта…
– Ее зовут Клара.
– Клара… Карл у Клары… Хотя здесь все наоборот – Клара у Карла украла не кораллы, конечно, но саму жизнь. Я так понимаю. Я же слышала, о чем вы там говорили. Завещание! Что ж, я слышала, что такое бывает, завещают неродившемуся ребенку. Ну, получила ты наследство, радуйся. Сиди себе спокойно дома и дожидайся родов. Нет, примчалась, чтобы похвастаться, чтобы причинить боль этой несчастной жене. А что, если ее разоблачат и выяснится, что этого бизнесмена отравила именно она, беременная любовница?
– Хочешь сказать, что Клара ведет себя вот так намеренно, чтобы никто не поверил в ее виновность? Ну, типа, разве может убийца вести себя так глупо, прямо-таки нарываться?..
– Здесь, как ты понимаешь, только два варианта: либо это Клара отравила мужика, либо – нет. Но она в любом случае ведет себя отвратительно. Она ни в ком не найдет сочувствия и понимания и вызывает лишь ненависть и презрение. Я ошибаюсь?
– Нет.
– А что за история с парнем, который залез в этот дом…
– Да мутная какая-то история. Вернее, история очень женская.
– Мне Петр рассказывал, да и я какие-то обрывки разговоров слышала дома… Но так толком и не поняла, при чем здесь этот парень.
Женя вкратце рассказала ей любовную историю Эммы, причем поймала себя на том, что общается с этой еще не так давно неприятной ей особой запросто, как со своей. Удивительное дело!
– А… Теперь все понятно! Теперь я поняла, зачем Эмма сжигала свои вещи.
– И зачем же?
– Она сжигала свое прошлое. Вот просто свалила в тачку свое барахло и вывезла в сад, сунула в бочку и подожгла. Вероятно, она влюбилась и решила, что начнет новую жизнь. Этот парень разбудил ее, наполнил ее новыми жизненными силами. Это нормально. Я вот только не понимаю, зачем она жгла свое барахло в камине? Может, просто в бочку не поместилось или она замерзла, пока жгла… Смотри, какие-то меховые ботинки… пуговицы вон от женского жакета… Детские игрушки из пластмассы, смотри как обуглились, представляешь, какой здесь стоял запах!
– Игрушки? А… А я и не поняла сначала, что это могут быть части куклы… Думаю, она сожгла здесь свою куклу, которая, возможно, была символом материнства. Только кукла была какая-то красная… Или пластмасса поменяла свой цвет под действием температуры? Короче, бедная женщина здесь просто сходила с ума, – пришла к выводу Женя, засовывая в карман кусок пластмассы. – Потом спрошу ее, что это такое.
– И еще, Женя… Не злись ты на меня. Я понимаю чувства и твои, и Бориса, я так неожиданно ворвалась в вашу жизнь. Я потом тебе все расскажу, возможно, ты пригодишься мне, у меня тоже к этой жизни много вопросов… Петр рассказывал мне, какая ты талантливая в плане расследований…
Но она не успела договорить. В доме произошло какое-то движение, они услышали топот ног, какой-то вскрик, выбежали в холл и увидели Эмму в объятиях долговязого высокого парня…
Глава 32
25.01.2023 г. Женя
Дело Финягина закрыли. Секретарша Ольга поставила в этой истории точку, когда подробно рассказала, в каком нервном напряжении находился в последнее время ее шеф, как переживал по поводу одного важного проекта, подписание которого зависело от инвестора, с которым Финягин был в сложных отношениях. И как мучился бессонницей и горстями пил снотворное, мешая его с алкоголем.
Она показала комнату отдыха шефа, располагавшуюся сразу за его кабинетом, где он довольно часто отсыпался после обеда на диванчике, а его секретарша, заботливо подложив ему под голову подушку и прикрыв его, одетого в костюм, пледом, оберегала его драгоценный царственный сон.
Что его ожидание ребенка постепенно превратилось в какую-то фобию, он сам ей рассказывал, как запрещает своей беременной любовнице выходить из дома, чтобы она случайно не поскользнулась, не упала, чтобы ее не сбила машина. Но она, живой человек, конечно же, выходила, и когда Финягин это узнавал, «делал ей выволочку», ужасно злился. Подливала масла в огонь его раздражения и общего нервного состояния бывшая (как он ее называл) жена, Эмма.
У «этой» по словам секретарши, вообще была «полная голова тараканов», она «психически неуравновешенная», «неудовлетворенная» женщина с припадками, выражавшимися в ее частых появлениях в офисе мужа и каких-то бредовых идеях о готовящемся на него покушении. И что Финягин, дескать, «большой души человек», вместо того чтобы определить ее в психиатрическую лечебницу, «как это сделал бы любой на его месте несчастный муж», позволил ей вернуться в родной город, к матери. Что женщина она «распущенная», «не умеющая обращаться с деньгами и не знающая им цену» и так далее.
В коллективе же все, вплоть до самой последней уборщицы или лифтера, знали, что Ольга – любовница Финягина, да они и не скрывались, когда после рабочего дня запирались в кабинете шефа до самой ночи. Уборщице ли не знать, какие напитки пили господа, какие сигареты курили, какой шоколад ели.
В комнате отдыха в шкафчике следователь Ванеев обнаружил предметы женского туалета, одежду секретарши – она явно не собиралась скрывать свои отношения с покойным.
Клара тоже подтвердила, что Виктор Владимирович увлекался снотворным, и даже показала, какие именно таблетки он принимал, чтобы заснуть. Их химический состав полностью совпал с находящимся в его крови барбитуратом. И да, перед тем как проглотить таблетки, он мог выпить не один стакан виски.
Проверить, какие курьеры находились в здании бизнес-центра в день смерти Финягина, не представлялось возможным. Определить личность парня, который попал в объектив камеры на этаже, где располагались офисы компании, тоже не смогли. И дело закрыли.
Клара тихо готовилась к похоронам, которыми активно занимался адвокат Тарасов. Готовилась и поджидала возвращения нотариуса, на стол которого в свое время лег черновик таинственного завещания Финягина.
Эмма же, по выражению Наташи, которая, так же как и Женя с Тоней, увлеклась этой историей, побухивала в своем особняке, готовясь к возвращению в Хвалынск.
Наташа, может, от скуки, а может, из растущей не по дням, а по часам симпатии к вдове, сблизилась с ней и практически каждый день навещала ее, привозила деликатесы, шампанское, вникала в детали предстоящих фермерских планов, они вместе выбирали на сайте доильный аппарат для коз.
Женя в свободное от заботы о ребенке время занималась зимним садом, ездила с Тоней в питомники, закупала новые растения, удобрения и грунт – готовилась к весне.
Борис был завален работой, возвращался домой поздно, и, поджидая его, Женя долгие вечерние часы проводила в своей комнате, той самой, где несколько ночей провела безутешная вдова и просто влюбленная женщина Эмма Финягина.
Понимая, что совершает преступление, Женя, обнаружив под кроватью дневник Эммы, не сказала об этом никому ни слова. Эмма звонила ей, спрашивала, не видела ли она где такую потрепанную книжицу с фиолетовой обложкой, на что Женя простодушно отвечала, что нет, не видела, а если бы нашла чужую вещь, разве не вернула бы ее, не призналась?
Но на самом деле не призналась. Она изучала ее, как изучают интересного человека. Дневник влюбленной женщины, описывающей свое состояние, чувства, переживания, – что может быть ценнее для человека, у которого совершенно внезапно возник самый настоящий графоманско-писательский зуд?
Роман немолодой женщины с юношей, попавшим в тяжелое положение и оказавшимся в доме, где на его глазах разыгрывалась самая настоящая драма покинутой жены! Вот он, драгоценный материал для написания полнокровного, яркого романа о любви.
– Как вы думаете, Петр Михайлович, – ластилась Женя к деверю, приподнимая хитро бровь, – я могла бы стать писательницей?
– Женечка, да чего проще! Берете ноутбук, садитесь за письменный стол, рядом ставите стакан чая, но непременно с лимоном, – и вперед! Перед вами открыты все дороги! Хотите, пишите о любви, но только запомните раз и навсегда: писатели нередко сами режиссируют свою жизнь, а иногда и смерть… Так что будьте аккуратнее, не пытайтесь описывать события из своей жизни. Хотя я вот написал новеллу про то, как нашел Наташу, и вдруг, о чудо, она нашлась сама! Так что, сами видите, писательство – это прежде всего магия! Можете написать исторический роман, а еще лучше – сюрреалистический. Там, где люди перемещаются из одного измерения в другое…
– Да, я поняла! Эти перемещения я помню еще с Живерни, – хохотала Женя, вспоминая их совместную поездку во Францию и все, что было с ней связано[1]. – Я пока что не готова к таким литературным экспериментам.
Время от времени Женя перезванивалась с Ребровым, зазывала его в гости и постоянно извинялась перед ним за доставленное беспокойство.
Тоня, чувствуя, что подруга поостыла к расследованию, пыталась увлечь ее кулинарией – два дня подряд они пекли яблочную шарлотку.
Женя ни словом не обмолвилась о том, что нашла дневник. Даже перед подругой ей было стыдно признаться в том, что она не вернула его хозяйке.
Однако все равно в воздухе чувствовалось какое-то напряжение, недосказанность, и даже раскладывая ломтики яблок на противне, Тоня могла в который уже раз поделиться впечатлением о пережитых эмоциях в деле Эммы.
– Ты ведь тоже приняла этого парня за Сергея, да? Смотрю, Эмма обнимает его… Я даже испугаться не успела, хотя мы же все боялись его возвращения, думали, что это он убийца. И была очень, ну просто очень удивлена, когда Эмма вдруг представила его – это Макс, мой любимый садовник!
– Я тоже удивилась. Но потом поняла, что она обнимает его просто из-за чувства вины перед ним. И что ужасно рада, что его, помучив допросами, все-таки отпустили.
– И все-таки мне кажется, что Сергей исчез не потому, что Эмма, по сути, попросила его убить мужа, хотя здесь может быть два варианта: первый – он на самом деле рванул к Финягину, чтобы убить его, второй – испугался вообще этой темы и понял, что, спасаясь в доме Эммы от каких-то своих проблем, он может увязнуть куда глубже и вообще попасть за решетку!
– Не поняла.
– Он покинул дом навсегда, понимаешь? И перед тем как уйти, тщательно стер все свои следы. Он не хотел, чтобы она его нашла.
– Да откуда мы теперь можем это знать? Борис же рассказывал, что следов в доме полно, кого там только не было, вплоть до курьеров, которые могли браться, к примеру, за ручки дверей. И Финягин, и Тарасов, и садовник, и какие-то еще люди, связанные с Финягиным по работе, да мало ли! Главное, что все эти люди как бы «чистые», их нет в базе, понимаешь? И этот Сергей, получается, тоже не успел еще нигде засветиться, ничего такого не натворил, поэтому его отпечатки экспертам ничего и не сказали. Ну и сама Эмма постаралась и уничтожила следы пребывания своего молодого любовника, все вещи перестирала, протерла. С одной стороны, она как бы переживала за него, не хотела, чтобы его нашли, иначе он мог бы рассказать в полиции о том, что его попросили убить человека, с другой – она же сначала вообще подозревала его в том, что он послан ей мужем. Короче, у нее в голове была такая каша, что она уже и не знала, что о нем думать. И просто решила испытать весь кайф общения с молодым парнем по полной!
– Мне кажется, я знаю, почему Эмма, притворившись сонной, назначила Сергея палачом. Догадываюсь, кто, или, вернее, что натолкнуло ее на эту мысль.
Тоня посыпала яблоки корицей, сахаром и замерла, слушая подругу.
– Помнишь, какая книга находилась на тумбочке в изголовье ее кровати?
– Нет, как-то не обратила внимания.
– Тоня! Ну как же так! Ты же самый внимательный человек из всех, кого я знаю. Ну, кроме меня, само собой.
– И?..
– «Ангел-хранитель» Франсуазы Саган! Ты же помнишь этот роман?
– Да… Там молодой любовник убивает всех, кто чем-то насолил главной героине… Точно! Думаешь, это Саган так вдохновила ее?
– Ну да.
– Ладно. Что-то подустала я уже от этой темы. Главное, что Финягин умер сам, по своей глупости. Что дело закрыто. Все. Но какая же она дура!
– Кто?
– Да Эмма, кто же еще? Знает ведь, что Клара – наследница, могла бы быть с ней и повежливее.
– Интересно, как ты это себе представляешь? Эта Клара сама сделала все, чтобы раздразнить Эмму, раздраконить ее. Приехала такая фря, типа, осмотреть дом, который ей достался по наследству. Какая она жестокая все-таки! Ладно бы еще завещание было!
– Уверена, что оно есть. Да только он кое-что наверняка оставил этой секретарше Ольге. Не зря же она старалась, ублажала его, пока Клару раздуло и она превратилась в шар! Эх, мужики! Вечно они от своих беременных баб гуляют.
– Типа, у них природа такая. Не могут они без этого… – фыркнула Тоня и вдруг грохнула противнем с тестом по столу так, что Женя вздрогнула.
– Ты чего это? Зачем так стукнула?
– Я же тебе говорила! Ты чем вообще слушаешь? Я делаю это для того, чтобы при ударе из бисквита вышли все пузырьки воздуха. Видишь, дырочки образовались, как маленькие кратеры?
– Еще Наташа эта… Чего она повадилась туда ездить? Что общего у нее может быть с Эммой?
– Так сама же говорила, что она помогает ей, советует, какой доильный аппарат лучше купить.
И подруги расхохотались.
– Да, Тоня, мы вот с тобой смеемся, а если вот взять и представить, каково это женщине, всю жизнь прожившей во дворце, начать доить коз? Полностью изменить свою жизнь!
– Да понятно все…
Тоня поставила противень в духовку.
– Хорошо, что ты сегодня отпустила Галину Петровну и она не увидит, какой беспорядок мы устроили на кухне… Может, по кофейку?
Вечером, когда Тоня уехала к себе, Женя снова погрузилась в изучение дневника Эммы.
«Сергей. Кто же он такой? Из какой семьи? Я даже фамилию его не спросила. А что, если он из вполне благополучной семьи?»
Вот как она могла вообще довериться ему? Почему не вызвала полицию? Неужели чувствовала себя настолько одинокой и несчастной, что впустила бы любого бомжа, который бы только выслушал ее?
«А Виктор мог умереть сам, выпив эти таблетки, или что он там выпил… Снотворное? Не могу сказать, что он особо ими увлекался. Но когда нервничал перед какими-то важными переговорами или сделками, то да, мог принять какие-то сильные успокоительные…»
Это она так успокаивала себя, хотя в душе молилась о том, чтобы это было именно так и что его никто не травил, не убивал.
«Завтра Макса наверняка вызовут для допроса. Он будет в шоке, испугается. Он скромный парень, работящий. Любит свое дело. Если бы не он, разве был бы у нас такой ухоженный шикарный сад?»
Может, она испытывала к садовнику нежные чувства? Он молодой, вполне себе симпатичный, может, и положила на него глаз… Хотя, скорее всего, нет. Во всяком случае, его поведение в тот момент, когда он приехал к ней после допроса и она бросилась к нему, говорит о том, что никакие они не любовники. Он был шокирован, потрясен и приехал, возможно, чтобы она объяснилась с ним, рассказала, почему им вообще заинтересовались следственные органы, зачем привезли на допрос, как если бы подозревали его. Ну и для того, чтобы выразить ей свои соболезнования. Скорее всего, они были просто хорошими друзьями. Ведь не бросил же он ее, когда она осталась в доме одна и практически без средств. Дорожки вот чистил от снега…
«Соня рассказывала мне, что прежде Женя была домработницей. Мыла полы и унитазы у братьев Бронниковых. А потом раз – и выскочила замуж за одного из самых завидных холостяков Москвы!»
Женя несколько раз прочитала этот абзац. «Унитазы» покоробили ее, конечно. И эти откровения Эммы не могли не настроить Женю против нее. Ну надо же, позавидовала! Соня тоже хороша… Хотя эти женщины были близки, и почему бы Соне не поделиться со своей бывшей хозяйкой этой, к тому же всем известной, информацией о новоиспеченной жене Бронникова?
Ладно, решила Женя, Соню-то я прощу. Тем более что никакая это и не сплетня, а чистая правда. А вот Эмма… Хотя и ее тоже можно понять. В таком трудном положении оказалась женщина.
«У вас, господин следователь, может возникнуть вопрос: а почему он не залез в необитаемый дом?»
Интересненнько! Почему она в своем дневнике обращается к следователю? Да потому, что испугалась не на шутку! Словно заранее готовилась к допросу в том случае, если поймают Сергея.
Ох, хоть бы увидеть этого парня и поговорить с ним!
«Господин следователь, если вы читаете эти строки, значит, либо меня уже нет в живых и меня убил некий Сергей (фамилию которого я так и не узнала), нанятый моим мужем, либо меня арестовали как единственного человека из окружения моего мужа, у которого был самый мощный мотив его убить».
Про мощный мотив – это хорошо. Это значит, что она, возможно, еще надеялась, что, раз нет развода, значит, она еще успеет побороться за свои права. А еще она переполнена страхом смерти! И наверняка эти строки она писала в состоянии алкогольного опьянения. И люто ненавидела мужа. И боялась его смертельно.
«Спрашивается, а зачем это я начала вести дневник? Может, я на подсознательном уровне готовлюсь к смерти, и этот дневник поможет тем, кто найдет мое тело, понять, почему я так поступила? Но, сказать по-честному, так не хочется умирать. Я еще не стара. Мне всего сорок три года. Может, я и некрасива…»
Да-да, страх смерти просто парализовал ее, потому она начала пить. Что же касается красоты… Да красивая ты, красивая, да только что проку от этого?
«Ох, какая же я дура…»
Кто бы сомневался!
Пришло сообщение от Реброва. Он прислал видео и фото одного интереснейшего документа.
– Валера, родина тебя не забудет! – воскликнула Женя в сильнейшем волнении. – Слушай, мы тут с Тоней очередную шарлотку приготовили, приедешь?
Но он не приедет. Устал, был трудный день.
Вернулся домой Борис. Женя встретила его на пороге. Приняла из его рук коробку с пирожными.
– А мы с Тоней шарлотку приготов…
Но она не успела договорить.
– Нотариус этот, Нечаев, – перебил ее Борис, – уехал в Израиль, навсегда.
– Да? Ничего себе!
– У него, оказывается, гражданство Израиля было. Вот такие дела.
– И что же теперь с завещанием?
– Понятия не имею…
– Ладно, Боря, проходи. Сейчас ужинать будем. Петр с Наташей сегодня в Москве переночуют. Они ужинали в ресторане.
…Ночью, когда Борис уже крепко спал, Женя вышла из спальни и заперлась в своей комнате. Долго рассматривала видео, фотографию документа, которые ей прислал Ребров.
Сердце ее колотилось, хотелось прямо сейчас начать действовать… Но что, если она все это выдумала? Что, если ошибается?
Глава 33
28.01.2023 г. Женя
Утром Женю разбудил звонок. Увидев, кто звонит, она моментально вскочила с постели.
Восемь утра! Рановато. Может, что-то случилось? Но что могло случиться?
Вчера похоронили Финягина. Поминки устроили в ресторане, пришло не так уж и много народу. Эмма и Клара даже не подошли друг к другу. Больше всех на кладбище убивалась и рыдала секретарша Ольга. Грустил и Тарасов. Женя подумала тогда еще, что он, быть может, винит в чем-то себя…