Академия магии закрыта

– Призраки! Вот именно, —Тайко навис над ней, как скала.

– Ты знал?

– Идан сказал нам.

– А мне говорить было необязательно? – обиделась Рута, смотря то на брата, то на Идана, ни один из которых не удосужился предупредить юных магов о грозящей опасности.

– Ну, – замялся Тайко, – совет решил, что девушки не будут ходить в дозор.

– А если кто-то захочет прогуляться?

– А нечего по ночам гулять, – зарычал брат.

– Думаю, вам обоим лучше пойти спать, – примирительно произнёс Идан. – Завтра наш клан идёт охотиться.

Рута не хотя поплелась за Тайко. Хоть они и были близнецами, брат отчего-то постоянно мнил себя старшим и пытался её пасти, как овечку. Это бесило.

7. Академия магии Дергкора. Два месяца назад

Найден сидел, развалившись в кресле, и шевелил пальцами на ногах, разгоняя кровь после долгой дороги.

Старик Бранн что-то царапал в бумагах, и перо в его руке раздражающе тряслось.

– То, что ты говоришь, Найден, вызывает сомнения. Дергтонн надёжно защищён. Думаю, твои предположения маловероятны. И потом, – старик посмотрел на него над стёклами очков, не поднимая головы, – тебе следовало пойти к Главе города, а ещё лучше – в парламент.

Найден выпрямился.

– Я был у Главы, был в столице и в парламенте. Меня нигде не пожелали слушать. Кто я для них, учитель Бранн? Всего лишь грязный наёмник. Вы – последняя надежда, потому как должны понимать опасность положения. То, что я сказал в парламенте, не было сюрпризом ни для кого. Думаете, почему? Потому что разведка ещё до меня доложила о готовящемся походе. Однако парламент так же, как и вы, уверен, что мы защищены. А я говорю, что если материк договорится с двумя государствами с юга или захватит их, или подкупит, то мы окажемся зажатыми в угол. И море нам тоже перекроют.

Старик встал. За тридцать с лишним лет он, казалось, сильно сдал в росте. Или это Найден так вырос? Во всяком случае, тогда учитель Бранн ходил по коридорам академии, возвышаясь над всеми, точно это сама Башня Знаний устала торчать снаружи и решила прогуляться внутри замка. Найден улыбнулся своим воспоминаниям.

Учитель заметил это, поводил бровями, прошёлся вдоль стола туда-сюда, размышляя.

– Возможно, в твоих словах и есть разумное зерно. Но это не вопрос академии. Что касается магии, то ты же знаешь, уже триста лет мы преданы светлой школе.

«Да-да, старик, триста лет, и ты, похоже, стоял у истоков всего этого».

– Знаю.

– А помнишь, что говорят постулаты? Во благо людей, во имя мира.

Найден ударил ладонью по подлокотнику.

– Я знаю постулаты от корки до корки. Мой отец закончил светлую школу. И я, и мой старший сын – тоже. Но времена меняются. Вы говорите: «Во благо мира». Но этот мир шаток.

– Однако уже целое столетие наш север существует в относительном мире.

– Мир не может быть относительным. Он может быть только полным и безусловным. Относительный мир – это уже война.

– Ну, так уж и война! – старик всплеснул руками, и из съехавших рукавов вынырнули две бледные худые, расчерченные синими венами, будто змеями, конечности.

А Найден отчего-то считал главу академии ещё достаточно крепким мужичком. Но разве в этом тщедушном теле может теперь селиться крепкий разум, способный на смелые решения? Или твёрдая совесть, готовая к ответственности? Нет.

– Война, – сказал он спокойно. – Нас раздавят, наши дома снесут, на их месте построят шахты по добыче красного камня. И, конечно же, слёз красного камня, – задумчиво продолжил он.

– Слёзы, слёзы, слёзы, не бегите по щекам,

А бегите, красны слёзы, по камням, по камням, – пропел старик.

Найден отметил про себя, что ещё, может, всё не так и плохо, ведь память у старика пока свежа, как утро, если он помнит песни сорокалетней давности.

– Дергтонн не выдержит натиска с материка без тёмной магии. Я видел их армии. Порознь они, возможно, пока не представляют большой угрозы, но стоит им объединиться, и государство падёт. Нам нужна новая сила.

Учитель покачал головой.

– Я понимаю твою боль, Найден. Но я пока что не забыл, какова твоя магия. Ты в рабстве у своей богини и не можешь противостоять этому. Ты вынужден убивать за деньги в чужой стране, чужих людей, бороться за чужие победы, лишь бы она была сыта. Что же, это твоя судьба, а твой выбор, возможно, не так уж и велик, но скажу одно: академия Дергкора никогда не осквернит свою школу тёмной магией.

– Что же, учитель Бранн, я вас услышал, – поднялся Найден и взял шляпу. – Рад был повидаться. И теперь хочу, чтобы и вы услышали: одному мне не выстоять против армии с материка. Я буду собирать своё войско с вами или без вас. Всего доброго.

Он поклонился, получив в ответ сдержанный кивок учителя, и вышел в такой уже совершенно чужой коридор когда-то родной академии.

8. Маг не причиняет вред

Наутро клан умников собрался на границе леса во всеоружии, если можно так выразиться при наличии в руках «охотников» пары луков, пары мечей и кинжалов. Рута смотрела на обмундирование и прикидывала, каково это – охотиться с мечом. А главный вопрос: на кого?

Так или иначе, а сегодня задача добыть для жителей пещер пропитание стояла перед её кланом, а значит, они должны были это пропитание добыть и не осрамиться перед другими учениками. Запасы, принесённые из города, утекали со скоростью горного потока, пузатые рюкзаки сдувались, а кое-что из долгохранящихся продуктов, к примеру, пластинки вяленого мяса, следовало приберечь на всякий случай. Мало ли что. Рута с опаской покосилась на скалы.

Идан уловил её взгляд.

– Не бойся, днём они не показываются. Их время после заката.

– С чего ты взял, что я боюсь? – Рута дёрнула плечом, за ним брякнули в колчане стрелы. – Может, пойдём уже?

– Гойка поищет грибы, – сказал Ель.

Девчонка потупила взгляд. В руке она держала пустой котелок. На поясе в ажурных ножнах красовался кинжал с резной деревянной ручкой, скорее для создания образа, подумала Рута, нежели для защиты.

– Я пойду с ней, – обрадовалась Кази. – Охота не моё, – добавила она и посмотрела на Руту. Та не удивилась. Наверное, так было лучше. У неё самой подрагивали коленки при мысли, что нужно убивать животных, но она повторяла себе, что им нужна еда и всё их крохотное поселение зависит оттого, дрогнет её рука или нет.

– Кто-то из мужчин должен пойти с ними, – сказала она, взглянув на Идана.

– Что скажешь, книголюб Ель? – вместо Идана встрял Миль. Ему не терпелось заняться делом, и стояние на одном месте уже утомило. Он размахивал мечом, сражаясь с воображаемым противником, но и это наскучило. И тут он вспомнил, что давно не командовал, а избранный ими в совет Идан всё равно молчит.

– Я пойду охотиться, – заявил доходяга Ель, поправив на носу очки. Рута сжала губы, скрывая улыбку, когда встретилась взглядом с Иданом. Тому, похоже, это тоже показалось забавным.

– О! А ты умеешь? – спросил Миль.

– В теории.