Под сенью зефирных облаков

– Спасибо, что пригласила, – торжественно произносит Аманда и протягивает мне корзинку с разными вкусностями.

– Как ты посмела рассказать маме о моем разводе? – недовольно спрашиваю я и крепко обнимаю Аманду.

Я чувствую, как она закатывает глаза.

В отличие от меня она считает, что не стоит молчать о том, что тебя беспокоит. Когда в ее жизни происходит эмоциональное потрясение, она тут же рассказывает об этом мне, маме, тете Мэй и всем своим подругам.

– Прости, – отвечает мне Аманда виноватым тоном. – Это вышло случайно.

Я киваю головой. Я знаю, что она не со зла. Конечно, я ее прощу. К тому же она принесла мне много вкусной еды. И возможно, что-то еще.

Я беру корзинку, запускаю Аманду в дом.

– Как красиво! – восклицает она, видя убранство моего дома, созданное заботливыми и нежными руками тети Мэй.

Я киваю головой.

Аманда, наверняка, догадалась, что дом украшала не я одна. Она прекрасно знает, что последние полгода я могу лишь отвозить детей в школу, работать над книгами, посещать психотерапевта и иногда готовить еду. Больше у меня нет желания ни на что. Но сегодня все изменилось. Потому что сегодня Рождество. И мой день рождения, черт возьми.

Я начинаю разбирать содержимое корзинки.

– С днем Рождения, милая Сара! – произносит Аманда помпезным тоном и открывает хлопушку, которую, судя по всему, прятала в сумке. Моя гостиная наполняется разноцветными конфетти. Часть сыпется прямо мне на голову. Другая – на пол. Я думаю о том, что вечером буду вынуждена драить квартиру. Но это ничего. Все-таки сегодня праздник. Мои гости имеют полное право немного пошалить.

– Спасибо, милая! – произношу я, включаю музыку и мы с Амандой начинаем танцевать.

Через пять минут приходит Бетти. Она приносит мне бутылку Куантро, рождественский кекс, который, наверняка, купила в своей любимой пекарне, и упаковку Шанель Шанс.

Мы садимся за стол. Я разливаю вино по бокалам. Аманда зажигает к свечи. Бетти складывает салфетки в форме странных цветков.

На моем телефоне играет джаз. С улицы доносятся радостные возгласы Дороти и Барни. Они едят мороженое, пьют горячий шоколад и играют с тетей Мэй. Я решила устроить им настоящий праздник. Пусть они снова поверят в чудеса. В конце концов они не должны страдать из-за того, что у нас с их отцом ничего не вышло.

– Будь счастлива, Сара, – произносит Бетти, торжественно поднимая бокал.

– Будь счастлива, сестра, – поддерживает ее Аманда.

Я поднимаю свой бокал.

Я знаю, что быть счастливой – это та цель, к которой мне, действительно, стоит стремиться. Ведь если я научусь быть счастливой, мне будет абсолютно неважно, замужем я или нет, сколько экземпляров моих книг раскупят в ближайшие несколько месяцев, и хорошо ли учатся мои дети. Я просто буду жить и наслаждаться каждой отведенной мне секундой. Если бы только кто-нибудь рассказал мне, в чем секрет счастья…

– Легко вам говорить, – тяжело вздыхаю я и делаю глоток вина. – У вас все хорошо. Вы обе буквально светитесь от счастья. А вот мне каждое утро приходится силком поднимать себя с кровати. С тех пор как я развелась, в моей жизни образовалась пустота. Конечно, у меня есть Дороти, Барни, тетя Мэй, вы и…

Я делаю паузу. Мой взгляд останавливается на салфетке, которую Бетти сложила в форме лотоса. Я вдруг понимаю, что говорю вслух. Странно. Я вовсе не планировала откровенничать. Но девчонки пожелали мне счастья. Не могу же я сделать вид, что их пожелание ничего для меня не значит.

Аманда и Бетти смотрят на меня так, будто я рассказываю им о тайнах мироздания. Их взгляды исполнены преданности и любопытства. Внезапно я обращаю внимание, что по лицу Аманды пробегает тень грусти. От удивления я слегка поднимаю правую бровь. Я никогда не видела, чтобы Аманда грустила. В любой ситуации она всегда умудрялась сохранять бодрое расположение духа и улыбку на лице. Но сейчас с ней явно что-то не так. Она чем-то обеспокоена. Интересно, почему она мне ничего не рассказала?

Я допиваю вино. Мое тело немного расслабляется, а голова освобождается от ненужных мыслей.

– Послушай, Сара, – обращается ко мне Бетти, накладывая себе индейку, – ты не думаешь, что тебе пора выходить из кокона?

– Ты про что? – делаю вид, будто не понимаю, я.

Вопрос Бетти ставит меня в тупик. В надежде избежать ответа я беру брускетту, демонстративно кручу ее в руках и с гордостью произношу:

– Это лучшая закуска, которую я когда-либо ела.

Подруги смотрят на меня с ухмылкой.

– Это так на тебя похоже, – говорит Аманда, мотая головой.

– Что это значит? – возмущаюсь я.

– Ты всегда избегаешь разговоров о личном, – любезно поясняет мне сестра.

Аманда. Ты, как всегда, бесподобна. Да, я не люблю говорить о личном. Зато ты это делаешь каждый день. Но в таком случае почему ты не рассказала мне о том, что тебя беспокоит? Или я больше не вхожу в круг твоих доверенных лиц?

– Если честно, я об этом не думала, – гордо заявляю я и освежаю бокалы с вином.

– О чем? – удивленно уточняет Бетти.

На этот раз она делает вид, будто не понимает, о чем я. Плевать. Вы хотите, чтобы я была с вами откровенна? Пожалуйста. В конце концов, сегодня праздник и я имею право повести себя нестандартно.

– О том, чтобы выйти из кокона, – заявляю я, делаю глоток вина, затем беру нож и разрезаю ароматный капустный киш на шесть равных частей.

Аманда и Бетти переглядываются. Подозреваю, что они спланировали этот разговор заранее. Уж очень им хотелось, чтобы я излила душу. Наверное, они регулярно вторгаются в мое личное пространство, потому что от всей души желают мне счастья. Они уверены, что мне пора почистить перышки и начать ходить на свидания. Но, если честно, я не вижу в этом необходимости. Я еще не решила, хочу ли новых отношений. Кроме того, я так до конца и не простила Илая за его предательство. Пока я не отпущу прошлое, в моей жизни нет места новому роману. Я хочу, чтобы Илай стал моим другом. Он перестал быть моим мужем, но нас объединяют десять совместно прожитых лет. За это время мы познали страсти, страдания, обиды, любовь, ненависть, негодование – все то, что сделало нас такими, какие мы есть. Когда я прощу Илая, то, возможно, смогу расправить крылья и вступить в новые отношения. Но пока я бы посидела в своем коконе. Я не хочу во внешний мир. Мне очень даже комфортно с самой собой. К тому же у меня есть Дороти, Барни, тетя Мэй, Аманда, Бетти и мои книги.

– Я бы на твоем месте уже давно завела новый роман, – произносит Аманда заносчивым тоном.

Терпеть не могу, когда она пытается меня учить. Впрочем, мне есть, чему у нее поучиться. Она уже разводилась. Это случилось пять лет назад. Ей тогда было всего лишь тридцать. Если честно, я всю жизнь думала, что в тридцать разводиться могут только женщины вроде нашей мамы. Но Аманда отнюдь не была легкомысленной. Она с юности стремилась создать семью, стать заботливой женой и любящей матерью. С первого раза у нее не получилось. Увы. Ее первый муж оказался заядлым игроком. Аманда не смогла смириться с мыслью, что он любит что-то больше, чем ее. К тому же он практически пустил их по миру. Аманда подала на развод. Через год в ее жизнь пришел Оливер, стоматолог с потрясающей, солнечной улыбкой. У него густые, темные волосы, небесно-голубые глаза, накачанное тело. Он словно списан с обложки гламурного журнала. Аманде повезло. Правда, у них нет детей. Я не знаю почему. Возможно, Оливер еще не готов.

– Я понимаю, ты быстро оправилась после развода, – говорю я, откусывая киш. – Но я не такая, как ты, Аманда. Я не могу сделать вид, что со мной все хорошо.

– Знаю, – пожимает плечами Аманда.

Время летит заметно. Я не успела оглянуться, как на часах уже было восемь часов.

Бетти благодарит меня за прекрасный вечер, надевает пальто, вызывает себе такси и уходит. Совсем скоро я увижу ее на заседании книжного клуба. Я благодарна ей за то, что она привила праздным домохозяйкам любовь к моим книгам. Теперь они читают их своим детям и каждый вторник собираются в гостиной у Бетти, чтобы обсудить приключения Мисс Смузи.

Тетя Мэй заводит детей в дом и отводит на второй этаж.

Я начинаю убирать со стола.

– Ни о чем не хочешь мне рассказать? – спрашиваю я Аманду, пока она разглядывает фигурки балерин, которыми обклеены окна в гостиной.

Аманда смотрит в мою сторону.

Я вижу страх в ее глазах. Она осторожно присаживается на диван и начинает крутить на пальце обручальное кольцо.

– Только не говори, что ты разводишься, – испуганно говорю я и сажусь на стул.