Принцессы бывают разные

– Какие у вас отношения с верой, дражайшая Ализа? – спросил он, с интересом ожидая ответ, пока они шли к карете.

Девушка задумчиво засунула руки в карманы куртки и отозвалась едва слышно:

– Насколько я поняла, данный факт уже не имеет значения.

На лице Ализы промелькнуло странное выражение, которого Леож не понял, но захотел расшифровать.

– Но все же.

– Я не собираюсь обсуждать то, что не должно вас касаться, – отчеканила она и, не обращая внимания на поданную руку, забралась в карету.

Зак нырнул следом и устроился напротив. Он собирался вздремнуть, и никакая принцесса ему не помешает, а раз она не собирается отвечать на его вопросы, то нет смысла вытягивать из нее слова клещами.

– Как знаете. – Молодой человек забросил ноги на сиденье и оперся плечами о стенку.

– Не боитесь, что я сбегу? – усмехнулась девушка.

– Нет, – отозвался Зак и бросил на нее испытующий взгляд. – Во-первых, вы не сможете открыть дверь. Для вас она всегда будет закрыта.

– Опять магия? – фыркнула принцесса.

– А во-вторых, вряд ли вы настолько безмозглы, чтобы выскочить из движущейся кареты, – закончил он и прикрыл веки, давая понять, что разговор окончен.

Зак уже засыпал, когда девушка еле слышно пробормотала:

– У вас предвзятое отношение к… женщинам знатного происхождения.

Он не стал отвечать, а Ализа сильно удивилась бы, узнав, что угадала.

Глава 3

Немного понаблюдав за спящим Леожем, я сосредоточилась на виде за окном, с каждой минутой все больше опасаясь за свою жизнь. Ночь стремительно приближалась, и столь же стремительно летела по тракту карета. Кучер гнал лошадей, будто старался попасть на тот свет раньше всех, заодно прихватив и нас.

Молиться не хотелось, особенно в присутствии барона. Он, конечно, вряд ли бы что-то понял, но я все равно чувствовала себя неуютно.

Так вышло, что с самого детства я не очень любила все то, чему с охотой поклонялась мать. Возможно, дело было в бабушке, однажды заметившей, что вера живет не в голове, а в сердце, и если у человека в сердце есть это чувство, то ему не нужен храм для вознесения молитв богу.

Мама придерживалась иного мнения и старательно натаскивала нас по части религиозных знаний. Но я лишь честно заучивала отрывки священных текстов и молитвы, чтобы порадовать королеву. Если бы мама услышала, как я ругаюсь, поминая совсем не бога, она бы расстроилась, но сейчас я была далеко от дома, и никто здесь не мог знать, какая я на самом деле.

– Адово пекло! – в который уже раз взвыла я, хотя на сиденье меня подкидывало совсем не так, как бы это происходило в одной из отцовских карет. Но радоваться сему факту в данный момент я не могла.

За окном совсем стемнело, но свет звезд позволял без труда различать широкую ленту дороги впереди. Других сумасшедших путешественников в такое время суток не наблюдалось, поэтому столкновений с чужими повозками можно было не опасаться.

– Все нормальные люди сейчас спят в гостиницах, но не мы.

Я вздохнула и сползла на своей стороне сиденья чуть пониже, чтобы не спать сидя.

Сон не шел. Я слышала скрип колес, карету немного подбрасывало на ухабах, наемники переговаривались, а я просто лежала и наблюдала за спящим бароном. Он моего интереса не замечал, спал, подложив руку под голову, и, хотя дорогу никак нельзя было назвать ровной, не сползал к краю ни на дюйм.

Несмотря на странный цвет глаз, его нельзя было назвать некрасивым. Нет, напротив, он был очень привлекателен, хотя в его образе прослеживалось что-то от хищной птицы, такой же своевольной.

Вдруг карету тряхануло гораздо сильнее, колеса скрипнули, раздался хруст. Кучер закричал, но не раздосадованно, а от боли. Я удивленно села и обернулась к окну, собираясь в него выглянуть, но Зак меня перехватил, прижал спиной к себе и начал быстро что-то нашептывать. Мне показалось, что я слышу бред, а затем карета сильно накренилась, хрустнула ось. Нас подбросило, и если бы не барон, то я, наверное, вылетела бы наружу.

Он прижимал меня к себе, карета неслась на боку, а потом и вовсе перевернулась, и мы кубарем скатились на дверцу, которая со скрежетом переживала встречу с гравием на дороге.

– Держись, скоро выберемся, – уверенно и как-то обыденно произнес молодой человек мне на ухо, стараясь отодвинуться подальше от опасности.

Еще несколько раз подпрыгнув, карета остановилась.

Я тяжело дышала, лежа на спине, прижатая к груди почти незнакомого человека. Хотелось перевернуться и поблагодарить Леожа, но я никак не могла выровнять дыхание.

– Неприятная ситуация, – вздохнул молодой человек.

Я все же перевернулась. И с досадой поняла, что не только наши с Заком губы оказались в паре дюймов друг от друга, но и само наше дыхание переплелось.

Скатившись с Леожа, я поднялась почти в полный рост и толкнула вторую дверцу кареты, которая теперь оказалась над головой. Та покосилась, панель почти проломилась, но магический запор еще действовал.

– Сейчас все осмотрим и уберемся подальше, – озвучил свои мысли маг.

Он поднялся, встал рядом со мной и без труда открыл покореженную дверь, осторожно выглядывая наружу. Я придвинулась к барону поближе, пытаясь впитать исходящее от него спокойствие.

– Что это было? Колесо? – Голос не слушался, и с губ слетел едва различимый шепот.

– Не совсем, – качнул головой Зак и, зацепившись за проем, одним плавным движением выбрался наружу. После чего протянул мне руку.

Я все медлила, меня одолевал страх, а к горлу подкатывал неприятный комок.

– Давай, Ализа, у меня нет времени! – прорычал барон, и я протянула ему руку, позволяя вытащить себя из разбитой кареты.

К нам уже спешили наемники.

– Ким, Кэм, – обратился к ним Леож, – что произошло?

– Кто-то обогнал нас и поджидал вон в тех кустах, – ответил один из близнецов.

Стоя на перевернутой карете, я могла видеть достаточно далеко, но не хотела созерцать кусты в сотне ярдов позади нас.

– Кучер? – Зак спрыгнул на землю и обошел карету, осматривая повреждения, хотя и так было понятно – передвигаться на ней уже невозможно.

– Стреляли в лошадей и в него, – отозвался Ким… или Кэм. – Попали в первую в упряжке кобылу, и та упала, переломала ноги, а за ней – еще две. Кучеру пробили пулей гортань, он свалился под ноги перепуганным лошадям.

Я обхватила себя руками, чувствуя лишь растекающийся по жилам страх. Ветер трепал пряди, выбившиеся из кос, а щеки горели, будто кто-то со всей силы отхлестал меня по ним.

– Борн? – вновь задал вопрос Зак.

– Погнался за убийцей, но того или запугали, или он был из числа фанатиков…

– Застрелился? – фыркнул барон. – Жаль…