Олимпиада

Раздав задания, я расположилась среди подушек и следующие полчаса наблюдала, как Мелисса с Диной таскают ко мне то сумки, то какие-то горшочки, то странно пахнущие свертки. Довершал картину набор с ножницами и расческами.

Посовещавшись друг с другом, экспериментаторши сообщили мне, что опыты ставить будут на мне как на самой длинноволосой и «трудной» пациентке. Я отбивалась по мере сил, но меня все же затолкали в ванную и усадили на принесенный стул, несмотря на все попытки прекратить беспредел.

– Смирно сиди! – грозно велела Мелисса. – Сейчас мы из тебя красавицу делать будем!

Я сопротивлялась и доказывала, что и так вполне ничего, но подруги уверили, что красоты много не бывает, и приступили.

Зажмурившись, я пережила стрижку в исполнении Дины. К моему облегчению, она лишь выровняла мне все волосы по длине и чуть-чуть поправила челку, убрав лишние миллиметры.

– А теперь!.. – Мелисса довольно схватила горшочек, и подруги, сталкиваясь лбами, принялись смешивать в нем компоненты. Мою попытку бегства прервали суровыми окриками, и я смирилась с участью подопытного кролика.

Сначала мне намочили волосы и намазали их отвратительно смердящей массой.

– Терпи, – повторяла Дина, зажимая нос пальцами и махая тетрадкой у раскрытого настежь окна.

– Терпи тут, – причитала я, чувствуя жжение. – Ощущение, что у меня не маска на волосах, а пламя!

– Терпи! – припечатала грозным голосом Лисса. – Потом спасибо скажешь!

При попытке смыть маску выяснилось, что клейкая субстанция основательно сроднилась с моей шевелюрой, так что выдирали ее с горем, моими стонами и воплями по поводу очередного «гениального» варианта решения проблемы.

Когда маска оказалась-таки смыта и вычесана, а волос у меня на голове стало чуть-чуть меньше, подруги вытащили заветную баночку с эльфийским составчиком.

– А может, не надо? – с надеждой уточнила я.

– Надо, – уверенно кивнула Дина и принялась капать из флакончика прямо мне на макушку, проходясь следом расческой.

Что что-то не так, я сообразила, когда Лисса как-то странно хмыкнула и стала подавать Дине знаки.

– Эй, девочки, что случилось? – хмуро спросила я, разводя в стороны пряди, чтобы лучше видеть подруг.

Те шушукались, совсем меня не обнадеживая. Отобрав флакончик, я прочитала состав, сильно смазанный чьими-то неаккуратными пальчиками, икнула и с низкого старта, забыв о коленках, рванула к зеркалу. Постояв несколько секунд, хмуро рассматривая свои волосы, я с той же скоростью ринулась к ванне.

– Наверное, часть маски так и не смылась, вот она и… вступила в реакцию с… – затихая при каждом моем вопле, оправдывалась Мелисса.

– Может, отойдет, – с надеждой выглядывала из-за косяка Дина.

– Я вас!.. – поливая голову, орала я. – Я вас сама отхожу!

– Ну, Ли-и-ип, – проныла Лисса. – Может… ничего?

Через полчаса, когда я вылила на себя полпузырька шампуня, выяснилось, что чудесное эльфийское средство по стойкости превзошло самую лучшую краску и после реакции с несмывшимися компонентами маски легло на моей шевелюре неровными разноцветными полосами, преимущественно зелеными и синими.

– Ну-у-у… – поспешила успокоить Дина. – На меня посмотри, я сознательно свои блондинистые патлы крашу в голубой. А у тебя…

– Очень эффектно! – подхватила Мелисса.

Я хмуро переводила взгляд с одной подруги на другую, стараясь не смотреть в зеркало. Из зеркала же на меня пялилась очень злая девица со странно и не слишком аккуратно прокрашенными несколькими прядями на макушке и в челке.

– И как мне теперь с этим ходить? – осведомилась я, складывая руки на груди. – Опять банданкой прикрывать?

Дина и Лисса тут же принялись придумывать способы скрыть оплошность, но попытки замаскировать их парикмахерский шедевр успехом не увенчались.

– Ох, вот говорят, что после плохого всегда наступает хорошее, – стоя перед зеркалом и тягая себя за упругие голубые и зеленые пружинки, просопела я. – Чувствую, меня ж порвет от счастья!

Мои страдания прервал стук в дверь. Увлеченная своим отражением и подбадриванием девушек, я по инерции крикнула: «Да?» – и снова уткнулась в зеркало. Дверь негромко скрипнула, впуская гостя, а после нескольких секунд молчания раздалось покашливание, еле сдерживаемый смех и ехидное замечание:

– Неплохой вид.

Озадаченно обернувшись, я вопросительно уставилась на подпиравшего косяк Шишеня, а он, сбросив на пол пару наколенников, прошелся по мне спокойным взглядом торговца, будто оценивая…

Что?

Я проследила за взглядом мага, а потом с воплем спряталась за спиной у Дины.

– Ты зачем врываешься? – обиженно заныла я.

Мелисса подхватила с кровати простыню и отгородила нас с Диной от мага. Я вздохнула чуть спокойнее, радуясь, что теперь Шиш не может видеть мои голые ноги.

– Сама же впустила, – напомнил Шишень.

– Уходи, – велела Дина, – не до тебя сейчас.

– Я и вижу, – хмыкнул Шиш. – Вы еще желтую рубаху найдите.

– За-а-ачем? – по инерции спросила Мелисса.

– А чтоб уж точно на огородное пугало Липка походила, – хмыкнул маг, ловко увернулся от полетевшей в него тетрадки и добавил: – Раз уж с именем не повезло, так нужно же по полной развить тему в образе, чтобы никто не усомнился, что студентка первого курса Олимпиада – ходячая проблема.

Я зашипела, выдернула у Лиссы простыню, кое-как ею обмоталась и с недвусмысленной улыбочкой направилась к гостю.

– А тебя это вообще не касается! – выпалила я, подступив почти вплотную. – Не твоя же проблема!

– Не моя, – спокойно согласился Шиш, распрямляясь и там самым давая понять, какая я мелкая рядом с ним.

«А ведь он выше Гедымина… – закралась в голову странная мысль. – Хотя в плечах… Нет. Не шире. Просто выше, от этого кажется крупнее».

Я встряхнулась, поджала губы и направилась в ванную, сказав напоследок:

– Мне медсестра отдыхать велела, между прочим.

ГЛАВА 17

Записка от вампира появилась вместе с вороном. Птица долго стучала в окно, привлекая мое внимание. Я же лежала в постели, не пытаясь даже пальцем пошевелить. В конце концов посланник, то ли обладая разумом, то ли выдрессированный кем-то, заткнул конверт из светло-зеленой бумаги между прутьями решетки и улетел.

Фыркнув, я отвернулась, чтобы даже не видеть, как конверт треплет ветер. Улетит? Ну и ладно! Не больно-то и хотелось.

С перипетиями своей жизни я с горем пополам смирилась к утру, тогда же встала и извлекла из ящика стола тетрадку бабушки.