Его Искушение

Я все-таки соскальзываю и с приглушенным криком “Уиии” лечу вниз…

Жмурюсь, забывая обо всем вообще. Сгруппироваться? Три раза ха.

Я не ниндзя, чтобы уметь упасть правильно…

Вот ты и набегалась, Аврора, вот и все…

Свербит неприятная мысль, и несмотря на то, что полет должен длиться секунду, мне как-то хватает времени, чтобы со скоростью молнии подумать свои интересные мысли.

Жду, что сейчас мою не самую тяжелую тушку расплющит об асфальт, но этого не происходит.

Меня ловят, больно сдавив ребра, и я обмякаю в чужих грубых руках, не решаюсь открыть глаза, пока, наконец, рядом не слышится злющий голос Ридли.

Здесь, между зданий в подворотне, он кричит благим матом, не сдерживаясь, уверенный, что никто нас не услышит.

– Идиотка! Дура набитая! Ты же могла покалечиться! Если бы сдохла, я бы остался в долгу у Кровавого!

Вскидываю взгляд в сторону вопящего агента и почему-то не удивляюсь, что по факту он о себе, родимом, беспокоится, а не о моих возможных увечьях.

– Не психуй так, папочка, инфаркт схлопочешь, а я хочу, чтобы ты живехоньким до суда дошел!

Зря я, наверное, провоцирую Ридли. Стоит только подумать, как щеку обжигает от сильной пощечины, и я прикусываю губу, чтобы перетерпеть боль.

– Довела! Держи ее! – командует одному из своих охранников, и я начинаю сопротивляться. Царапаюсь и бьюсь, как дикая кошка. Кричу.

Со мной не церемонятся. Скручивают и связывают. Моей же шелковой лентой, которой я обычно подвязываю волосы.

– Разоралась!

Рявкает Ридли, достает из нагрудного кармана платок и заталкивает мне его в рот, пока два мамонта держат меня за локти.

Обездвиженная, лишенная малейшей возможности на сопротивление, с самодельным кляпом во рту, я все равно трепыхаюсь в руках своих конвоиров.

– Хватит, Аврора! Поранишься! Прекрати!

Вопит Флауэр, протирает пот со лба рукой, глаза у него горят как при припадке.

– Ты выбора мне не оставила! Я не хотел всего этого, Рора! Хватит! Просто подчинись.

Никогда!

Отвечаю, но вместо ответа хрип. Рот забит. В ответ дикий взгляд Ридли и приказ телохранителям:

– В машину ее.

Спустя мгновение переговоров по наушникам в подворотню заезжает белоснежный ролс Ридли.

Меня заталкивают внутрь, но так как я не намерена легко даваться, сопротивляюсь, больно ударяюсь лодыжкой об открытую дверь.

– Рора. Хватит!  Одумайся. У нас нет выбора. Либо я привезу тебя Ивану, либо мы все дружной компанией пойдем на корм рыбам. С Кровавым не шутят! Ты даже близко не понимаешь, что учудила и как нам всем это разгребать!

Бросаю ненавидящий взгляд на Ридли, который устраивается на переднем сиденье.

Даже сейчас. В таком ужасающем состоянии я понимаю, что он напуган до икоты.

Кто же этот Кац, раз Флауэр перед ним шестерка. Мой агент совсем не последний человек в мире моды, у него действительно есть имя, открывающее все двери, а он сейчас растерял всю свою надменность и высокомерие.

Никогда его таким не видела…

И именно страх, и некий пиетет окружающих перед Иваном, настораживает и меня…

Не Флауэра мне нужно сейчас бояться, совсем не его, а русского, упоминание о котором заставляет подобных мужиков перевоплощаться в дождевых червей или жуков-навозников, не знающих, в какую щель забиться, чтобы их не задавили отполированным каблуком дизайнерской обуви.

Дороги из-за дождя почти не видно. Откидываю голову на удобное кожаное кресло и наблюдаю звездное небо, которое демонстрирует белоснежная обивка крыши ролсика.

Переливающиеся точки во тьме салона действительно смахивают на веселых светлячков, которые проплывают по небу салона и на самом деле совсем не отвлекают от мыслей.

И все-таки до конца я не верю в то, что со мной происходит – реальность.

Еще несколько часов назад я была моделью с именем, я принимала участие в показах для мировых брендов, снималась для лучших журналов, а сейчас…

Щипаю себя за запястья и шиплю сквозь кляп во рту. Проклятая тряпка душит и не дает нормально дышать. Никогда не думала, что буду вот так вот жевать платок Ридли, чтоб ему икалось!

Припомню я ему это. Когда-нибудь за все ответит!

Мысль зажигается и гаснет, оставив после себя странное томление в ноющем животе.

Изо всех сил борюсь с паникой, сажусь ровно и выпрямляю плечи. Не плачу, пальцами вцепляюсь в кожу, проговариваю молитвы. Все время царапаю свои руки, чтобы не потеряться в ужасе всего того, что происходит.

Справлюсь. Все равно. Не покажу, как мне на самом деле боязно.

И все равно не могу забыть, как застыла в его руках на самой грани.

Жуткое воспоминание и не менее будоражащее. Заставляющее кровь гнать по венам на скорости…

Страх все же опутывает клешнями, держит сердце, и я пытаюсь не впасть в истерику.

Кац не простит.

Он накажет за мой поступок. Может, он привык карать. На этом завязан его авторитет, а я оскорбила его мужское достоинство. Судя по ощущениям, весьма впечатляющее, кстати…

Такого, как Иван, наверное, никто в нокаут не посыл и еще после этого не убегал.

Думаю, мне удалось его шокировать.

Бедовая ты, Аврора.

Что Кровавый со мной сделает?