Пропавшая в сети

«Вдруг и правда зак – бывший полицейский? Увидели своего и не стали проверять».

А Снежа не так уж глупа… Слышала бы она, как мент прикрывал трубку, разговаривая с хозяином дома. Как допытывал, кто она похищенной и откуда узнала адрес.

«Ой, если бы там было, что проверять, скорая с пожаркой не уехали бы».

В этом Патриция права. Не мог же зак откупиться сразу от трех бригад? А если мог, кто он вообще такой…

«Двадцать седьмое февраля две тысячи двадцатого года, Новопетровск, – зацепился за название родного города слух. Она подняла голову и тут же об этом пожалела. Боль прострелила правый висок. Пора завязывать с бухлом. Марьям хотела написать в болталку, что ее деревню по телевизору показывают, но вместо этого замерла, вперившись взглядом в телик. – Из закрытой квартиры на четвертом этаже исчезла девятнадцатилетняя Полина Семенова».

Марьям свернула приложение Телеграма. Открыла недавние вызовы и принялась листать список. Наконец, нашла нужный во входящих двухмесячной давности. Номер незнакомый, но она точно помнила, кто звонил в этот день и час. Сохранила его под именем «Полина». Вернувшись в Телеграм, принялась пролистывать чат до сообщений от Эсми. Нашла. Вместо ника теперь отображалось имя из контактов телефона.

– Ну привет, Полина. И в чат, значит, пролезла.

Глава 9

В приоткрытую дверь душевой кабинки потянуло гарью. Выглянув наружу, Лиза окунулась в облако дыма. Оглядела ванную. Ничего не горело. Похоже, дым просачивался через приоткрытую дверь. Неужели человек, похитивший Полину, решил уничтожить место преступления? А может, сжечь хотят не квартиру, а саму Лизу? Или люди здесь вообще ни при чем, ведь Полина исчезла из закрытой квартиры на четвертом этаже. Что, если ее забрало такое же облако дыма? Бред… Лиза выскочила из кабинки и, схватив полотенце, выбежала в коридор. Дым валил из кухни.

Она распахнула дверь и оказалась голая перед окном, выходящим на детскую площадку. Прижала к груди полотенце. Справа послышалось потрескивание. Из включенной микроволновки вырывался черный дым, словно злой джин из бутылки. Лиза нажала на кнопку отмены и отскочила. Печка затихла, но дым продолжал валить. Снова осмелилась подойти и на этот раз выключила прибор из розетки. Бесполезно.

– Что ж такое? – уже без страха, а скорее со злостью распахнула дверцу Лиза. – Да блин…

На пожелтевшем поддоне стояла белоснежная тарелка с черным, пылающим пятном внутри. Овсянку нужно было сначала залить молоком. Она же знала! Полина всегда так делала, и Лиза последние две недели повторяла правильно. О чем она думала сегодня утром? О том же, о чем и всю ночь. До этого ей хотя бы на какое-то время удавалось отключиться, но не сегодня. Все из-за дурацкого шоу. И зачем она согласилась в нем участвовать?

– Черт возьми, – выругалась Лиза после того, как, не подумав, схватилась за край тарелки.

Только ожогов не хватало. Важен каждый день занятий, нельзя выпадать из графика из-за бытовой травмы. Да что там день, важен каждый час. И прямо сейчас она уже опаздывала. Лиза кое-как подсушила волосы. Натянула джинсы и свитер. Запрыгнула в ботинки. Пуховик и шапку надела уже в подъезде, на ходу. На секунду задержалась, чтобы повязать шарф, и тут же об этом пожалела. Пересекая детскую площадку, к ней спешил полицейский.

– Александр Петрович, оперуполномоченный, – зачем-то представился он.

– Я в курсе, – кивнула Лиза, понимая, что это надолго.

– Ну вдруг вы забыли уже, такой стресс…

– Я в себе, все нормально. И про то, что раньше в Невинногорске работали, вы мне тоже рассказывали.

– Хорошо. Нужно кое-что обсудить.

– Я очень тороплюсь. У меня занятие по специальности через пять минут…

– Давайте тогда по дороге поговорим. Ладно?

Лиза кивнула и направилась в сторону колледжа. Сам факт, что она не придет заранее, как привыкла, нервировал, а тут еще важный разговор. Будь он неважным, зачем Александру Петровичу ждать ее рано утром у подъезда?

– Здравствуйте, – кивнула она соседке, продававшей квартиру через стену. Та, похоже, как раз привела очередного потенциального покупателя. Пока ее мать, которой Лиза с Полиной носили продукты из магазина, была жива, соседка при встрече улыбалась им во весь рот. Теперь же глянула на Лизу исподлобья и прошла мимо.

– Экстрасенсов вчера смотрели? – Александр Петрович проводил соседку с покупателем взглядом.

– Угу. А вы ее квартиру хорошо обыскали?

– Сам лично этим занимался. Думаете, стоит прямо сейчас еще раз заглянуть? – усмехнулся он.

– Если все проверили…

– Как впечатления?

– А? – Лиза растерялась и на секунду притормозила.

– Ну, в целом как вам передача?

– Не знаю. – Вспомнив, что опаздывает, она натянула съехавший ремень сумки на плечо и пошла быстрее.

– Я вот тоже в замешательстве немного.

– Никто из зрителей не звонил?

– Нет. – Он запустил пальцы в блестящие волосы, прочесал челку вбок. Холодно, наверное, без шапки. Даже губы посинели. Несмотря на это, его лицо в реальности казалось более загорелым, чем выглядело по телевизору. – Мы надеемся, но пока тихо.

– А вас гримироваться заставляли? – неожиданно для самой себя спросила Лиза.

– Чего? – На этот раз притормозил полицейский, но тут же догнал Лизу, все набиравшую скорость. – Предлагали напудрить, чтобы лицо не блестело, и мешки под глазами замазать, но я сказал, и так сойдет. Я же не красна девица.

– Я тоже не красна девица.

– Ну, это как посмотреть.

Лиза искоса взглянула на следователя. Он что, с ней заигрывает?

– Сейчас вы очень даже красная. Идете быстро, и на улице сегодня морозно.

– А, ну да…

Лиза еще раз на него покосилась. По телевизору он выглядел напудренным.

– Так что вы, Елизавета, сказали им на самом деле?

– В смысле? – совсем растерялась девушка и остановилась посреди дороги.

– Вы что, здесь же машины ездят, – подхватил ее под локоть Александр Петрович и потащил к тротуару. – Я спрашиваю, потому что мои слова они вырвали из контекста. Сказал все это, конечно, я сам, но…

– Но о другом, – закончила за него Лиза. И тут же попыталась вспомнить, что именно он говорил, но не смогла.

– Именно. У вас так же?

– Да. Мы пришли, я опаздываю. – Лиза указала на вход в здание колледжа.

– Скажите просто, что вы на самом деле ответили, когда…

– А вы мне поверите?