Миниатюры

Несостоявшееся свидание

Был солнечный день. По центральной улице города Н., не спеша, прогуливались две девушки. Они щурились от яркого солнечного света, иногда закрывая глаза руками. Всю дорогу девушки о чём-то очень горячо спорили.

– А я тебе говорю, он приедет. Нет никаких сомнений в этом! – доказывала свою позицию Маша – младшая сестра. Она была ещё совсем зелёной студенткой, которая умела мечтать, но в то же время могла проявить признаки кокетства и игривости. А ведь это так завораживает мужчин нынешнего времени.

– Посмотрим, посмотрим. Ты же знаешь, что в сети можно наобещать чего угодно! – спокойно ответила ей Александра – старшая сестра. По своей натуре она была истинной стервой, но раскусить её ещё никому не удавалось. Методом убеждения она скрывала свою сущность. Она знала цену мужчинам, и самые дешёвые ей не подходили.

– Я в совершенстве изучила кокетство. Говорю тебе, он уже сидит в кафе. Вот увидишь.

– И увижу, скоро мы как раз придём туда.

До кафе «А» оставались считанные метры. Сёстры шли, явно замедлив шаг. С одной стороны, Маша не была полностью уверена в своей победе и боялась позора. Александра же, осознавая это, подыгрывала ей. Хотя старшей сестре явно не терпелось ощутить вкус победы.

– У тебя ещё есть время поменять своё мнение, Маша. Тогда ты сможешь выиграть у меня спор, – поддевала сестру Александра.

– Даже, если он уже сидит там, я выиграю этот спор… Вот он! Вот он, сидит за столиком с букетом роз! Ты видишь?! Я же тебе говорила! А ты не верила мне!

Александра несколько сконфузилась, но не подала виду и сразу же ответила своей сестре:

– Это ещё ни о чём не говорит. Ты знаешь, зачем он сюда приехал? Не знаешь? В сети можно чего угодно наговорить, ради одного.

– Вот это ты совсем зря. Неправда это!

– А с чего бы ты думала, он букет купил такой дорогой? Да и кафе он выбрал не из дешёвых. Запомни, сестра, такие вещи просто так не дарят.

– Да ну тебя! Заливаешь! Конечно, тебе такого букета никто не дарил, вот ты мне и завидуешь, а не признаёшься.

– Чему завидовать-то? Эх, Машка, маленькая ты ещё слишком, чтобы понимать элементарные вещи.

– А вдруг это любовь?! Настоящая светлая любовь, о которой пишут в книгах. Ну не про принца на белом коне, ты не подумай! Я не настолько наивная, чтобы верить во всю эту чепуху, но ведь простой добрый и весёлый парень, разве это не счастье, сестра?!

– Да… Как всё запущено. Чувствую, придётся мне у тебя выиграть 100 рублей за твою наивность.

– А вот мы это сейчас и посмотрим! И 100 рублей отдам совсем не я!… Ну иди, иди! Что стоишь-то?

– Не нервничай, а только смотри.

Александра зашла в кафе и села за соседний столик возле загадочного молодого человека по имени Антон. Маша осталась за стеклом, чтобы наблюдать всю эту картину. Антон представлял собой пример классического романтика. В длительных ухаживаниях он видел не результат, он наслаждался самим процессом покупки цветов, сладостей, подарков, походов в различные заведения. И чем больше он очаровывал очередную девушку, тем больше у него укреплялась вера в самом себе, что он нужен, и что без него невозможно жить. В этот солнечный день он был весь в предвкушении этого свидания со своей интернет-знакомой. Он был настолько покорён этой девушкой, что приехал из другого города, купил шикарный букет роз, был готов заплатить за ужин, и о сумме речь не шла. Антон сладостно поглядывал на часы, его лицо всё также излучало счастье.

– Свидание что ли? – как бы невзначай спросила Александра.

– Да. Свидание. А что? – взволнованно спросил молодой человек.

– Да ничего, просто вы сильно нервничаете. Неужели ваша любимая вас настолько волнует?

– Да ничего я не волнуюсь. С чего вы взяли? И ко всему прочему. Какое вам до этого дело? – попытался отстраниться Антон.

– Дело, конечно же, не моё, в этом вы правы. Но почему её до сих пор нет? Ведь уже много времени прошло с тех пор, как вы здесь.

– Да не так уж и много. У нас на 18:30 свидание, я просто пораньше пришёл, чтобы не опоздать… А девушка должна опаздывать, разве вы этого не знали? – оправдывался молодой человек.

– Конечно знаю. Как раз у вас будет время подумать о ней, да и о себе тоже, – начала лукавствовать Александра.

– Да. Я могу часами думать о ней. Её глаза – самые невероятные глаза, которые мне приходилось видеть когда-либо. Её чёрные брови просто сводят меня с ума. Она изящна, стройна! Она красива! Таких нет нигде!

– Я готова поспорить на свою последнюю сотню, что это первое свидание у вас с ней.

– Да. Первое. А откуда вы знаете? – несколько сконфузился Антон.

– Такая идеализация говорит о том, что вы её совсем не знаете. И что самое ужасное, вы познакомились с ней по интернету. А там – все немножечко врут.

– А это вы откуда знаете?… Ну, положим, вы угадали, но не надо всех под одну гребёнку! Вы её даже не видели, какое право вы имеете так говорить о ней?! – разозлился парень.

– Успокойтесь!… А теперь, правдиво ответьте мне, просто так, для интереса. Где вы увидели её фото? В социальной сети?

– Да. И что?

– Вот-вот. Так знаете ли вы, что её невероятные глаза и сногсшибательные брови – не что иное как продукт фотошопа. Все так делают.

Антон ничего не ответил, а резко пересел за столик к Александре, что очень взбудоражило Машу, но она так и продолжала наблюдать за ними.

– А вот и нет. Я общался с Машей по скайпу, там она такая же красивая, как и на фотографиях, – Антон достал свой телефон и показал фотографию Маши, скопированную из скайпа.

– Наивный молодой человек. А знаете ли вы, как выглядит женщина утром? А когда она осознаёт, что не накрашена, то сразу же начинает маскировать признаки своего недосыпа. Она тратит много времени на это. А потом она обманывает всех и себя тонной косметики…

– Но…

– Она каждое утро замазывает свои прыщи и другие неровности…

– А…

– Корректирует морщины под глазами. Пытается бороться с перхотью на волосах. Но… Безуспешно.

– Да вы с ума сошли?! Какая перхоть, какие морщины?! Она ещё молода и красива, вы всё это выдумываете, – Антон взбесился настолько, что посетители в кафе обратили внимание на него.

– Идеалист. И главное, всё это беспочвенно, – твёрдо ответила Александра.

– Это я беспочвенный идеалист?! Да что вы говорите такое?! Все её движения достойны восхищения! Она идёт плавно и легко, словно лебедь плывёт!

– И перья намокают при этом, – ехидно продолжала Александра.

– Какие перья? Её ножки…

– Волосатые и кривые должно быть, – не унималась девушка.

– Нет! Ну это уже переходит всякие границы! – Антон встал и ушёл от неё подальше. Александра сказала ему вслед:

– Идите-идите! Подождите её часок, может быть тогда, вы перемените своё мнение.

Час прошёл для Маши в мучительном ожидании, Александра была абсолютно спокойна, и по истечению отведённого времени, она подошла к Антону, присела за столик и спросила:

– Уже час прошёл. И где же ваша несравненная Маша?

– Ну конечно, треплется сейчас со своей страшненькой подругой, обсуждая совместных друзей в контакте. Хлещет чай и хавает огромную булку.

– И крошки изо рта вываливаются.

– Да-да! Так оно и есть. А потом она достаёт ужасные конфеты, якобы те, которые ела советская номенклатура, и начинает их жевать.

– И спиртом воняет.

– Алкоголичка! А потом она подойдёт к зеркалу и начнёт рисовать себе брови, губы, ресницы, глаза, ведь своими бог не наградил. Замазывает прыщи тональным кремом, которые в скайпе становятся ещё более заметными.

– А говорили: «Несравненная».

– Да что там?! Куда там ей! Её жирные и не расчёсанные волосы…

– Усыпанные перхотью.

– Как снегом! Честное слово.

– А представьте, что её ножки…

– Волосатые и кривые, как у цапли. И она ещё решилась с таким внешним видом заигрывать со мной. А я дурак! Купился, как идиот! Притащился сюда! А ещё собирался заплатить за ужин, а заказала бы она…

– Самое дорогое.

– Да один букет роз во что мне обошёлся! Дурак! Жду такую уродину?! Надо убираться поскорей из этого паршивого заведения! Из этого паршивого и убогого городишки.

Антон встал из-за стола и направился к выходу. Маша увидела это, мгновенно вбежала в кафе и стала на пути у парня:

– Прости, милый, я немножко задержалась. Боже мой, какие красивые розы! Спасибо, любимый! – и девушка поцеловала его в щёку.

– Немножко – это 10-15 минут, а не полтора часа.

– Я ничего подобного раньше не видела! Как ты их довёз-то?! – проигнорировала вопрос Маша.

– На велосипеде.

– Что? – сперва не поняла девушка.

– А то, что не стоит нам с тобой встречаться, – твёрдо и решительно отрезал парень.

– Я что-то не поняла. Это почему же? – взволнованно спросила Маша.

– Да потому… Потому что я… Потому что для меня ты слишком хороша! – Антон мгновенно выбежал из кафе.

– Антон! Антон! Подожди, я тебе всё объясню! – и девушка побежала за ним.

Александра вышла из кафе, села на лавочку напротив, и стала терпеливо дожидаться сестру. Спустя пять минут, Маша вернулась:

– Он бегает намного быстрее, чем я. А когда он сел в такси, я и вовсе не смогла догнать его, – Маша сильно задыхалась, она присела на лавочку рядом с сестрой. Перевела дух и спросила. – Скажи, Саш, ну неужели все мужики – такие дураки?

– Более того. Корыстные эгоисты. Он ведь, скотина эдакая, что планировал. Купил тебе цветы, ведь ты увидишь, что они не из дешёвых, собирался заплатить за ужин и переспать с тобой.

– Вот сволочь!

– Вот так. Давай мне сотню.

– На, держи.

– И не делай ты такое грустное лицо. Нового тебе найдём, нормального.

Сёстры помолчали несколько минут, после чего, Александра перевела тему:

– Маш, а ты знаешь, Палкин на своём последнем бенефисе такое рассказывал! Так вот слушай…

Сёстры шутили, смеялись и радовались, как ни в чём не бывало.

Новая Ялта

Пятница тринадцатое, в ночь под Старый Новый год гадали на картах три девчонки: Маша, Саша, Даша. Саша раскладывала карты для своей подруги Маши, а Даша наблюдала за процессом.

― Ну давай, задавай вопросы, только такие на которые можно ответить «да» или «нет», ― сказала Саша.

― М-м-м. Он меня любит?

― Не знают.

― Он меня любит?

― Нет.

― Он меня любит?

― Да.

― Сашка, прекрати эту муть, как на один вопрос может быть три разных ответа?!

― А зачем задавать одни и те же вопросы?!

― Зря ты так, ― вмешалась Даша, ― вот когда мы были в Новой Ялте, рядом с нашим пансионатом стоял дом, большой такой дом. Мы заходили туда днём, и там всё скрипело, а сзади нас доски к-а-а-а-к обвалятся, мы там от страха еле выход нашли. А что было ночью…

― Так, так, ― заинтересовалась Маша, ― рассказывай, что же было ночью.

Маша села по-турецки и стала слушать свою подругу.

― Так вот, ― начала девушка, ― ночью, делать, как известно, нечего. Так вот, мы смотрим в окно на тот самый дом и видим…

― Ну? ― спрашивала Маша с явным нетерпением.

― И видим, ― продолжила Саша, ― что в тех окнах свет горит, а домик-то нежилой. Я сказала Дашке: “А давай проверим”. Ну мы ж такие в пижамах были, переоделись в своё царское и тихо выпрыгнули из окна.

― И чё? Сломали?

― Да нет, окно было на первом этаже. Да и это не главное! Подходим мы тихонечко к этому дому, заглядываем в окно, а там…

Внезапно, девушки услышали хруст. Даша закричала, Саша насторожилась, а Маша совершенно спокойно сказала:

― Да это я яблоко откусила, чё орать-то?… Так что в окне было?

― А в окне были пугала, которые сидели в кругу, ржали как свиньи, а посередине стояла старуха, чем-то похожая на Бабу-Ягу, и она сказала: «Объявляется шабаш в Новой Ялте. Ха-ха-ха!!!» Все встали и начали плясать

― Стоп, стоп, стоп! Девчонки, а не съели ли вы днём чего-нибудь галлюциногенного? ― перебила Маша.

― Мы! ― возмутилась Даша. ― Да ты что?! Мы ж с родителями были, кто бы нам дал?!

― Ладно, ладно. Так я поняла, вы посмотрели на этих страшилищ, глаза повылезали из орбит, и вы потопали спать?

― Нет! ― возразила Саша. ― Мы закричали, а все эти рыла обернулись и как побегут за нами! Мы бежим, ныряем в море и давай плыть, а потом мы оглянулись, а они на берегу стоят, прокричал петух, и они такие “Арр” и исчезли, как будто и не было их. Мы жутко испугались, вышли мокрые, сняли платья, оделись в пижамы и легли, типа мы спали. Потом родители выспрашивали, почему платья мокрые, ну мы выкрутились, сказали, что в ванную их случайно уронили.

― Девчонки, так я не поняла, а карты тут причём? ― с недоумением спросила Маша.

― Да вот именно и причём, ― отвечала Даша. ― Мы днём заходили в тот дом и гадали на картах. Они нам говорили, что мы умрём и, действительно, ночью эти ведьмы, упыри и вампиры опять устроили свой шабаш в том доме. И свет был включён, и музыка оттуда доносилась, мы не очень хотели туда идти, но интерес взял верх.

― Мы долго смотрели в окно этого дома, ― продолжила Саша, ― и не заметили, как эти страшилища обернулись на нас и смотрят. И вот мы оказались среди них, они к нам подходят всё ближе и ближе. Хорошо, что петух прокричал, а то и не разговаривали бы мы сейчас с тобой.

― Ну вы же живы, а ваши карты и страшилища ― это бред. Меньше надо было галлюциногенов употреблять, ― после этих слов Маша встала и ушла.

― Но мы…― хотели было возразить девчонки, но так ничего и не доказали, каждый остался при своём мнении.

Ночь в Вегасе

Яркими огнями озаряется Лас-Вегас по ночам, а днём, город засыпает и становится пыльно-свинцовым, мрачным и непонятным. Кажется, что жизнь здесь прекратилась, но с заходом солнца город оживает и преображается: небоскрёбы горят всеми цветами радуги, на дорогах выстраиваются пробки из машин, которые напоминают светящуюся длинную змейку, пальмы и Эйфелева башня, которых днём не заметишь, вечером одеваются в свои наряды из ярких стразов и оказываются в центре внимания. Однако в Лас-Вегасе не только яркая внешняя жизнь, ещё интересней – внутренняя. Казино, где время останавливается, и не существует ни дня, ни ночи, а только игра, азарт и восторг, сменяющиеся разочарованием и тоской. В ночных клубах никогда не замолкают артисты, искушают и привлекают богатых клиентов танцовщицы и стриптизёрши. Молодые таланты, которые были никем, имеют возможность встретиться с передовыми звёздами шоу-бизнеса, такими как Селин Дион, Бритни Спирс, Рианна, Бейонсе и другими. Кто-то в Лас-Вегасе свою карьеру начинает, кто-то заканчивает, но есть и те, которые продолжают оставаться артистами Вегаса, не выезжая за его пределы. Одним из таких артистов был Дилан Ромски, но за его псевдонимом «Крейзи Ди» никто не знал ни его имени, ни его национальности, ни его верований. Хотя, вера на всех была одна – вера в удачу, которую Вегас мог подарить, отнять и утопить во всевозможных удовольствиях навсегда. Казалось, что Крейзи Ди не выходил из бассейна удовольствий, которыми был богат Лас-Вегас. Комик, певец, танцор и просто сорвиголова Крейзи Ди заставлял визжать от удовольствия гостей Вегаса. От него были без ума женщины, а особо щедрым из них он дарил своё приятное общество. Артисту сопутствовала удача, и ему не нужно было садиться за рулетку, чтобы понять: «Я богат. Я сказочно богат. Вегас любит меня, а я люблю его».

Была обычная ночь, которая не отличалась от других ночей в Лас-Вегасе: такая же яркая весёлая и азартная. Крейзи Ди вставил электронный ключ в замок своего номера и вошёл. Он упал на канапе, свесив руки вниз и раскинув ноги в стороны. Вскоре это ему надоедает, артист приподнялся, открыл бутылку Джека Дэниэлса и налил его в стакан. С минуту посмотрев на него, Крейзи Ди поставил стакан на стеклянную столешницу, не отпив оттуда ни капли коричневой жидкости. Затем он подошёл к окну, долго и, не отрываясь, смотрел туда: на это множество мерцающих огней, величественные небоскрёбы и рекламные бигборды. Он ничего не слышал за плотно-закрытыми пластиковыми окнами отеля, и эта тишина съедала его изнутри.

– Скука… Какая же скука этой ночью. Даже секса не хочется с легкодоступной дамой… И пить не хочется. Что же это такое? Каждый день одно и тоже, никаких новых ощущений нет, – Крейзи Ди открыл шкаф, в котором увидел множество спрессованной сценической одежды. – Вот в чём дело. И из-за этого я каждый день глажу свои костюмы. Нужно переехать в другой номер, где шкаф побольше. Заодно и от этой озабоченной дамы избавлюсь: не найдёт она меня. Что же может быть интересного здесь, в этом пустом и правильном номере?

Крейзи Ди стал выдвигать полки в комодах и шкафах. Делал он это быстро и неосознанно, но внезапно, остановился, присел на кровать, вытащив из отдела тяжёлую книгу в твёрдом переплёте:

– Евангелие… Оно похоже на Бога, все о нём слышали, но никто в руках не держал, а тем более не читал. А я почитаю… А что?… А это просто потому, что делать сегодня больше нечего. Открою страницу наугад, прочту её и всё. И больше ничего.

Крейзи Ди закрыл глаза, открыл Евангелие и ткнул пальцем на случайную страницу:

– Неделя 26. Притча о безумном богаче. «У одного богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое. И скажу душе моей: душа! Много добра лежит у тебя на многие годы; покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?»

Дилан посмотрел на открытый и набитый одеждой шкаф, на бутылку и стакан с алкоголем на столешнице, на пачку кубинских сигар, которую он даже не раскрыл сегодня. Он с облегчением вздохнул и сказал:

– И действительно… Кому?

Костюмы, деньги и другие вещи остались в номере, не нашли только Крейзи Ди и Евангелия, но никто не заметил его пропажи.

Свобода – воздух

Эта история произошла в одной из психиатрических больниц города-миллионера. Данное заведение не отличалось соблюдением прав человека, напротив, людей, попавших туда, лишали человеческого отношения. Пациентов держали в четырёх стенах, одевали в белые одежды, на прогулки выпускали строго по расписанию, ежедневно подвергали унизительным допросам и сомнительным терапиям, которые не давали результатов. Да и не для того их держали здесь. Надежды на выздоровление не было ни у одного из них, а выбраться отсюда ещё никому не удавалось. Безумен тот, кто попробует освободиться, но это же – сумасшедший дом.

Марию Скавронскую содержали в палате одну, и никого к ней не пускали. Её посещали только медсестра, которая приносила больничную еду, и лечащий врач. Родственники к ней не приходили, да и неизвестно, были ли они у неё вообще. В этот ненастный день Мария стояла у окна и смотрела на город, который только начал просыпаться. Девушка была спокойна, не было в ней никакого помешательства, как у большинства пациентов этой больницы, наоборот, она была вежливой и тихой. Но в тихом омуте, как известно, черти водятся, поэтому она и здесь. Открылась дверь, в палату вошёл доктор, который тут же спросил:

– Здравствуйте, Мария, как вы себя чувствуете? Ничего не болит?

На это пациентка серьёзно и с грустью ему ответила:

– Душа у меня болит, доктор, надоело мне здесь. Эти белые обои. Они слепят глаза. Здесь душно, еда противная. Я хочу домой к маме.

– Ну вы же сами понимаете, что мы не можем вас отпустить, пока курс лечения не будет закончен.

– Доктор, какое лечение? Я абсолютно здорова и могу делать что угодно, вот только меня принуждают лежать как овощ в больнице.

– Вы здесь находитесь не просто так, а по причине стационарной амнезии. Вы ничего не помните из прошлой жизни.

– Доктор, да вы в своём уме? Я всё помню. Мы жили в своём доме с мамой, папой и сестрой. Мама готовила нам вкусные пирожки. Что я здесь делаю, я совершенно не понимаю! – рассердилась Мария на доктора.

– Мария, успокойтесь, как только закончится курс лечения, мы вас отпустим домой…

– Но я….

– Выпейте. Выпейте и заснёте, а я к вам завтра ещё зайду.

Пациентка выпила лекарство, которое ей дал доктор, после чего, он вышел из палаты. «Ну и дурак же этот Пётр Иваныч, – подумала Мария, – не знает, что на меня его снотворное ничуть не действует. А вообще я редко сплю. Я всегда бодрая, а меня считают здесь за больную».

Мария любила много думать, потому что ей было больше нечем заняться. И сейчас она стояла у открытого окна и была счастлива, что её палата находится на десятом этаже, с высоты которого так хорошо видны огни вечернего города. Тут же Мария представила себе, что идёт по обочине освещённого фонарями города, рассматривая всё вокруг.

– Да ну, папаша, с женой своей спи, а у меня расценки твёрдые, – услышала Мария со стороны. «Проститутки, – догадалась девушка. – Ночные бабочки. Это какой-то дурак назвал их так, а все остальные подхватили. Они ведь не свободны и готовы на всё ради денег. Нет. Это не есть истинная свобода». На мгновение Мария снова почувствовала себя здоровой. Она гуляла по ночному проспекту, и не было там ни проституток, ни их клиентов, а в лицо дул свежий ветер.

– Воздух, – произнесла девушка и открыла глаза. Нет, она не стала здоровой, а так и осталась в больничной палате, и ночной город как на ладони. Тяжко вздохнув, она пошла спать.

На следующий день к ней опять пришёл врач и задал ей стандартный вопрос о самочувствии, на что пациентка ответила:

– Пётр Иваныч, вы мне задаёте стандартные вопросы. Зачем? На что должно действовать это лекарство? Что со мной такого должно произойти, чтобы вы меня отпустили домой, к маме? Устала я! Я не свободна: мне думать больно, мне дышать больно. Отпустите меня, пожалуйста.

– Я не могу этого сделать. Вы считаете, что у вас есть мама, а на самом деле её у вас нет.