Ведерко мороженого и другие истории о подлинном счастье

у каждого есть в жизни. Была и будет еще много-много раз. Просто человек так устроен – он запоминает плохие периоды и остерегается их. А хорошие периоды воспринимает как должное, да еще умудряется в них найти повод для переживаний. Надо вспомнить, в какие периоды, в какие времена происходило что-то хорошее. Самое лучшее. Самые счастливые события вашей жизни. Когда вам в любви признались, когда ребенок любимый родился, когда предложение получили по работе удивительно хорошее, когда деньги получили отличные. И вот эти события связаны с «золотой минутой» вашей жизни. Когда обстоятельства складываются очень удачно, когда встречаются самые нужные люди, когда вас замечают, благодарят, награждают, когда любовь взаимна, а солнце ярко светит золотыми лучами – даже если тучи на небе. Все сошлось в прекрасный узор в эту самую «золотую минуту». И все возможно: и исполнение мечты, и исцеление, и крутой поворот событий в вашу пользу… Многие счастливцы вспоминают про свою «золотую минуту». Но она у всех есть. Просто люди так привыкают сидеть и жалеть себя, что не слушают голос, который велит им одеться, привести себя в порядок и хотя бы пойти куда-нибудь – туда, где есть люди и шансы. Что-то шепчет в душе: «Иди! Попробуй! Рискни! Этот прилив сил нельзя пропустить! Недаром есть ощущение возможности, шанса!»; но человек так и сидит, понурив голову. И уверяет себя, что это все – несбыточные мечты, не стоит и стараться… Минута быстро проходит. Но мы все ее отлично чувствуем. Это решающая минута, когда можно ставить цели, совершать бросок, рывок, делать важный ход, высказывать идею, признаваться в чувствах… Но она проходит обычно. И человек вздыхает, снова впрягаясь в лямку будней. Он упустил свою «золотую минуту». Но она непременно будет еще! И поэтому надо жить в ожидании своей «золотой минуты». И стараться хорошо выглядеть; и быть готовым к решающему шагу – каждый день. В каждом дне есть эта «золотая минута»…

Слово «держитесь»

в трудную минуту меня лично не раздражает. Не вызывает желания ответить: «Ах, вам-то хорошо говорить! А мне каково?!» Я в это слово вот какой смысл вкладываю. Профессор Яров писал о блокаде, изучал документальные свидетельства. И такая история его поразила: детей стали отправлять в эвакуацию по Ладоге, по Дороге жизни. Мест было очень мало, дорога была страшная и трудная, а дети были смертельно истощены. Они уже погибали. И надо было выбрать тех, кто сможет доехать. Выдержать дорогу. Спастись. Страшный, трагический выбор… И дистрофичные врачи шли на хитрость. Деткам говорили: «Видишь, пол грязный! Ты возьми веничек и подмети пол. Покажи, как ты умеешь!» И те дети, у которых оставались силы, брали веничек и начинали мести… Может быть, у них тоже не было сил. Но у них оставалась воля – это заменяет силы. Брали веничек и мели… И кто-то из проверяющих возмутился, какой-то чиновник. А врачи сказали: «Мы так выбираем тех, кто может выжить в дороге. Кто может перенести дорогу и спастись». Это страшная история, но в блокадном Ленинграде других не было. И я думаю иногда, что жизнь – это тоже комиссия. Комиссия говорит: «Возьми веничек. Подмети комнату!» И пока мы можем подмести, пока можем себя заставить – мы будем жить. Нас возьмут в трудный, опасный, но спасительный путь. Надо держаться. Изо всех сил надо держаться. Вот это мы друг другу говорим в трудную минуту, вот в чем смысл этого слова, хотя иногда оно кажется обидным и неуместным. Но что еще скажешь? Не будешь же всем про веничек рассказывать, как я вам рассказала. Держись – это возьми веничек и подмети. Покажи жизни, что ты еще жив и хочешь жить. И тогда шансов на спасение будет больше. Гораздо больше.

Туман в голове

может быть по многим причинам. Похмелье, давление, переутомление, недостаток сна… Выспись, не пей, полечись – и туман пройдет. А вот не всегда. Иногда совершенно человек здоров и трезв, а память ухудшается, трудно сосредоточиться и логически мыслить. Туман. Это потому, что человек втайне испытывает сильную тревогу. Его что-то очень мучает и пугает. Но он не может и не хочет осознать причину. А причина есть, как тот суслик, которого не видно, но он все равно есть. Подсознание все видит, все знает. А сознание – нет. И все силы, вся энергия, необходимая для мыслительной деятельности, поглощаются этой тревогой. Или есть в окружении опасный человек под видом друга. Лелеет коварные замыслы, обворовывает, клевещет тайно, вредит. Или, скажем, муж имеет связь на стороне и хочет уйти. Или ребенок-подросток странно себя ведет, может, употребляет что-то, но видеть этого не хочется. Что угодно может тревожить и пытаться «прорваться» в сознание. Но это такое плохое, что сознание информацию получать не хочет. Наш корабль не имеет пробоины, броня крепка, и танки наши быстры! И человек в разбитом и полусонном состоянии живет вплоть до того момента, о котором не хотел думать. Теперь суслик отлично виден! Но уже поздно обычно… Так что, если не видишь, надо того, кто лучше видит, спросить: «Что грозит? Где опасность?» – пока не поздно. Трудно брести в тумане одному.

«Дайте мне конфетку

за хорошее поведение!» – так говорил один рыженький мальчик, проснувшись. Очень правильно говорил; он же еще не успел ничего натворить. А хорошее поведение должно вознаграждаться. Это закон. Если некому дать вам конфетку – купите ее сами. Вели себя хорошо, достигли, добились, сделали много, поработали на славу – купите себе «конфетку». Сдержались, проявили упорство, преодолели себя, отказались от вредной привычки – скорее вознаградите себя. У каждого человека есть внутри маленький мальчик или девочка, которым нужен подарок, удовольствие – награда за хорошее поведение. И поведение будет еще более лучшим, как говорил один психолог. Хороший навык закрепляется наградой – «конфеткой». Это не обязательно съестное. Это все, что приносит удовольствие; просто так. Пусть даже это пустячок, мелочь, но нечто приятное. Новый шарфик, кошелечек, визит в спа-салон, помада или брелок – главное, угостить себя конфеткой сразу после хорошего поведения. Не откладывать. Вознаграждение должно быть немедленным! И хороший навык закрепится. Так вот работает мозг. А может, и хорошие события можно так «приманивать» – вознаграждать себя приятной мелочью. Произошло хорошее – и мы себе конфетку купили. Или вещицу, которая будет о хорошем напоминать. И будет символом успеха и удачи… Многие других вознаграждают, а о своем рыженьком мальчике позабыли давно. Дайте ему конфетку за хорошее поведение! Наш внутренний ребенок заулыбается – и нам будет веселее хорошо себя вести…

Когда мой дедушка был маленьким мальчиком,

он пошел за водой на речку. Был страшный мороз. Мама его лежала больная, а папа работал на руднике – на Северном Урале было дело. И были еще трое ребятишек, мал-мала меньше. Дедушке и самому было семь лет – крошечный мальчик в огромных валенках. Валенки были одни на всех. И огромное ведро. Он с этим ведром спустился к проруби и зачерпнул воды – из колодца он не смог бы достать, ворот тяжелый был, до ручки и не дотянуться. И поволок полведра домой по морозу. И ему было холодно, тяжело, страшно – вдруг мама умрет? И детишки пищат, просят кушать. А даже воды нет. А так можно тюрю сделать, черствый хлеб размочить кипятком. И кружочками поджарить картошку на печке. Вот и еда. И подбежали ряженые, в масках, в диких одеждах, пьяные и веселые. Стали кривляться, петь и плясать нелепо. Мальчик-дедушка испугался и ведро выронил от страха и неожиданности. И побежал домой, по пути валенок в снегу потерял. Он плакал. А ряженые – смеялись. Им весело было, у них праздник! Дедушка потом вернулся за валенком и за ведром. И все-таки принес воды. А я к неуместному веселью и диким поздравлениям с детства плохо отношусь. Все понимаю, но отношусь плохо. Мало ли, что кому-то весело и у кого-то праздник. Это хорошо! Это чудесно! Но не надо лезть к другим с песнями, плясками и диким весельем. Ночные письма и звонки отнесу сюда же. Знать не знают ряженые, что и у кого происходит, если человек незнаком. И не надо обижаться, если мальчик убежал. И сопровождать его бегство веселым улюлюканьем. Оставьте мальчика в покое, пусть несет свое ведро с водой – ему и так тяжело. Но ряженые эгоистичны. Им скучно. И в глубине души им хочется под видом веселья напугать и расстроить кого-то, кому и без того тяжело…

Одна девушка

поехала в Германию. Она в Сети встретила своего одноклассника, в которого была в школе влюблена. Прошло 20 лет. И вот они в Сети встретились. Эта девушка, Оля, так и не вышла замуж. Она ухаживала за больной мамой, жила в маленьком городе, очень мало зарабатывала. Бедная была, проще говоря. Из-за маминого здоровья ей была нужна работа поближе к дому; а деньги все уходили на лекарства, на питание – у бедных людей деньги быстро уходят. Потом мамы не стало… И вот такая встреча. У Арнольда в Германии был свой большой бизнес. Он был вдовец одинокий. И он стал писать Оле романтичные письма. И жаловаться на одиночество. Чувства вспыхнули вновь! Арнольд писал, что не может в Россию приехать, у него тут проблемы. А потом вообще написал, что попал в автокатастрофу, лежит в реанимации и теперь будет редко писать – рука его не слушается оставшаяся. Всякие ужасы написал. И перестал писать. И эта Оля вот что сделала: она насобирала денег у знакомых, взяла кредит, хотя боялась кредитов, как огня, продала оставшиеся от мамы зимние вещи и купила билеты в Германию. Хотя никогда не ездила дальше областного города. Она влезла в чудовищные долги. Еще же за паспорт надо было платить, за визу – расходов много. Она думала, что Арнольд там умирает в реанимации, вот и не пишет. А она привыкла за больными ухаживать, может помочь. Наивный и глупый поступок, продиктованный любовью. Она добралась до Германии. До городка, где жил Арнольд. И пошла в больницу – там его не оказалось. Она стала принимать меры, не зная языка, со скудными средствами; она же и адреса не знала! Только фотография с домом была. Она ходила по городку, у всех спрашивала, искала дом, представляла, как Арнольд лежит, бедный, и сломанной рукой пытается ей писать. Или нажимать на кнопку, звать медсестру, а никто не идет! Самое странное, что она нашла на третий день дом. А из дома вышел Арнольд в прекрасном состоянии. А с ним – его жена и трое ребятишек. Сели в машину и уехали, хохоча. Эта Оля не стала Арнольда окликать; зачем скандал? Она же не глупая была, просто наивная старая дева… Поправила свой рюкзачок и пошла, размазывая слезы. Думала про поездку, про деньги, про свою нищую и нелепую жизнь. Очень грустно это. Да, а потом она подумала, что раз в жизни оказалась в Европе. И надо бы хоть по сторонам посмотреть! В музеи дорого ходить, но можно гулять и покупать сосиски. И она оставшиеся два дня гуляла. Плакала, но на все смотрела и восхищалась. Короче говоря, она сейчас работает в Чехии экскурсоводом. И замуж вышла за полного такого чеха, доброго доктора. Нет худа без добра. Арнольд ее выманил из норы; иначе она бы никогда не рискнула. Все иногда к лучшему, друзья мои. И все это было на самом деле – и еще будет с кем-то. В плохом тоже бывает толчок к хорошему. И будем об этом помнить.

Про любовь я печальную историю знаю

Но не мрачную, не жестокую, а печальную и возвышенную. Когда один человек любит безмерно и преданно. А другой – не любит. Уважает, хорошо относится, благодарен – но не любит. И ничего поделать нельзя. Мужчина любил свою жену. Очень любил. Больше жизни. А жена его не любила. Она вышла замуж рано; она многого не понимала. И Цветаева проницательно однажды сказала одному юноше, который рассказывал: его мать ушла от отца! От приличного и доброго человека! Цветаева сказала: а может, ей было плохо с ним? С первого раза плохо по-женски, так бывает… Не подошли они друг другу. И она двадцать лет терпела и вот – ушла. Кто осудит?

И эта женщина ушла тоже от мужа. Просто ушла в никуда. Плакала, просила прощения – но нет любви. Нет – и все. А потом она заболела очень. Может быть, от чувства вины? От переживаний? И понадобились деньги на лечение за рубежом. И брошенный муж раздобыл эти деньги. Все продал, что было, в долги залез, кредит взял – и раздобыл. Чтобы она вылечилась. И чтобы не унижалась, собирая по знакомым, да и не набрать было такую сумму. Он достал деньги – и точка. И жену прооперировали; она выздоровела.

И эта женщина из благодарности предложила мужу снова жить вместе. И во всем винила себя, только себя. А он отпустил ее. Он не принял ее предложение, хотя страшно любил. Он помогал чем мог, но не принял ее дара. И через год она вышла замуж за другого человека. За любимого. Так сложилась жизнь – она же осталась в живых. И жизнь продолжилась. И они дружат с бывшим мужем. Тот живет один и платит долги. И ни словом не напоминает о том, как он спас любимую женщину. Он однолюб. Впрочем, я думаю, он еще встретит свое счастье. Свою награду за благородство, которого так мало в мире…

Никогда никому ничего не обещайте

Даже так: «я постараюсь», «я приложу усилия», «я сделаю все, что возможно!». Даже так говорить не надо. Эти слова подсознательно воспринимают как обещание. И, если не смогли – значит, не старались, плохо усилия прикладывали, не сделали все, что возможно! Надо мысленно прикинуть, что мы действительно можем сделать – и пойти, приложить усилия. Постараться. Если есть, конечно, такая возможность. Потому что, если пообещаете и не сможете выполнить обещание, – придется оправдываться. Объяснять, просить войти в положение, – и вы поменяетесь ролями с тем, кто сам просил. Если выполните, вы всего лишь отдали обещанный долг. Сделали то, что должны были сделать. И вас в лучшем случае вяло поблагодарят, как того, кто вовремя вернул долг. И не оценят ваши усилия и старания – вы же и так были должны. Так что обещать ничего никому не надо. Чтобы не превратиться в должника. Чтобы коллекторы звонить не начали: совесть, вина, ответственность, чувство долга. Можем – сделаем. И порадуем просившего. Не можем – не сделаем. Но извиняться и оправдываться не придется. Поэтому лучше всего так и сказать: «Я ничего не могу обещать!», ведь и нам никто ничего не обещает. Зато отношения сохранятся, если нормальный человек просил. Или распадутся, если манипулятор пытался вас использовать. Обещать, что это поможет, – не буду. Но это единственный правильный вариант.

В детстве просили разрешения:

«можно я еще погуляю?», «можно мне купить мороженое?», «можно мне взять конфетку?». Хорошо, когда слышишь: «Можно!» Очень хорошо. А взрослому человеку не у кого просить разрешения. Он самостоятельно живет, сам за все отвечает. И не просит разрешения – не у кого просить. От нас все зависит, только от нас. А может быть, надо попросить разрешения? Можно я буду счастливым? Можно я полюблю всем сердцем? Можно я выздоровею? Можно я разбогатею? Можно мне пожить хорошо, просто пожить хорошо – хоть немножко? Может быть, какие-то хорошие вещи не происходят потому, что мы не попросили разрешения, не догадались? Могут, конечно, отказать, но могут и разрешить. И сказать: «Конечно, можно, малыш! Пожалуйста!» И человек поедет в долгожданное путешествие – до этого никак не получалось! Выздоровеет – ему же разрешили! Полюбит всем сердцем и обретет взаимность, – разрешение получено. И купит себе новое платье или костюм, потому что можно. Разбогатеет и построит на берегу моря дом. Как только разрешат… Послушным и добрым трудно иногда жить на свете, очень трудно. Они просто забывают спросить разрешения иногда. И получить ответ: «Можно!» Откуда-то из глубины души или с неба. Ведь глубина души и небо – это одно и то же…

Молодой человек

разыскал свою маму. Очень трогательная история. Он приложил много усилий, потратил немало денег – и разыскал. В колонии-поселении на Урале. Произошла умилительная встреча, мама обняла сына, которого отдала в детдом в три годика – так сложились обстоятельства. Люди, которые предают и отдают, всегда говорят эту вескую фразу про обстоятельства. Почему-то в войну и голод наши бабушки и прабабушки детей в детдом не отдавали. Но это к слову. В общем, потом такие начались события, что даже писать не хочется. Эта мама начала требовать деньги и всестороннюю поддержку. И даже попыталась подать в суд на моего знакомого. Но она была лишена родительских прав, к счастью. И вскоре в пьяном виде упала в колодец, где, кстати, обнаружили еще и пропавшего сожителя – его год как потеряли… И молодой человек зарекся кого-то искать, хотя все мечтал до этого о встрече с мамой… Многое понял. Или муж бросил жену с двумя детьми. Все вынес из дома, даже бельевые веревки и мыло. Вообще весь скарб. Лампочки вывинтил. Дал жене в ухо – и ушел. Алименты не платил, жил в свое удовольствие. А жена все мечтала, что он одумается и вернется. Плакала в подушку – когда купила подушку. Мыкалась в бедности, мыла полы, последний кусок детям отдавала – и мечтала, что откроется дверь, муж попросит прощения и вернется. Ждала его 15 лет. Он вернулся, а как же. И нормальная обеспеченная женщина, мама двух взрослых сыновей, увидела на пороге грязного бродягу, который попросил прощения. И потребовал деньги. И в квартиру чтобы пустили, которую эта женщина купила на свои кровные. И начал угрожать и шантажировать. И ни за что уходить не хотел! Знаете, если человек бросил и предал – он может вернуться. Это нередко бывает. И мечты сбудутся! Мы снова окажемся вместе. В родных объятиях родного человека. И вырваться из этих объятий будет очень, очень непросто. Кто предал и бросил, тот снова это сделает. А если не это – так еще что-нибудь похлеще. Поужаснее. И надо сто раз подумать – есть ли смысл разыскивать родителя, который бросил ребенка и никак не помогал ему. Или мужа возвращать, который бросил в беспомощном состоянии. Или снова дружить с тем, кто предал и подставил. Природа человека неизменна. Раскаялся – ну, не знаю. Это хорошо, наверное. Пусть идет по пути исправления дальше. Дальше и дальше. Пока не исчезнет за горизонтом вместе с мучительными воспоминаниями о том, что нам пришлось пережить…

Личную энергию

можно растратить: на слезы, на рассказ об обиде и несправедливости, на жалобы… Еще хуже станет. Это не совсем так; мол, жалобы и слезы помогают. Помогают, как выяснили ученые, утешения. Если утешений ждать неоткуда, тратить силы на вот это все – нет смысла. Нужно накопить энергию. Сосредоточиться на цели и накопить. Сдержать эмоции – пусть накопятся. Не говорить много – речь тоже много энергии отнимает. Собраться с духом – это и есть «накопить энергию». А потом встать, пойти и сделать то, что нужно сделать. Прыгнуть в ситуацию, как в воду ледяную, – и поплыть, как ледокол «Арктика». Как атомный ледокол. И переговоры пройдут прекрасно. И ваше обращение услышат те, кому оно адресовано. И на человека вы сможете повлиять так, как надо. И выдержать любое испытание, любой неприятный разговор, лечение, – что угодно выдержать сможете. Если сумеете не растратить силы, сберечь их, собрать, накопить. На это уходит день-два – вот на это «накопление». На зарядку аккумулятора. Привычка действовать сразу, не собравшись с духом, привычка плакать от обиды и неудачи – они мешают иногда. Если утешений и поддержки неоткуда ждать, надо начать копить энергию для решительного броска. И можно многое преодолеть. А плачут пусть те, кто старался довести нас до слез. Может, им полегче станет… Мы не против.

«Что еще я могу сделать

для близких?» – это спросила одна женщина, очень ответственная. Задыхаясь, спросила. Она очень полная была, лицо с болезненным румянцем. В таком хитоне, как у Хемуля, вроде громадной ночной рубашки. И дышала тяжело. И смотрела сквозь треснувшие стекла очков добрыми глазами. Она платила ипотеку за сына. Надо же ему помочь. Сидела с детьми дочери, дочери ведь надо иметь свободное время, чтобы посещать фитнес-клуб и ездить отдыхать? Заботилась о здоровье пьющего мужа – у него печень не в порядке, ему надо хорошо питаться и ездить в санаторий два раза в год. И там муж с какой-то дамой познакомился, пришлось еще его к психологу водить, чтобы он разобрался в своих противоречивых чувствах. Тоже недешево, но очень помогло. Теперь муж постоянно ходит к психологу, когда не пьет. И еще мать мужа сошла с ума – она и раньше была с характером. И пришлось ее взять домой, ухаживать за ней. Не отдавать же ее в психбольницу, там ее будут обижать! А дома эта старушка все норовит включить газ ночью. Потому что ее все обижают, как она говорит. Итак, что еще я могу сделать для своих близких? Как еще лучше им помогать? А вот как. Немедленно заняться своим здоровьем. Прямо сейчас. Заняться весом. Есть не все подряд, а только то, что доктор разрешит. Отдыхать. Поехать в санаторий и пройти курс лечения. Купить красивую одежду, очки новые. Еще надо наладить нормальный сон. Прекратить надрываться на трех работах, а по ночам – составлять отчеты для ИП. Самое лучшее, что вы можете сделать для близких, – остаться живой и здоровой. Потому что, если с вами что-то случится, все рухнет. Рухнет – и все. Они потом выберутся из-под обломков. И вспомнят вас добрым словом. Если вы погибнете. А если вас паралич разобьет – все будет еще хуже. Даже говорить не буду. Вот что вы должны сделать для близких – жить нормально. И позаботиться о себе как можно быстрее!

…Иногда лучшее, что мы можем сделать для тех, кого любим, для тех, кто дорог, – это позаботиться о себе. Чтобы не свалиться на близких тяжким грузом. Или не оставить их одних. Хотя бы ради этого стоит позаботиться о себе. Как эта милая женщина, которую теперь не узнать.

Фантомные боли —

это когда руки или ноги нет. Отрезали. А они болят. Так болят, что сильнодействующие обезболивающие не помогают. И бесполезно человеку говорить: «Ничего у тебя болеть не может! Нет ноги!» – он и так знает. Прекрасно знает. Но болит невидимая нога, которой нет больше. Или рука… Мозг «не признает» утрату. Не верит в потерю. И в мозгу сохраняется вся цепочка нейронов, которые бывшей конечностью управляли. Это мозг болит, а не нога… И после потери любимого человека, после расставания, тоже очень больно. Мозг не признает потерю. Человек остается внутри нас. И с ним ведутся бесконечные разговоры, которые причиняют страдание. И его образ все время перед глазами. Это не метафора, так и есть. Это фантомные боли. У одних людей быстро проходит боль утраты. У других – всю жизнь болит и болит душа. И никак они не могут забыть того, кого нет рядом, – боль не дает забыть. Как забудешь о руке или ноге, если они болят? И иные люди так с этой фантомной болью и живут. Ищут способы вернуть, если есть хоть малейший шанс. Или смиряются с утратой, но боль не проходит. И рана болит – на самом деле болит. Не выдумки это, не слабоволие, не малодушие. И бесполезно командовать: «отпусти!», «забудь!», «надо идти дальше!» – так-то оно так. Только раньше в фантомную боль тоже не верили, даже врачи. Но болит – и это правда. И надо дать себе право на эту боль, а потом лечить ее всеми возможными способами – что-нибудь все равно поможет. Когда-нибудь…

Одна женщина вышла на пенсию —

на очень маленькую пенсию. И жила она в маленькой квартирке однокомнатной. Не в комнате, а на кухне, в углу. Потому что в комнате жил сын с девушкой – надо же им где-то жить. А летом эта дама жила на природе, на свежем воздухе – на балконе. Тихая кроткая дама, художник-оформитель. Ее звали Нинель Сергеевна. Вот она так и жила тихонько, в бедности, в уголке. Идти было совершенно некуда, была подруга, да умерла. А мужа никогда не было. Была громадная любовь в молодости, мучительная и страстная. Но человек этот женился, сделал головокружительную карьеру и уехал в Москву. Эта Нинель решила вот что: устроилась кондуктором. Чтобы сменить обстановку и быть в движении – они прочитала о пользе путешествий. Да и дома не хотела мешать. В первый же день ее несколько раз обругали, толкнули; нелегко работать кондуктором интеллигентному человеку. Она плакала потом у себя на балконе… А на второй день она подошла к пожилому мужчине, чтобы заставить его оплатить проезд. Пожилой седой мужчина с палочкой. Мужчина достал социальный проездной – он был инвалид. Посмотрел на Нинель – и узнал. Это оказался тот самый Алексей, которого она в молодости любила. Только очень постаревший и слабый – он ехал в страшную больницу… Такая трагическая встреча: два пожилых человека, автобус, который мимо кладбища едет, осень, пора с балкона в кухню переезжать. Или вот – к этим крестикам и памятникам… А на самом деле все хорошо закончилось. Кончились мытарства и тяготы. Алексея постигли несчастья, болезни и испытания, но у него была своя квартира! И они там стали вместе жить. И денег им хватает, Нинель же работает с необычайным усердием. Продает билеты. А Алексей получает пенсию; а ездить может бесплатно. И от болезни его вылечили, потому что, как сказал один доктор, сейчас все же чаще вылечивают. Даже удивительно! Но пенсию пока дают, вот и хорошо. Вот и славно. И это просто история из жизни про кондуктора и про поездки и путешествия. На балконе или в кухне точно никого не встретишь: ни нового, ни старого. И маршрут оттуда один, к сожалению. А кондуктором интересно работать, так говорит Нинель – и нисколько не обманывает. Куда интереснее, чем сидеть в углу и плакать…

Если люди начали дружить,

они договор не подписывают. Но несут обоюдную ответственность – это нормально, это само собой разумеется. И друг может обратиться к другу за помощью, доверить тайну, попросить совета, позвонить в любое время или написать, если это настоящая дружба. И сам тоже должен быть готов нести ответственность. Поехать к другу в больницу или в полицию, не дай бог. Поделиться последним… И это естественно. А в личных отношениях, в любовных, все очень странно. В отношения вступили два взрослых человека, по обоюдному согласию. И это даже не дружба, это вообще – любовь. По крайней мере, так говорят. Но звонить и писать нельзя – можно показаться навязчивым и вызывать неудовольствие. Попросить о чем-то нельзя – мы взрослые люди, и каждый отвечает сам за себя. Тайну доверить тоже нельзя – не надо обременять любимого человека своими тайнами неинтересными. Ничего нельзя. Потому что это – любовь. Надо сидеть и ждать, пока о тебе вспомнят и выведут гулять. Или просто найдут время поговорить. Позвонят или напишут наконец-то. И вообще – никто никому ничем не обязан. Мы взрослые люди. Это любовь! Это не любовь. Это использование одного человека другим. Удобное и несправедливое использование. Обидное. Если вступил в отношения в здравом уме и трезвой памяти, если говорил о любви, обнимал, спал в одной постели, – обязательства есть. По умолчанию. Как в дружбе. Хотя бы отвечать на звонки и самому звонить. Делиться. Поддерживать. Доверять… А иначе ни любви, ни дружбы, только эгоизм и использование…

Счастье и несчастье

иногда можно сравнить. Вспомнилось мне, одна знакомая рассказала, что она считала себя очень несчастной: мужа у нее не было, а был ребенок. Жили они с родителями в крошечной квартирке, однокомнатной. И ссорились. Папа выпивал иногда. Мама лезла и советы давала. И денег мало было в декрете. И еще она попала с дочкой в инфекционную больницу. Несчастье, конечно. И было обидно, тяжело, грустно, завидно – почему другие хорошо живут? Она нянчила дочку, плакала, ругалась с санитарками. А потом увидела через стекло – между палатами были окна, – маленького мальчика в кроватке. Он был совсем один. К нему только врачи и медсестры заходили. Он был отказник. И этот мальчик все время стоял в кроватке. Он был слабый и крошечный. Он еле стоял. Но все время вставал и ручками держался крепко: он смотрел, как эта Ира нянчит свою дочку. Как кормит. Как укачивает. Как ползунки одевает ей. Огромными глазами смотрел и смотрел. Жадно смотрел. Не отводил взгляда. Стоял и смотрел. И не плакал ни разу, только иногда немножко кряхтел от боли. Полежит и снова встает. И смотрит, смотрит – за каждым движением… Сердце у Иры разрывалось, но она не могла взять малютку. Она только заходить к нему стала, когда пускали, – погладит по голове или на ручки возьмет. А все остальное время он стоял и смотрел… И мы чувствуем себя несчастными иногда. И не замечаем, как кто-то смотрит на нас. Кто-то, кто куда несчастнее нас. Несравнимо несчастнее. Потому что даже сравнить нельзя наше положение и положение мальчика, который так смотрел и смотрел. Она запомнила, хотя много лет прошло. И снится он ей до сих пор, этот мальчик…

Сделка с совестью

никогда не приносит выгоду. Она только кажется выгодной, а потом золото превращается в угольки. Иногда много времени проходит. Одна молодая женщина отдала сына родственникам. Ей надо было устраивать жизнь, можно понять. И вот отдала в деревню, он там жил все детство. А она устраивала жизнь. И в итоге вышла замуж благополучно. Потом муж умер, она стала пить, состарилась и все вспоминала сына. Даже пыталась ему писать и звонить. Как-то объяснить свой поступок – в сущности, не очень страшный, так ведь? Будничный такой. А потом умерла в пустом доме, в запое, и все. Тоже будничная смерть, в сущности. Или кота старого усыпили хозяева – они бы его просто отдали, да никто брать не хотел. А они переезжали в новую квартиру, кот мог там все испачкать. Хотелось новую жизнь начать в чистом помещении. А потом началась война, обстрел – и ничего от квартиры-то не осталось. Вообще ничего не осталось. Пришлось им бежать в другое место. А там они рассорились, начали друг друга обвинять и развелись. И ради чего усыпили кота – непонятно. Он же любил их, кот-то… Или в бизнесе один другого кинул, чтобы получить выгодный контракт. Своего старого приятеля, довольно безжалостно. Много думал перед этим, а потом все же кинул. А его самого обманули с контрактом потом и лишили всего. Или дама увела мужа у подруги старинной – бывает и такое. Пожили они несколько лет, а потом он ушел, да и все. А воспоминания остались. И с ними надо как-то жить, как-то уговаривать себя, что это жизнь виновата. Что надо блюсти свои интересы. Надо думать о себе, о своем благополучии, надо решения уметь принимать… Так себя Раскольников уговаривал, когда шел старуху топором рубить. А деньгами-то так и не смог попользоваться! Убить убил, а прибыли – ноль. Одни, так сказать, неприятности и судимость… Нет смысла предавать, уж поверьте. Иногда сразу становится ясна бессмысленность предательства, иногда – в конце жизни. Ради чего предавать-то? Или убивать? Сделка с совестью – сделка с дьяволом. И ничегошеньки в итоге хорошего не получится…

«Фанатизм цели» —

это вот что. Доктор Линдеманн соорудил чудовищную лодку из ствола дерева, пирогу, и на этой пироге с не менее чудовищными опасностями переплыл океан – совершенно один. Припасы смыло волной в шторм, лодку переворачивало, он галлюцинации видел, погибал от голода и жажды… И переплыл. А потом на резиновой лодчонке еще совершил опаснейшее плавание. Выжил и победил. Он это не для себя делал, он показал миру, на что способен человек, который хочет чего-то добиться. Перед плаванием он много раз внушал себе мысль, что благополучно совершит путешествие. Будет держать курс вест и выживет. Доплывет. Сначала он себе это внушил, а потом поплыл. И даже волны ему шипели: «Вессст!», когда он сознание терял. А галлюцинации тоже подбадривали: «Вест! Курс вест!» И он приходил в себя и снова плыл. Все восхищались его одиночным плаванием. Его мужеством. И совершенно забыли смысл его путешествия: для начала надо себя как следует настроить. Много-много раз с уверенностью сказать вслух и мысленно: «Курс вест! Я доплыву!», а уж потом плыть. И даже страшная стихия не сможет вас погубить. «Курс вест» – это фанатизм цели. И люди много чего хотят: похудеть, разбогатеть, выздороветь, высокую должность получить, избавиться от вредных привычек… Но надо для начала себя настроить. И делиться планами только с тем, кто поможет настроиться. И тоже твердо и уверенно скажет: «Курс вест! Все будет благополучно! Вперед!» Без «фанатизма цели» ничего не получится. Малейшее сомнение, неуверенность, колебание – все насмарку. Этап настройки на цель – самый важный, от него все зависит. Поэтому не надо делиться планами со всеми. Собьют программу. Внушат тревогу и малодушие. Нужно сто или тысячу раз повторить свою цель. И смело идти к ней. Или плыть. Курс вест. И все тут. Все получится!

Сейчас учат, как выгодно выйти замуж

За обеспеченного и успешного человека. Бабушка моя была очень красивой в юности. А ее подруга – очень практичной. И эта подруга, Зина, специально ходила играть в волейбол – на закрытой площадке в городском саду собиралась «золотая молодежь». Зина выбрала одного студента, профессорского сына; он заканчивал мединститут и имел большие перспективы. Очень большие усилия приложила Зина, чтобы этому юноше понравиться. И преодолеть сопротивление его высокопоставленных родителей. Тренинги она не посещала, но все сделала правильно. Вышла замуж удачно; выгодная партия! Хотя не очень любила мужа; не очень. Но это неважно. Важно добиться успеха! А бабушка познакомилась с фронтовиком-дедушкой. Семь раз раненным. Он из деревни был, с рудников уральских. В кармане – вошь на аркане. Он работал и журфак заочно заканчивал. И был секретарем комсомольским на заводе. Жил в комнатке общежития, даже в углу, за ситцевой шторкой стояла кровать. И табуретка еще была. И невероятная любовь. Скромная, стыдливая, как тогда было положено, и совершенно невыгодная. Бабушка все же из интеллигентной и обеспеченной семьи была. Вообще невыгодно вышла замуж. Зина над ней смеялась; они с мужем уже имели квартиру и даже машину! Машина была такой же роскошью, как сейчас – личный самолет. Через 20 лет муж Зины ушел к молодой девушке. А Зина уже была тяжело больна по-женски – жить с нелюбимым мужчиной трудно и вредно… И ничего хорошего не осталось. Болезни, возраст – тогда это считалось пожилым возрастом, несчастная жизнь. А бабушка родила троих детей, жила в любви, слова грубого не слышала за всю жизнь. И до старости считала, что надо в Уголовный кодекс ввести статью за измену. Настолько диким ей измена казалась поступком. Как измена Родине. Это потому, что она счастлива была в браке, вот и не понимала кое-чего. Как и выгоды. И до девяноста лет так и не поняла насчет выгоды. Именно в личных отношениях. И я с ней согласна. Выгода в любви только одна – быть любимым взаимно. Знать, что тебя тоже любят больше жизни. И самой любить. Вот и вся выгода. А иногда и этого нет – вообще без выгоды любят… Нет в любви гарантий. Нет уверенности, что любимый человек не заболеет, не обеднеет, не погибнет или не уйдет. И выгодное может обернуться страшным банкротством, убытком. А любовь пройдет мимо. Это не просто невыгодно – это страшно.

Простая математика иногда помогает решить задачу

Вот одного мужчину начали преследовать несчастья. Он разорился, дело на него завели, а потом инфаркт… И дама, с которой он жил, попросила его покинуть помещение. Съехать. Это был его дом – ну и что? Он же мужчина. А у нее сложный душевный кризис, она ищет себя, она получает третье образование, занимается искусством. В общем, он ей оставил все деньги и ушел. Мы встречались по работе. Он потихоньку выкарабкался. Но очень тосковал. Все хотел, чтобы дама вернулась к нему. Любил очень. Он был умный, но в любви ум иногда отказывает. И он спросил как-то: «Вернется ли она и когда?» Хотя сам понимал глупость вопроса. Он имел аналитический ум. И поэтому надо было все посчитать, мыслить логически, так? Это просто. Даме 43. Они 10 лет вместе прожили. А потом она его, больного, выгнала. Так? Третье образование в области искусства. Третье. И ни одного дня работы за 10 лет. Так? Детей дама не хотела, ни одного ребенка. Ни одной кошечки, ни одной собачки. Две домработницы. Водитель. Все считаем. Теперь посчитаем, сколько она тратит в месяц, примерно. Делим оставленные деньги на эту сумму. Итак, шансов на то, что дама найдет другого богатого простака, – ноль. На то, что найдет работу, – почти ноль. На то, что ей стыдно станет появляться на горизонте, – ноль. Деньги почти кончились. В течение месяца появится она. Гарантий нет. Но математика – дело хорошее. Появится и прогрызет вам снова дырку в сердце. И дама появилась через месяц. Написала романтическое письмо, порадовалась благополучному решению дела и выздоровлению. И сообщила, что надо бы все начать заново, раз теперь все хорошо! А он не ответил. И на звонки не ответил. Много думал, переживал и доставал листочек с цифрами. С математикой. Даме надо было математику изучать, а не лингвистику и искусство. А с человеком все хорошо сейчас. Сердце в порядке. Дела в порядке. А у дамы – ноль.

Мы не можем контролировать

свои мысли и ощущения. Тревогу, страх, уныние и боль; чем больше мы стремимся их контролировать, тем более беспомощными себя ощущаем. Никто не может гарантировать нам полную безопасность и безоблачное настроение – гарантий нет. В любую секунду может произойти что угодно. Такова жизнь. Но мы можем контролировать свои слова и поступки. Это полностью в нашей власти. Нужно принимать меры. Что-то заболело – идти к врачу. Сломалось – починить. Сильно похолодало – тепло одеться. Дождь полил – раскрыть зонт. Нужен ответ – спросить знающего человека. Колесо спустило – накачать. Не оскорблять чувства других унылым видом, жалобами или агрессией – вот это вполне в нашей власти. Как только перестанешь пытаться контролировать мысли и чувства, уверять себя, что бояться постыдно, тревожиться – глупо, обижаться – грешно, как только начнешь контролировать слова и поступки – наступит облегчение. Это японский метод. Когда-то там жизнь человека зависела полностью от отношений с социумом, с другими. И тот, кто вызывал неприязнь и отторжение, в трудную минуту помощи не получал. Выстраивать отношения – это было жизненно важно. Иначе – гибель. Никто не может контролировать чувства и мысли. Все нормальные люди способны контролировать слова и поступки. И этот контроль целителен; он лечит, укрепляет отношения, возвращает спокойствие души и самоуважение.

Вторая половина жизни

может быть куда счастливее и плодотворнее первой. Несчастны люди, цепляющиеся за уходящую молодость, – это как за крыло взлетающего самолета цепляться, крича: «Подождите!»… И все ухищрения тщетны в итоге. Это люди, у которых все хорошее остается в молодости: привлекательность, сексуальность, экстравагантная одежда, буйное веселье и шутки на грани дозволенного… А больше ничего нет в запасе, совсем ничего. И весь смысл жизни теперь – яростная борьба с неизбежным течением времени. У этих людей счастливой была первая часть жизни. Есть сказка про то, как душа выбирает: когда лучше перенести невзгоды и трудности? Одни души откладывают плохое на старость, чтобы сполна насладиться юностью. А другие говорят: мол, в молодости больше сил терпеть и выносить плохое. А в зрелости я хотел бы насладиться здоровьем и миром! И одни с ужасом расстаются с молодостью. Другие – с радостью принимают зрелость и даже старость. Как Дарвин. Вся его молодость – сплошные болезни и депрессии. Он очень страдал: вечно болел, не мог спать, боролся с судорожными припадками… Несмотря на это, совершил кругосветное путешествие на корабле, работал, мыслил, преодолевал… И во второй половине жизни, после 40, стал чувствовать себя все лучше и лучше. Создал много научных трудов. Был удивительно счастлив в семейной жизни. Примирился с Богом и обрел мир в душе… Его здоровье стало просто отличным – так был устроен его организм. И таких примеров немало. Счастье, любовь, здоровье часто приходят во второй половине жизни. Это второй сезон. Он может быть куда интереснее и счастливее первого. Каждому свое! Главное – дожить до второго сезона. Сохранить себя.

Говорить чужими словами

начинают после токсичного общения. Отравился человек. И яд капает с языка. Муж приходит домой и ни с того ни с сего начинает жене высказывать претензии. Дескать, она плохо воспитывает детей. Тратит много денег. Ленива и глупа. Жена понимает: к маме заезжал! Девушка приходит на свидание и вдруг говорит, что отношения надо прекратить. Нет перспективы. Ты никогда не сделаешь карьеру, ты бедный, ты слабовольный! Или сотрудник, который нормально работал и зарабатывал, вдруг заученными фразами высказывает желание уйти. Здесь к нему плохо относятся и платят мало. Хотя еще вчера человек был настроен оптимистично, планы строил, радовался премии… Это они пообщались с токсичным человеком. И тот внушил темные мысли; оставил в памяти фразы и выражения, которые не присущи тому, кто их скандирует, как запись на диктофоне. Знакомым голосом произносит чужие фразы, обидные и язвительные. С внушаемыми людьми такое случается. Их можно «настроить» и транслировать «плохие слова». Это не они говорят; они воспроизводят запись. А потом придут в себя и будут горько жалеть о сказанном. Надо дать время. Переждать. Отойти в сторону, покачав головой грустно. Через пару часов человек раскается в том, что сказал. В том, что воспроизвел невольно. И десять раз подумает о том, почему так вышло. Чужие слова оставляют горечь, как яд или алкоголь. И могут много горя принести. Но именно так проявляется токсичное общение…

Одна моя знакомая имеет свою галерею

С прекрасными произведениями искусства. И все началось давным-давно. Мы молоды были очень. От нее муж ушел, мама умерла, а папы не было. Организация, где она работала, закрылась. И был ребенок, мальчик трех лет. А больше ничего не было; комната в коммуналке с диваном. А диван стоял на кирпичах, мы их со стройки вместе принесли, когда ножки сломались. Впрочем, еще были ракушки – они с мамой отдыхали давным-давно на море и привезли вот эти ракушечки – на память. Ну, и художественную школу мы закончили. И Галя сделала несколько шкатулочек из фанеры, облепила их ракушками и лаком покрыла. Красиво и изящно получилось очень. И пошла на рынок продавать эти шкатулочки. Рынок тогда был везде. Все чем-то торговали; жить-то надо. И шкатулки были никому не нужны, конечно. Покупали джинсы, футболки, окурки в трехлитровых банках тоже покупали – это правда. И чай «второй заварки». Бредовые слегка были времена. Она стояла со своими шкатулками – никто не брал. Рэкетиры ходили и милиция… Страшно и безнадежно. И уже наступил вечер, стало темнеть. Пора уходить, несолоно хлебавши! И к Гале подошел старичок в потертом пиджаке. Достал потертый тоже кошелек и купил шкатулочку. И сказал, что очень красиво! И это были копейки, конечно; сто или десять тысяч, или миллион – я сейчас не помню тех странных денег. Примерно как банка окурков. Неважно. Важно, что Галя ушла окрыленной, счастливой, с надеждой! Эта покупка ее очень приободрила. И она снова потом пришла; и еще всякое стала делать, у нее хорошо получались изящные вещицы, нас хорошо учили хорошие учителя. И главное – вот эта первая покупка. Первый успех. Первый самостоятельный заработок. Он окрыляет и дает надежду и силы. Не надо уходить с рынка. Надо терпеливо ждать и предлагать свой товар, свою работу – иногда уже перед закрытием кто-то подойдет и купит. Все. Дело пошло. Вера в себя и надежда, будущий успех – в этой покупке. Это признание. Это энергия. А отчаиваться не надо – времена сейчас полегче все же. И куда больше шансов на успех и свою галерею или что вам лично хочется…