Лето не вечно

– Ну да. Мы же говорим про отдыхавшего в пятом номере.

Субботина ненадолго задумалась, но вдруг ее осенило:

– Вспомнила! Нервничал сильно и уходил налегке.

– Что значит налегке? – осведомилась Ульяна.

– Без вещей, стало быть. Я еще подумала: наверное, заранее в машину отнес.

– А как вы узнали, что он приехал в пансионат на машине?

– Так он ключи крутил на пальце, пока я белье и полотенца считала.

– Поэтому вы решили, что он нервничает?

– Не только. Он все время поторапливал меня. Говорил, что очень спешит.

Ульяна внимательно оглядела горничную, словно прикидывая, можно ли ей доверять, и в конце концов проронила:

– Продолжайте уборку.

В Зареченск Ульяна поехала после обеда, который из-за позднего времени ей подали в кабинет. Помимо тревог и забот, которые неожиданно свалились на голову, пришлось осмысливать инцидент с электронными весами. Случай был курьезным, но он свидетельствовал не в пользу Ульяны. Как директор пансионата она явно недорабатывала.

Дорога проходила через сосновый бор и до районного центра обычно занимала чуть более получаса. Ульяна опустила стекло и, ощутив запах хвои, откинулась на спинку сиденья. Ей было о чем подумать – история с исчезнувшим постояльцем принимала пугающий оборот.

В отделе кадров завода «Технопласт» она прямиком направилась в кабинет начальника.

Увидев сестру генерального директора, тот бодро вскочил из-за стола и зачастил:

– Ульяна Сергеевна! Рад видеть! Чем обязан?

– Переговорка свободна? – бегло осведомилась она.

– Да, конечно! Все к вашим услугам.

Ульяна заглянула в блокнотик:

– Распорядитесь, чтобы туда пришли Бочаров из литейного цеха и Васильев из складского. Мне нужно с ними поговорить.

– Что-нибудь не так? – справился кадровик и выразительно свел брови к переносице. – В пансионате набедокурили?

– Нет, ничего такого. Ни к одному из них нет претензий. Разговор пойдет на отвлеченную тему.

Уже через пятнадцать минут Бочаров и Васильев нерешительно переступили порог переговорной.

– Садитесь, – пригласила Ульяна и, дождавшись, пока они сядут, заговорила: – Хочу расспросить вас о соседе из пятого номера.

– Так вы про пансионат? – спросил тот, что постарше. – А мы-то, пока шли сюда, чего только не передумали. – Он посмотрел на приятеля: – Скажи, Васильев?

Тот нервно вздрогнул и лишь закивал.

– Лично к вам у меня как у директора пансионата претензий нет, – проговорила Ульяна, желая их успокоить.

– Стало быть, хотите знать про Максима? – осмелев, поинтересовался Васильев.

– Его фамилия Конюхов, – уточнила она.

– Что-нибудь натворил? – спросил Бочаров и озадаченно покачал головой. – Мужик вроде спокойный.

– Просто расскажите все, что о нем знаете. Может быть, имеются какие-то наблюдения?

– Мужик как мужик, что сказать… – Бочаров хитро усмехнулся. – Вот только не компанейский. За две недели не выпили с ним ни разу.

– Предлагали?

– Да сколько раз! – выпалил Васильев, но, перехватив критический взгляд старшего товарища, притих.

– Пару раз предложили, – внес ясность Бочаров. – И он оба раза отказался. Все куда-то спешил, как будто был чем-то занят. Зачем человек приехал в пансионат? Неясно. И, главное, уходил по вечерам и до самой ночи, мы, грешным делом, решили – бабу себе завел.

– Можете сказать поточнее, в каком часу Конюхов уходил из номера?

– После ужина, как стемнеет, – в разговор вмешался Васильев.

– А когда возвращался?

– Шут его знает, – ответил Бочаров. – Ночью, стало быть. Мы уже спали.

– Ничего странного в нем не заметили? В поведении, например, в одежде или в привычках?

– С сумкой постоянно таскался. Мы даже посмеивались: дескать, ждешь, когда загребут? А он в ответ только дергался – нервы, видать, ни к черту.

– С сумкой, говорите? Может, в спортивный зал ходил или в бассейн?

– Да нет. Это не про него, – отмахнулся Бочаров.

– Замурзанный был всегда, – встрял Васильев. – Из бассейна чистыми возвращаются.

Ульяна улыбнулась – парень походил на большого ребенка, которому хотелось казаться взрослым.

– Кто-нибудь навещал его в номере? – снова спросила она.

– Нет, не видели, – покачал головой Бочаров.

– Может быть, он общался с кем-нибудь во время обеда или на ужине?

– Сидел как сыч, на отшибе.

– Значит, больше ничего интересного, – заключила Ульяна.