Убийство в декорациях Чехова

О таком вслух не говорят

У репетиционной комнаты Лионелле встретилась Петрушанская.

– А вы, смотрю, молодцом, – проговорила она.

– Я в полном порядке, – ответила Лионелла.

– Он спрашивал про конфликт на вчерашней читке?

– Следователь задал мне такой вопрос.

– Хотелось бы знать, что себе вообразил этот солдафон? В чем нас подозревает?

– Наверное, в том, что, повздорив с Кропоткиной, мы сколотили банду и организовали ее убийство.

– Вы шутите, дорогая, но уверяю, что в вашей шутке есть доля истины. Идете на читку?

– Да, конечно.

– А я, пожалуй, домой. Что-то голова разболелась. Завтра увидимся.

Стараясь не шуметь, Лионелла проскользнула в репетиционную комнату и села на прежнее место.

– Все в порядке? – спросил у нее Магит.

– Да, вполне. – Лионелла полистала свою роль: – На каком месте читаем?

– Астров! Дайте свою реплику.

– И понимать тут нечего, просто неинтересно, – прочитал Мезенцев.

– Ага, вижу. – Лионелла провела пальцем по строчке: «Откровенно говоря, мысли мои не тем заняты. Простите. Мне нужно сделать вам маленький допрос, и я смущена, не знаю, как начать».

– Допрос? – прочитал Мезенцев.

– Да, допрос, но… довольно невинный. Сядем! – продолжила читать Лионелла.

Переведя взгляд с нее на Мезенцева, Магит вдруг пошутил:

– Ну вот, Лионелла Павловна. Вас уже допросили, теперь вы допросите Астрова.

Читку пьесы «Дядя Ваня» закончили в семь часов вечера. Перед тем как отпустить актеров, Виктор Харитонович поделился с ними своими мыслями:

– Вчера и сегодня мы сделали первый шаг в понимании пьесы. Послушали ее текст в голосе, услышали, как говорят чеховские герои. Вам может показаться, что текст очень простой, но это только на первый взгляд. С завтрашнего дня начнется серьезная работа: будем разбираться со смыслами. Интерпретации ролей будут потом. Наша задача – услышать текст и дать его услышать другим. – Магит собрал разрозненные листки пьесы и положил их в портфель. – На этом пока все. Завтра собираемся ровно в одиннадцать, прошу не опаздывать.

Лионелла встала и протянула руку, чтобы забрать со спинки стула свой плащ, но вдруг услышала:

– Позвольте… – Мезенцев подхватил ее плащ и предупредительно расправил его: – Я помогу.

– Благодарю вас. – Лионелла вдела руки в рукава, и, пока застегивала пуговицы, Мезенцев предложил:

– Хотите поужинать?

– Где? – без капризов поинтересовалась она.

– Здесь недалеко есть прелестное заведеньице.

– Приглашаете?

– Да.

– Тогда идемте.

Место, куда они пришли, оказалось тем самым караоке-баром, о котором рассказывал ей Кирилл. Они заняли столик, сделали заказ и попросили принести аперитив.

– Часто здесь бываете? – спросила Лионелла.

– Частенько. Здесь хорошо кормят.

– А как насчет караоке?

– Что?

– Как насчет того, чтобы спеть?

– Сначала выпьем. Петь будем потом. – Мезенцев осушил бокал и подозвал к себе официантку: – Повторите! – Потом обратился к Лионелле: – Вам тоже?

– Мне – хватит. Я много не пью.

– Я тоже. – Он усмехнулся. – А вы, смотрю, загрустили.

– Сами понимаете, веселого мало.

– Жалеете, что приехали?

Лионелла повторила кусок из своей роли:

– «Откровенно говоря, мысли мои не тем заняты. Простите. Мне нужно сделать вам маленький допрос, и я смущена, не знаю, как начать».

– У вас хорошая память. Быстро учите текст?

– Практически моментально. Вы хорошо знали Кропоткину? – спросила Лионелла.

– Как резко сменили тему.

– А чего тянуть?

– Да, вы – женщина-радикал.