Девушка из тихого омута

– Почему бы и нет. – Она пожала плечами и задала вопрос, на который могла ответить сама: – Комиссаров уехал?

– Да, у него дела в Москве. – Тихвин встал и постучал вилкой по графину. – Внимание! – Многоголосый говор за столом сразу стих. – Позвольте тост! Сегодня среди нас много новых интересных людей, тружеников кино. Прошу выпить за них! – Тихвин обернулся к Лионелле, и ей пришлось встать. – За вас, прекрасная Лионелла!

Все выпили, и некоторое время за столом раздавался только стук вилок и ножей. Потом мало-помалу возобновились разговоры.

Выглянув из-за мужа, – она сидела от него с другой стороны, – Марианна Тихвина спросила Лионеллу:

– Как вам салат?

– Очень вкусно, – ответила Лионелла, не собираясь продолжать разговор, поскольку и вопрос, и ответ были формальными. Она сама, принимая гостей, практиковала такое.

– Позвольте познакомить вас с моими друзьями, – предложил Тихвин.

– Хотите, чтобы я обошла весь этот стол? – с нежеланием уточнила Лионелла.

– Все, кто нужен, рядом со мной. – Тихвин привстал и положил руку на плечо плотного темноволосого мужчины в галстуке: – Юрий Друзь – начальник службы безопасности.

– Рад познакомиться, – сказал Друзь, глядя на Лионеллу, но у нее сложилось впечатление, что говорил он не с ней, а с Тихвиным.

– Взаимно, – вежливо кивнула Лионелла и перевела взгляд на Тихвина.

Егор Макарович встал и, обойдя стол, остановился возле лысого человека в очках.

– Главный технолог комбината – Кислянский.

– Рад познакомиться. – Реакция технолога была такой же, как у режимника: он ни на секунду не выпускал из виду хозяина, реагируя на каждое его движение или слово.

– Я тоже рада, – сказала Лионелла, с интересом наблюдая за тем, что происходит. Заметив, что рука у Кислянского в гипсе, она спросила: – Что с вашей рукой?

– Упал, – коротко ответил технолог и взглянул на хозяина.

Тихвин между тем сел и по-барски развалился в своем кресле:

– Хорошо покатались. – Он усмехнулся. – Ну и как? Ручка бо-бо?

Кислянский с готовностью закивал:

– Дергает.

– Что же ты, друг дорогой? Был пьян или за руль не держался?

– Да он же, Егор Макарович, как зверь из-под тебя рвется!

– Авария? – догадалась Лионелла.

– По лесу на квадроциклах катались, – ответил Тихвин. – Все мужики как мужики, и только этот дрищ не удержался в седле.

– Второй день маюсь. – Кислянский словно оправдывался.

– Зачем же пришел? Остался бы дома на диване.

Наблюдая за технологом, Лионелла была уверена, что, будь его воля, он так бы и сделал. Что же помешало? И, кажется, она знала ответ: страх потерять расположение Тихвина.

Лионелла чувствовала – ее буквально пронизывает ощущение всеобщей угодливости и преклонения. От этого сделалось мерзко.

– Значит, на квадроциклах вы катались недавно? – уточнила она.

– Позавчера, – уточнил Кислянский. – По лесу доехали до «Рыбачьего», потом – обратно. То есть обратно я уже не сам ехал. Меня до «Скорой помощи» довезли. Потом – в приемный покой.

– Во сколько это было? – Лионелла сама не понимала, для чего ей детали.

– Часов в девять вечера, – ответил Кислянский. – Было уже темно.

– Ага, – глубокомысленно заметила Лионелла. Однако все, что происходило в тот день раньше одиннадцати, не интересовало ее. В девять часов вечера съемочная группа приехала в пансионат, и Бирюкова была жива.

Тихвин встал и, кивнув на стол, приказал жене:

– Нужно все освежить.

Марианна подозвала распорядителя ужина, и по его команде вокруг стола с удвоенной энергией засуетились официанты.

Егор Макарович с Лионеллой вышли в соседний зал, за ними, словно выполняя приказ, потянулись все остальные.

Лионелла достала из сумочки футляр с янтарным мундштуком и тонкую сигарету.

– Идемте на веранду, – сказал Тихвин.

– Вы же не курите, – вспомнила Лионелла.

– Я вам уже говорил. И не люблю запах дыма в доме.

– Что ж, идем на веранду. Но там холодно.

– Там – тепло. Там зимний сад.

Покинув зал, Тихвин и Лионелла вошли в заросли тропической зелени. Посреди зимнего сада располагался большой пруд с вуалехвостыми рыбами. Лионелла села на скамейку и закурила. Тихвин присел рядом.

– Хочу вам признаться, – заговорил он.

– Давайте.

– Ваш первый фильм я смотрел двадцать два раза.

– Как глупо.

– Второй – двадцать пять.

– Не побоюсь спросить про мой третий фильм. Сколько раз вы смотрели «Вверх по течению»? – Лионелла манерно выпустила кольцо дыма и взглянула в лицо Тихвина.