Перстень Александра Пушкина

Он поднял глаза и увидел, как в кабинет заходит оперативник Гриша Румянцев.

– Вот! – Гриша положил на стол какой-то рисунок. – Наш чемодан. Спецы определили модель, производителя и цену.

– У меня такой уже есть. – Филиппов покрутил листок так и сяк. – Небось, тысяч десять, не меньше…

– Восемьдесят четыре не хочешь?

– Что значит, восемьдесят четыре?

– Его цена – восемьдесят четыре тысячи рубликов.

Иван Макарович замер, глядя перед собой, потом медленно произнес:

– Скажи мне, пожалуйста… Зачем взрывать такой дорогой чемодан?

Румянцев пожал плечами.

– Не знаю.

– Сам посуди, деньги – ведь они всем нужны?

– И что?

– Ну, вот тебе лично деньги нужны? – поинтересовался Филиппов.

– Еще как!

– А денег много бывает?

– Их всегда мало. – Гриша присел на край стола.

– Представь себе, что ты террорист…

– Ну, ты даешь! – Оперативник вскочил и прошелся по кабинету.

– И все-таки, представь, что тебе нужно в чем-нибудь пронести бомбу.

– Ну…

– И у тебя есть выбор, какой чемодан купить.

– Пойду и куплю самый дешевый, все равно разорвет! – Гриша Румянцев энергично рубанул воздух рукой.

– Во-о-от! – обрадовался Филиппов. – И я бы так поступил.

– К чему это ты?

– В этом что-то есть… И нам нужно понять что.

Румянцев забрал листок со стола.

– Завтра пойду проводников расспрошу, может, вспомнят, кто с таким ехал.

– Почему не сегодня?

– Бригада находится в рейсе.

– Понял. – Филиппов сунул портфель в ящик. – Кто смотрит видео с вокзала?

– Зал ожидания – в следовательской.

– Это мне без надобности, Девочкин сказал, там ни черта нет.

– То, что с перрона, просматривает Стас Расторгуев.

Иван Макарович встал с места.

– Где он сейчас?

– В своем кабинете.

– Пойду погляжу.

Филиппов прошелся по коридору и свернул за угол, после чего заглянул в первую дверь. В комнате стояли четыре стола, за одним из них сидел оперативник Станислав Расторгуев.

– Здравствуй, Стас!

Тот буркнул, не отрываясь от экрана:

– Виделись.

Иван Макарович взял стул.

– Не возражаешь, если рядом с тобой посижу?

Стас откинулся назад, поднял руки и потянулся.

– Не возражаю, если посмотришь вместо меня, а я покурю. – Он встал и двинулся к выходу.

– Что ж, иди. – Филиппов сел на его место и стал глядеть в монитор.

Поначалу все, что происходило на вокзальном перроне, казалось морем движущихся голов. Люди шли, шли, шли, и не было никакой возможности разобрать, кто с каким чемоданом. Мало-помалу толпа разредилась, после чего Филиппов смог определить, у кого чемодан, а у кого спортивная сумка.

Потом вновь подошел поезд, и перрон снова заполнился морем голов. Дальше по той же схеме: толпа редела, и Филиппов напрягал зрение, чтобы рассмотреть, у кого какой чемодан. Так повторялось несколько раз. Стас не спешил возвращаться к работе, а у Ивана Макаровича уже не было сил глядеть на серую мешанину.

Как раз в этот момент он увидел женщину с длинными волосами, которая везла за собой чемодан. Трясущимися руками Филиппов достал из портфеля фотографию, сверился с экраном и не нашел между двумя чемоданами ни одного различия.

Застыв у экрана, Филиппов ожидал, пока женщина максимально приблизится к камере, и, когда та прошла совсем близко, выдохнув, стукнул кулаком по столу. Посидел пару минут и уже спокойно открутил запись назад. Снова вгляделся в лицо женщины, посмотрел на время, когда была сделана запись: 18.23.