Ключ от проклятой комнаты

– Вам на шестой. – Мельком заглянув в зеркало, Маша спросила у Леры: – Что в «Шелковом сердце»?

– Рюмина в коме, выпала из окна.

– Хорошо бы и в самом деле. – Маша не сомневалась, что муж Евы и его партнерша по сериалу были любовниками. – За Еву обидно. На заборах скоро напишут: Люсик плюс Рюмина.

– Все равно она не поверит, – вздохнула Лера. – В обеденный перерыв Ева ждет нас в кафе. У Люсика юбилей, сотая серия.

На табло загорелась шестерка, и двери разъехались. Лера вышла из лифта, за ней – Маша. Курьер, не отрываясь, смотрел ей вслед.

– Ше-е-е-сто-о-ой… – протянула Маша, поправляя длинные локоны.

Взглянув на табло, парень выскочил из кабины. У стеклянной двери в конце коридора его ждала Рита.

Компания «Домовой», где работала Рита Сцейпек, занимала правое крыло этажа и отделялась от прочих фирм стеклянной перегородкой.

– Привет! – улыбнулась Рита.

Лера помахала рукой, а Маша заметила:

– Красивое у тебя платье.

Розовое платье Риты и формой, и цветом напоминало гигантский цветок фуксии.

– Что в «Шелковом сердце»? – спросила она.

– Рюмина в коме. В этой серии выпадет из окна, – сообщила Маша с особенным удовольствием. – У Люсика – юбилей. В обед встречаемся в кафе у нашего телевизора. Придешь?

– Увидеть, как Рюмина падает из окна? И ты еще сомневаешься…

Вместе с курьером Рита отправилась в приемную «Домового», а Лера и Маша разошлись по своим офисам.

* * *

Повесив пальто в шкаф, Лера достала вазу, распаковала букет и вошла в кабинет Шостока. Она заметила на столе новую фотографию. Решив, что крашеная блондинка и есть новая жена шефа, Лера подвинула рамочку, освобождая место для вазы с цветами.

Бракосочетание состоялось в минувшие выходные. Поговорив с невестой по телефону, Лера отчего-то решила, что та мила или, во всяком случае, прилично воспитана.

Пристроив цветы, она возвратилась в приемную. В течение ближайшего часа к ней заглядывали сотрудники, и каждый обязательно спрашивал:

– Шосток сегодня будет?

– Будет, но недолго. Он уезжает. – Говоря это, Лера улыбалась: впереди ее ждал целый месяц долгожданной свободы.

В одиннадцать часов явился посыльный курьерской службы, практически брат-близнец того, что «преследовал» ее утром.

– Письмо… – он протянул конверт и квитанцию.

– Расписаться? – спросила она.

В этот момент открылась дверь, и в офис вошел Шосток. Его сопровождала девушка с фотографии.

– Здравствуйте. – Вставая, Казанцева не глядя швырнула конверт в верхний ящик стола. Вместо ящика конверт угодил в ее раскрытую сумку.

– Здравствуй, Лера, – Шосток остановился. – Знакомься, это – Леночка.

– Очень приятно… Поздравляю!

– Моя помощница – Лера Казанцева, – представил ее Шосток.

Кивнув, Леночка прошла в кабинет мужа.

– Ты не знаешь, где мой загранпаспорт? – спросил Виктор Иванович.

– В верхнем ящике стола, вместе с билетами.

Курьер переминался с ноги на ногу:

– Вот здесь… – Он ткнул пальцем в квитанцию, и Лера наконец поставила закорючку куда следовало.

– Готово.

– Скажите, а где дирекция бизнес-центра?

– Здесь, на шестом, рядом с нами, смотрите…

Лера не успела договорить. К столу с цветами в руках подошла Леночка:

– Если нет денег на хорошие, нечего покупать барахло. – Сунув букет в мусорку, она удалилась. Спустя мгновение, попрощавшись, ушел Шосток.

– Дирекция… – напомнил курьер.

– Подождите.

Обогнув стол, Лера склонилась над мусорной корзиной и достала оттуда цветы. Потом принесла вазу, поставила в нее букет и водрузила на свой стол:

– Теперь – порядок… Дирекция? Идемте, я покажу.

* * *

Маша Волкова работала секретарем в дирекции бизнес-центра «Пресня Палас». Несколько лет назад она приехала из провинции без гроша, но уже через год купила в Москве квартиру. Если бы у нее кто-то спросил, как это возможно, она бы ответила: «Очень просто. Используя мужчин, можно добиться многого».

В мужчинах Машу интересовали, во-первых, деньги. Во-вторых – деньги. В-третьих и в-четвертых, тоже деньги. Правила игры менялись, но ставка оставалась прежней – безбедное существование любой ценой. Сумма ее усилий зависела от того, насколько состоятельным был «объект».

Однако ее беспринципность в отношениях с мужчинами не исключала кодекса чести, который имел весьма ограниченный диапазон действия и распространялся лишь на подруг. Можно называть это как угодно: двойной жизненной философией или цинизмом, но из песни, как говорится, слов не выкинешь.

В то утро в кабинете директора бизнес-центра Кравченко проходила встреча с солидными арендаторами. Маша подавала им кофе. Зауженная книзу юбка, изящная форма ног, роскошная грудь в глубоком вырезе кофточки. При каждом ее наклоне взгляды мужчин устремлялись в Машино декольте.

– Спасибо, – сказал Кравченко, когда на стол была поставлена последняя чашка. – Теперь найди смету на ремонт седьмого этажа, потом можешь идти на обед. Но только на полчаса.