Спирас. Книга 2

Ученики бросились к окнам и двери на выход, но все замерли, когда увидели, что следовало за запахом, а точнее – то, что являлось его источником. Из подсобки показалась большая железная клетка, внутри которой сидело собакоподобное лысое существо.

Все охнули в один голос, это был монстр!

Тварь лежала на дне спокойно плывущей по классу клетки. Монстр хрипел, скулил, силился подняться, но не мог.

Люций почувствовал за спиной шевеление. Он обернулся и с удивлением понял, что они с Деймосом инстинктивно закрыли за собой Алису, и теперь она пыталась высунуться из-за их спин, чтобы разглядеть происходящее. Люций не сомневался, что она сейчас подавляет желание достать свой журнал и сделать в нем запись. Рука подруги потянулась к рюкзаку, он на полпути поймал ее и остановил.

Клетка долетела до середины класса и с оглушительным грохотом свалилась на пол, тварь заскулила сильнее.

– Приветствую вас, друзья мои, – раздался радостный голос, и вслед за клеткой из подсобки появился невысокий мужчина средних лет. Одежда была ему на несколько размеров велика и висела мешком, от того он казался худым. Подбородок зарос густой щетиной, волосы растрепанными патлами свисали по бокам. Преподаватель блаженно улыбался и часто моргал, иногда вразнобой.

– Присаживайтесь где хотите, как сами решите, – радостно продолжал он. – Итак, кхе-кхе, меня зовут господин Лоренц, и я буду преподавать у вас искусство. А также стану наставником для тех, кто выберет этот предмет профильным.

Преподаватель замолчал – кажется, единственная выученная фраза только что закончилась, но никто его и не слушал. Монстр – настоящий, живой монстр беспокойно дергался в клетке. Он выглядел настолько отвратительно, что смотреть на него было невозможно, но и прекратить жадно рассматривать не получалось.

– Красавица, правда? – блаженно произнес господин Лоренц, растягивая каждое слово. Он уселся за преподавательский стол и закинул на него ноги. – Я назвал ее Синди. Ей тут не очень комфортно, поэтому через… – он сверился с рукой, на которой не было никаких часов, – … ровно через два часа ее нужно вернуть в родную среду обитания за границей, а то и окачурится может.

– Это вы ее поймали? – Люций не сразу понял, что этот вопрос задал его собственный рот, предварительно не спросив разрешения у мозга.

– Ну конечно, я э-м-м… гулял по лесу и случайно наткнулся на Синди. Решил непременно вас с ней познакомить.

Гулял по лесу?! За Алой Границей?

– Вы знаете, искусство – это такая штука, его нельзя в себе удержать, дисциплинировать. Оно живет в душе каждого из нас и иногда выползает наружу. У него своя собственная жизнь, и мы не можем его к чему-то принудить, зато мы можем его приманить. Разве Синди не прекрасный для этого вариант? Посмотрите, ну разве она не вдохновляет? Такая дикая и гармоничная одновременно! Лично мое искусство вдохновлено уже по самое не хочу. А у вас? Вы, наверное, переживаете за нее? Не волнуйтесь, я успею ее выпустить до того, как совсем плохо станет.

В глазах Синди… какой, к чертям, Синди? Монстра! В глазах монстра ясно читалась ненависть ко всему человечеству и его конкретным представителям, запертым сейчас вместе с ним в тесном классе. Люций, конечно, не был экспертом-психологом, но одно мог сказать с уверенностью: класс переживал сейчас не из-за вероятной кончины Синди, а из-за ее острых клыков и длиннющих когтей.