Сказочная термодинамика – 2

– Недалече… Нам от Владыки твоего прятаться пора.

– Будет укрытие! Точно будет, только в Заложейники придем. Вот увидишь, тама стока разного имеется! И рынок есть, и даже трахтир, – распинался Жихарка. – И туда Лиса точно-преточно не сунется. И там раздобыть можно всего, чаво захочешь. На рынке, стоит тока подумать, – и тебе все сразу продавцы приносят. Вот такое это место.

– Ты точно про рынок сейчас рассказываешь?

– А то! На Светлой Сторонке, чёль, по-другому торгуют?

– По-другому. Там надо самому все искать.

– Вот глупость-то! Понятно ведь, что продавцу нужнее свое добро продать. Вот пущай он и ищет себе покупателя. А наоборот – неправильно вовсе.

– Тебя забыли спросить, – проворчала Света и припустила дальше по дороге. Ей постоянно казалось, что за ними следят мертвые желтые глаза.

Скоро они пошли шагом – бежать уже мочи не хватало. Луна укатилась за деревья, но поселок с нежитями так и не нашелся. В первых лучах восходящего солнца Света с Жихаркой вышли на открытое пустое место и оглядели странную картину.

Наверное, когда-то тут стоял дом, но теперь он был мертв, как и все в этом мире. Поросший сухой травой квадрат каменного фундамента показывал, где когда-то пролегала граница между жилым и нежилым. Проваленный пол, да обломки бревенчатых стен – вот бы, кажется, и вся память о бывшем человеческом жилище, однако тут сохранилось еще кое-что. Прямо посередине печальных останков высилась печь. Побеленная труба гордо вздымалась в предрассветное небо, широкая лежанка, на которой выросло не одно поколение детей, оставалась целой, а широкий зев прикрывала черная чугунная заслонка.

– Ничего себе! – Света обошла печку кругом.

Ее наполнили воспоминания, приходили на ум разные сказки, однако толком она не смогла припомнить, где такое встречала.

– Ну вот, я же говорил, что приведу, и привел – вот укрытие, – заявил Жихарка и с уважением поглядел на громадину печи.

Спорить было некогда. На белые печные бока уже ложились первые отблески будущего дня. Мир вокруг зарябил, и Свете показалось, будто она внутри старой фотографии. Цвет сепии – неживой, но не холодный, постепенно перерисовывал мир вокруг. В лесу кто-то неведомый завозился шумно и заохал.

Смотреть на небо она не решалась, но длинные светлые тени уже шевелились вокруг, и это означало скорый восход. Здешнее Черное Солнце, правитель целого мира, вот-вот появится над лесом. Может, оно и к лучшему? Она устала бегать. Лучше посмотреть на небесного всадника и спросить его прямо, точно ли фей тут больше не осталось?..

Жихарка тонкими ручками дергал печную заслонку, и Света наконец-то поняла его задумку.

– Я туда не полезу! – заявила она.

– Ну так подсоби, глупая фея! – пропыхтел пацан. – Мне пропадать резону нету.

Света сняла тяжеленную чугунную пластину и заглянула в темный зев печи. Ничего не видно, будто в глубоком колодце. Она приподняла Жихарку, и тот ловко юркнул внутрь. Под рубашонкой у него перекатывались твердые сухие шарики.

– Ты яблоками запасся? – удивилась она.

– Ну а чего добру-то пропадать, – ответил он глухо из глубины печного нутра и тут же высунул лохматую голову наружу.

– Тут места – завались. Лезь скорее! – заорал он радостно.

Вокруг Светы начали собираться тени, более светлые, чем наступающий день. Чер-ти что! Она не выдержала и тоже быстро залезла в печь. Немного застряла с рюкзаком за плечами, не догадалась заранее снять его и впереди себя закинуть в узкий проход, хоть под голову бы подложила, целый день ведь в узкой щели валяться! В последний момент подумала: вот сейчас извазюкаюсь в золе, родная мать не узнает… и в тот же момент смогла распрямиться в полный рост.

Жихарка не обманул на этот раз. Внутри печи, и правда, оказалось просторно… Слишком просторно! Они стояли в начале обширного пустого пространства – то ли зала, то ли пещеры. Стены и пол покрыты таким толстым слоем копоти, что не разобрать – камень под ней, кирпичи или бревна.

За их спинами, в небольшом полукруглом оконце печного зева начинался шумный день оборотного мира, а тут, внутри, царили тишина и покой. Далеко впереди, в темноте, мигал огонек. Они пошли к нему.

Огонь оказался настоящим. Он горел и потрескивал в круглом открытом очаге. Они присели на теплые камни и начали наблюдать за языками пламени во тьме. А что еще тут было делать?

Жихарка жевал сушеные яблоки, Света просто следила за оранжевыми язычками и впитывала настоящее тепло. Отвыкла, оказывается.

– Слышь, фея, а расскажи мне сказку, али быличку, – попросил мальчишка.

– Какую быличку?

– Ну, такую, которая, значит, и вправду была.

Света задумалась. Хотела рассказать про Гусей-Лебедей, но отчего-то не стала. Тут было тепло и уютно, она вспомнила свой хвойный домик и завела длинную историю про лес:

– Ну хорошо, слушай. В далекой-далекой стране растет очень густой лес. И в том лесу просто масса всяких деревьев, и все разные. Сосны там всякие, для белок общежитие, и еще эти… тополя и гробЫ… или грАбы, не помню. В общем, пахнет от тех деревьев – зашибись, но самый главный там клён. Его даже на гербе нарисовали, то есть флаге, ну, в общем, знаешь, такая вот страна…

Жихарка слушал с огромным интересом.

– Какая отличная сказка! – отозвался он, когда понял, что рассказу конец.

– Это быличка получается, – пояснила Света.

– Повторишь потом еще раз, чтобы я запомнил? У меня лесовик знакомый есть, надо будет ему обязательно пересказать.

Она молча потрепала мальчишку по лохматой голове.

– Слышь, фея, а у тебя среди твоих-то, чай, жених есть? – спросил Жихарка.

Света по привычке закатила глаза. Как же она это все ненавидит!

– Не жених, а мой Король, – ответила она неохотно.

– Ух ты! – пацан был впечатлен. – Чё, прям с короной?

Света скосила глаза. Неужели издевается? Но Жихарка моргал и смотрел на нее вполне серьезно.

– Нет, без короны. Но я обязательно должна его найти. И всех остальных. Понимаешь?

– Чего ж тут не понять? Семья – это святое. Семью бросать нельзя! – авторитетно изрек Жихарка и прикрыл глаза.

– Точно, – согласилась Света.

Языки пламени рисовали во тьме странные фигуры, в которых, если присмотреться, можно было разглядеть танцующих фей.

Ее король… А любит ли она его? Да, она идет к нему через два мира, но ищет она не того властного и прекрасного правителя, который был рядом с первого дня ее нечеловеческой жизни, а совсем другого – потерянного и грустного. Только на одно мгновение, перед расставанием, она смогла увидеть его и понять. Маленький мальчик, который, как и она, попал когда-то в беду и остался совсем один… Он не мог превращать людей по своей воле в светящихся жуков, забирать их энергию, словно упырь-светоед… Потому что он точно ничего не знал!

Огонь приветливо потрескивал и рисовал светящиеся фигуры в уютной темноте. Они с Жихаркой тут были абсолютно одни, однако тепло – это всегда центр дома, центр мира. Света совсем не удивилась, когда поняла, что возле огня нельзя быть одиноким.

К их очагу, горящему во тьме, подходили незнакомые люди, хотя частично они казались и знакомыми. Люди жарили на огне еду, грелись и мастерили что-то в неярком свете. Жрицы в длинных одеяниях кидали в пламя цветы и плоды, и дары вспыхивали, уносились вверх, к неведомым богам. С разных сторон к горячим оранжевым язычкам тянулись отмороженные руки, а иногда огонь вспыхивал чуть ярче, освещая неведомые церемонии и давно забытые праздники. Огромное количество женщин приносили к нему свои котелки и кастрюли, а дети лезли к пламени пухлыми ручками, и приходилось их оттаскивать подальше, чтобы не обожглись. А потом пришла мама и начала готовить что-то особенно вкусное, они ведь ждали гостей…

Света резко качнула головой и проснулась. Рядом мирно похрапывал пригревшийся Жихарка. Огонь по-прежнему приветливо потрескивал. Света захотела добавить в него дров или веток, или чем там еще его поддерживают, но не нашла вокруг ничего подходящего. Вероятно, это пламя в подпитке не нуждалось.

Полукруглое отверстие печи, маячившее далеким светлым пятном, показалось Свете уже не золотистым, а синим. Она растолкала Жихарку, тот покряхтел, похлюпал спросонок и потянулся за ней неохотно. Свете и самой не хотелось уходить. Но не сидеть же тут вечно?