Измена. Ты (не) моя истинная

Он, по крайней мере любил меня и всегда поддерживал.

А матушка…для нее я лишь источник достижения своих целей.

Вот Ангелу она любит, и то, иногда вызывает сомнения.

– Я итак не моюсь уже вторую неделю. – И от этого чувствую себя отвратительно.

Я сама себе неприятна.

– Вот и правильно, после завтра к нам придет Ангела со своей семьей. – Интерес матушки смещается на продукты и поэтому я решаюсь уйти к себе в комнату.

Спорить с ней бесполезно, как и пытаться что-то доказать.

***

Гектор.

Я опаздываю на встречу, так как Илия долго выбирает подарок для Веселины. Мы ходим по разным лавкам, пока не натыкаемся на ювелирную, где случайно встречаемся с Линой.

Она как-то слишком быстро убегает, но я не предаю этому большого значения. Мало ли, что у нее в голове происходит.

Затем мы с Илией, наконец, определяемся с подарком. После я завожу ее домой и мчу к отцу, на встречу.

В большом кабинете уже сидят, помимо Броокса, еще три дракона. В одном из них я узнаю…своего друга.

Он то тут, что делает?!

Этот вопрос остается без ответа в моей голове.

– Доброе утро. Прошу прощения за опоздание. – Здороваюсь я со всеми и сажусь на свое место за широким столом. – Нужно было решить с дочерью кое-какие дела.

Все с пониманием относятся к моим объяснениям.

– Ничего, Гектор. Дети – это важно. – Говорит Броокс, отложив в сторону несколько листов бумаги. – Итак, я вас собрал для обсуждения одного важного дела. – Начинает он.

Из всех от нехорошего предчувствия напрягаюсь только я. Остальные, кажется уже в курсе заявления.

– В нашем городе завелся Жрец тьмы.

Я с недоверием смотрю на отца.

О Жрецах тьмы не слышали уже много веков. А со временем они вообще превратились в страшилки для драконят.

– С чего ты решил?

– Айден. – Вместо ответа, зовет он моего бывшего друга.

Тот выпрямляется и мрачно произносит.

– Я нашел Истинную.

Я знаю.

Ангела сегодня утром мне весь мозг этим проела, да еще попросила об бредовой услуге.

Но я не выдаю своей осведомленности, лишь говорю.

– Поздравляю. Ты всегда об этом мечтал.

– Да, верно… – Его лицо почему-то искажается от злости. Я еще больше теряю нить диалога. В последнее время все вокруг какие-то слишком замороченные. – Но моя истинная…с ней что-то не так.

– Да, да. – Согласно кивают два других дракона.

Я смотрю на них, а затем все же спрашиваю:

– Что именно?

– Они бесплодны. А моя еще к тому же… – Говорит Айден за всех и осекается. – В общем, я встречал ее до ни один раз и мой дракон не видел в ней свою. А две недели назад я снова с ней встретился, случайно на одном мероприятии и все…накрыло моего дракона так, что охренел.

– У нас также. Кроме того, что мы своих не видели до.

Похоже на правду. Только Жрецы тьмы могут внедриться в судьбу и перетасовать все карты. И главный признак их работы – это бесплодные истинные. Глупые девушки готовы были пожертвовать своей фертильностью ради истинности с тем драконом, который им приглянулся. И совсем не думали о будущем.

– Поэтому, Гектор, я возлагаю на тебя обязанности, выяснить, кто может быть этой гнилью. – Подытоживает вышесказанное мой отец. – От его рук пострадало три дракона. И неизвестно, сколько еще не признались или не поняли, что их самым, что не наесть ущербным способов облапошили.

Подмена истинных – это худшее, что может совершить преступник. Такие существа поддаются высшей каре. И я обязательно найду его и предам закону.

Я будущий правитель Ирдиса и мои земли должны быть безопасными для всех.

Глава 7. Веселина.

Ну здравствуй двадцати шести летняя Лина.

Поздравляю, ты еще один год смогла прожить безнаказанно.

Я смотрю на себя в зеркало и хмурюсь.

Продолговатый бледный шрам на щеке все еще на месте. Хотя куда ему деться?

Короткие неровно остриженные волосы отросли, но не намного. Они все еще продолжают непослушно торчать в разные стороны, словно змеи.

Хотела бы я хотя бы в свой день рождения быть чистой и не в мужской одежде. Эта рубаха висит на мне, словно мешок, а свободные штаны напоминают два шланга. Толстых шланга.

Резкая боль в руке заставляет меня сморщиться и привлечь внимание к ране под повязкой. Обычно она не болит, только когда снимаешь бинт. И то эта боль секундная, хоть и нестерпимая.

А сейчас она пульсирующими наплывами парализовала мою руку. Испугавшись не на шутку, я развязываю бинт, как обычно накидываю звукоизоляционный купол и с криком распаковываю рану.

Рана выглядит ужасно. Тонкие нити узора покрылись засохшей корочкой, под которой начал скапливаться гной. Раньше такого не случалось. Мазь сдерживала разложение.