Пропавшее отражение

Впереди оставалось еще несколько дверей и большое французское окно. «Выпрыгну! Выпрыгну! – думала Диана на бегу. – Что угодно, лишь бы не возвращаться в палату!» Санитары были в нескольких метрах от нее, когда одна из дверей подалась под рукой Дианы. Она нырнула за дверь, захлопнула ее, схватила стоящий рядом стул и подперла им ручку. Через несколько секунд с другой стороны в дверь врезалось тяжелое тело санитара. Дверь выдержала. Ручка стала бешено крутиться, затем раздался еще один удар.

– Подожди, не ломай дверь, – сказал кто-то. – Ты карауль ее тут, а мы заберемся по пожарной лестнице.

Послышались торопливые шаги, а затем воцарилась тишина. Кабинет, в отличие от палаты, был ярко освещен уличным фонарем. Зеркал, насколько успела заметить Диана, здесь не было – быть задушенной собственным отражением ей не грозило. По крайней мере, сейчас. Времени у нее, судя по всему, оставалось совсем немного. Она выглянула в окно, но не увидела снаружи никого. Присев на подоконник, она задумалась о том, что ей делать дальше.

Внезапно тишину нарушил звук поворота ключа в замке. Диана подскочила и заметалась по кабинету, ища укрытия. Не найдя ничего другого, она спряталась за громоздким кожаным диваном. Дверь открылась. Закрылась. Кто-то включил свет и, что-то еле слышно бормоча, прошаркал к окну. Из своего укрытия Диана увидала женские ноги в хлопчатобумажных чулках и стоптанных тапочках. Женщина остановилась, поставила рядом ведро и окунула в него тряпку, затем отжала из нее воду и ловко намотала ее на швабру и начала мыть пол.

Диана надеялась, что женщина скоро уйдет, но та мыла пол на совесть: полоскала и отжимала тряпку, терла одно и то же место несколько раз. Наконец, она остановилась, вздохнула и произнесла:

– Ну, голубушка, выходи. Знаю я, что ты здесь. Выходи-выходи, – снова повторила она, когда Диана не сдвинулась с места. – Выходи, не бойся.

Что-то в этом голосе было такое, отчего Диане захотелось плакать. Она всхлипнула раз, другой и заплакала, уткнувшись в колени.

– Ну-ну, ничего страшного, – раздался совсем рядом тот же самый голос. – Поплачь маненько, легче станет, ужо я-то знаю.

Диана плакала, забыв обо всем. Ей казалось, что все те слезы, которые она не выплакала тогда, в детстве, сейчас рвались наружу. И она плакала, а теплая женская рука гладила ее то по плечу, то по макушке.

Наконец, когда поток слез иссяк, Диана подняла голову и посмотрела сквозь склеенные слезами ресницы на женщину. Перед ней стояла старушка: морщинистое лицо, белый платочек на голове, темно-синий рабочий халат, чулки в рубчик и тапочки. В руках она сжимала швабру, слегка опираясь на нее. На лице светилась добрая улыбка.

– Мне надо уйти отсюда, – пролепетала Диана.

– Знаю, детонька, знаю. Помощь тебе нужна, – кивнула старушка.

– Вы… Я знаю, Вы не можете мне помочь, но хотя бы не говорите им, где я.

– Не скажу, не скажу, – снова кивнула головой та.

– Спасибо, – кивнула Диана. – Я как-нибудь сама справлюсь, Вы только не говорите им, куда я пошла, пожалуйста.

– Не переживай, не скажу, – улыбнулась та.

Диана вытерла слезы, встала и, не поворачиваясь к старушке спиной, мелкими шажками двинулась в сторону двери, через которую вошла уборщица, и которую Диана не заметила в полумраке. Тихонько, чтобы не скрипнуть, открыла дверь – перед ней была лестница. Ступени ее были стерты до округлости, стены зашарпаны, а деревянные перила лоснились от прикосновений тысяч рук. Тусклые лампочки освещали каждый пролет желтым густым светом. Ни стекла, ни зеркал – этот факт обрадовал Диану.

– Спасибо, – повернулась она к старушке.

Та улыбнулась ей в ответ, а потом, серьезно нахмурившись, сказала:

– Ты, вот что, девонька, к бабушке сходи. Одна не справишься, нет. Помощь тебе нужна.

– К бабушке?– оторопела Диана. – Но мама сказала, что она умерла.

– Видать, неправду тебе мама сказала.

– А Вы откуда знаете?

–Иди, иди, – замахала старушка рукой, – времени нет. Хотя подожди!

Старушка залезла в карман и достала оттуда большой металлический ключ на суровой нитке и протянула его Диане.

– На вот, возьми. И никогда не снимай – когда-нибудь да пригодится.

– Спасибо, – Диана взяла ключ и, за неимением карманов, повесила его себе на шею.

– Ну все, все. Ступай с Богом.

Диана еще раз благодарно кивнула старушке и шагнула на лестницу. Если бы она обернулась, то увидела бы, как старушка мелко крестит ее.

«Вот она – неприглядная изнанка современного лоска», – думала Диана, осторожно спускаясь по лестнице. За стеной слышались приглушенные голоса, топот ног. Она миновала третий этаж, второй, первый – лестница уходила вниз. «Наверное, в подвал», – подумала девушка и, так как деваться ей было все равно некуда, пошла дальше. Одолев еще несколько лестничных пролетов, впереди она увидела узкую дверь.

Диана осторожно приоткрыла ее, выглянула наружу. Дверь выходила куда-то на задворки клиники: старые проржавевшие кровати, колченогие стулья, сваленные в кучу матрасы. Никого не видно и не слышно. Пригибаясь почти к земле, она пробежала несколько метров до небольшого скверика и там, прячась за деревьями, короткими перебежками добралась до забора. Кованные металлические прутья стояли так часто, что между ними можно было просунуть разве что руку.

В отчаянии Диана пошла вдоль забора, пробуя каждый прут на прочность. Она надеялась: вдруг какой-нибудь из них поддастся. Диана уже начала впадать в панику, когда в нескольких метрах впереди заметила калитку. Она подбежала к ней, толкнула и…заржавевшие петли оглушительно взвизгнули. Извиваясь ужом, Диана протиснулась в узкую щель и изо всех сил рванула прочь от клиники.

Она бежала по плохо освещенному тротуару. Ни одного человека, ни машин, ни одно окно не горело в домах – казалось, город вымер. Ноги в больничных носках чувствовали каждый камешек на асфальте, холодный металлический ключ тяжело бил по груди, подскакивая в такт бегу. Только эти два ощущения не давали Диане скатиться в панику и решить, что она снова оказалась во сне.

Когда клиника скрылась из виду, девушка сбавила скорость. Быстро шагая, она оглядывалась по сторонам и не узнавала этой части города. Тишина по-прежнему окружала ее. Диана искала хоть какую-то зацепку: табличку с названием улицы, магазин, заправка – что угодно, лишь бы понять, где она находится. Но ничего такого не было. Она шла вперед наугад, сворачивая, срезая углы, перебегала дорогу, воровато озираясь. Мысли ее будто отделились от тела: она все думала и думала о своем странном и таком подозрительно легком побеге.

«Как так получилось, что я оказалась на улице? – думала Диана. – Ведь я спустилась на несколько этажей под землю. Может быть, не заметила перехода? Но я точно помню, что не поднималась вверх, только вниз… И как странно выглядела бабулька… Халат этот синий, чулки в рубчик – такие у моей бабушки были…»

– У какой бабушки? – от внезапности этой мысли Диана остановилась. – Я не помню свою бабушку, я даже ни разу не видела ее!

Но отвечать было некому, поэтому она пошла вперед, потирая горящие глаза.

– Мне кажется, я схожу с ума, – шептала она. – Вот было бы хорошо, если бы все это было сном. Проснуться рядом с Максом, выпить кофе и посмеяться над этим сумасшествием, а не вот это вот все.

Еще сутки назад они с Максом веселились с друзьями, смеялись и шутили, а теперь… Ей казалось, что с того момента прошел не один год. Как теперь повернется ее жизнь? А что она скажет Максу? Неужели придется вернуться в палату с зеркалом на двери, позволить накачать себя транквилизаторами и всю оставшуюся жизнь провести в дурмане?

– Ну уж нет! Если бы это был бред, я бы безоговорочно пошла на лечение! – вслух проговорила Диана.

– Но ты же знаешь, что шизофреников невозможно убедить, что у них бред? Они всегда уверены, что они совершенно здоровы, – прошептал внутренний голос.

– А это что такое? – Диана закатала рукав рубашки, скрывавший пять глубоких рваных царапин.

– Ты могла сама себя поранить во время приступа.

– Да у меня никогда не было таких длинных…когтей!

– Хорошо, попробуем с другой стороны, – вкрадчиво продолжил голос. – До этого момента ты никогда не слышала чужих голосов в голове.

– Ты мой собственный голос! Я говорю сама с собой – все так делают!

– Уверена? – в голосе послышалась усмешка.

– Хватит! Хватит! – закричала Диана и закрыла уши ладонями.

Теперь, отвлекшись от своих мыслей, она увидела, что в нескольких метрах впереди в воздухе повисла стена тумана. Сквозь него до Дианы доносились такие привычные её слуху, но приглушенные звуки: шорох шин по асфальту, сигнал скорой помощи, лай собак, смех. Она осторожно подошла к туману и остановилась.

Он действительно выглядел как стена – не растекался, не струился вниз, скорее он был похож на желе. Диана легонько подула на него, и туман заколыхался, не теряя при этом формы. Она погрузила в него кончики пальцев, ощутила влажную прохладу и медленно вытащила их – с пальцами все было в порядке.