Мечтай до заката

– Восемь дней – вместе с сегодняшним. Если выехать завтра с утра, к вечеру будем там. Ведь явно в таких местах лучше бродить ночью.

Теперь Никита уже тараторил, не робея и без заминок.

– Я всё обдумал, – продолжал он. – поедем на поезде. Доберёмся до места, а там сориентируемся по карте.

Его спутница слушала и всё сильнее ощущала, как по коже пробегает неведомый прежде холодок… В голосе парня она улавливала совсем чуждые ему интонации, а ещё казалось, его слова перемежаются с какими-то другими, которые звучат совсем тихо, будто их кто-то нашёптывает на каком-то неведомом языке, возможно даже вовсе не на итальянском. Лиля поняла, что уже не сможет бездействовать – ей захотелось поехать в это зловещее место прямо немедленно, а до утра ещё оставалось так долго ждать. Ещё вдруг подумала, что именно такого приключения хотела, отправляясь в Италию.

– Круто ты изменился, – сказала она в то же время ровным голосом.

– В чём? – не понял её спутник.

– Ещё недавно мы боялись отстать от экскурсии и затеряться в толпе в Венеции, потом боялись заблудиться в Риме… А теперь откуда смелость взялась?

Никита сдержанно улыбнулся. В этой улыбке проскользнуло какое-то дьявольское лукавство, так что можно было засомневаться, далеко ли в самом деле Дьявол. А может он притаился совсем рядом?

***

Весь вечер они провели в сборах.

Главным было не только добраться до загадочного аббатства и что-нибудь там разузнать, но и вовремя вернуться, чтобы успеть на самолёт. Сильно смущало незнание языка, однако надеялись – разговорник их выручит. С собой взяли совсем немного, решив не отягощать себя вещами – можно было подумать, они отправлялись на обычную однодневную экскурсию, и оба вовсе не думали о том, где остановятся на все предстоящие семь дней. Впрочем, в любой момент можно было вернуться – по крайней мере в этом они не сомневались.

Когда уже совсем стемнело, отправились в ресторан.

Итальянцы имеют такую странную непонятную особенность – наедаться очень плотно вечерами и засиживаться в ресторанах с заката до полуночи. Однако если турист хоть однажды попробует сделать так же, уже на следующий вечер захочет повторить такой долгий неторопливый ужин.

Никита и Лиля заказали большую тарелку мидий – хоть сытости от них не было никакой, оба чувствовали, что им надо и сосредоточиться, и расслабиться одновременно. Как достичь столь противоречивой цели, они не знали, однако процесс поедания мидий казался для этого наиболее подходящим… Оба медленно раскрывали створки ракушек, доставая оттуда маленькое варёное тельце несчастной обитательницы. За соседними столиками расположились шумные итальянские компании. Голоса раздавались повсюду, потому что во всех прибрежных ресторанах уже не оставалось свободных мест.

Солнце клонилось к горизонту и едва различимая дымка облаков приглушала его яркость всё настойчивей, но бледнея, оно всё равно обжигало, хотя в какой-то миг появлялось необъяснимое волнение и совсем не хотелось, чтобы наступила ночь.

Вечерами не становилось прохладней и кондиционеры усиленно работали везде и всюду.

– Давай ещё закажем спагетти с нашим любимым соусом, – сказала Лиля, когда с мидиями было покончено.

В отеле спагетти никогда не давали, только макароны, хотя и хорошо приготовленные. Никита кивнул и открыл меню.

Теперь они заказали две порции и не знали, как объяснить, чтобы спагетти поварили подольше – часто им попадались совсем не доваренные.

– Уж если мы такой пустяк объяснить не можем, как доберёмся до Пьемонта? – сказала, задумавшись, Лиля.

В то же время намерений отговорить Никиту от поездки у неё не было. Ей даже казалось, если он передумает, она поедет одна – затея эта всё больше казалась не просто классной, а такой, которую невозможно бросить просто так.

Он пожал плечами.

– Доберёмся, – только и сказал, рассеянно глядя туда, где только что скрылось солнце.

***

Утром всё пошло как-то даже подозрительно гладко – Никита держал Лилю за руку и уверенно вёл за собой. Она покорно шла, чувствуя, что ещё не совсем проснулась, и вполне доверяя своему спутнику. В конце концов, ведь они не летели на другую планету, везде были люди, ходил транспорт, продавалась еда. Так чего бояться!

Они сели на поезд, уверенные, что доедут туда, куда нужно. Никого ни о чём не спрашивали.

– Часов восемь потратим на дорогу точно, а может больше, – говорил парень. – я прикинул по карте расстояние.

Слушая его, Лиля ничего не отвечала. Рассеянно смотрела по сторонам, будто только теперь понемногу просыпаясь, и это странное запоздалое пробуждение всё больше вызывало тревогу.

– Только не говори, что ты хочешь вернуться, – сказал Никита, в какой-то момент внимательно посмотрев на неё.

– Нет-нет, – возразила она. – я просто кое-что забыла в отеле.

– Что-то важное?

– Косметичку. Ну, там зеркальце, помада, расчёска.

– Ты расстроилась?

– Немного. Но это не важно. Я думаю, Дьяволу будет всё равно, сделаю ли я макияж.

Оба рассмеялись. Теперь Лиля почувствовала окончательно, что происходящее вовсе не тревожный сон, а самое обычное настоящее.

– Потом будем вспоминать и смеяться, – сказала она.

– Почему смеяться? – не понял Никита. – и когда это будет – потом?

– Смеяться, потому что заблудимся, а потом – в глубокой старости, если доживём, – сразу на оба вопроса ответила девушка.

– А ты сомневаешься, что доживём?

– После таких похождений, как знать.

Они снова хотели засмеяться, но как-то неловко замерли – прежнее веселье понемногу исчезало.

– Нам надо попасть в городок Трино, а после – в провинцию Верчелли, – задумчиво сказал Никита, рассматривая пейзажи, мелькающие за окнами поезда.

– Попадём, – уверенно ответила Лиля.

Возможно казалось обоим, что перемещаются они в какое-то другое измерение, где не только произойдёт с ними что-то особенное, но и узнают они много такого, чего не ведают и не подозревают другие люди. Им об увиденном они расскажут, если только захотят. А – нет, значит навсегда оставят его своей тайной. Таковой была профессия журналиста, по крайней мере так считали эти вчерашние выпускники. Оба чувствовали в то же время, как сильная тревога всё нарастает, однако как ни странно это нравилось.

Путешествовать по Италии на поезде очень комфортно, видимо поэтому в вагоне, где ехали Никита и Лиля, не оставалось свободных мест. Современные станции вокзалов восхищали. Оба посматривали за окна и переглядывались, причём чем дальше ехали, тем взгляды их становились серьёзней.

– Послушай, – сказала в конце концов Лиля. – здесь всё настолько современное, что я очень сомневаюсь, как могло где-то в какой-то итальянской провинции затеряться настоящее зло.

– Нелепо ты рассуждаешь, – отозвался Никита, немного поразмыслив.

– Почему?

– Думаешь, зло может устареть?

– Ну… Странная фраза – устаревшее зло.