Разбитые маски

Ольга окончательно пришла в себя.

– Что с ним было? Почему так долго пропадал? Где? – Посыпались вопросы. – Он в Москве? Когда придет домой?

Та иронически пожала плечами:

– Я и сама хотела бы знать. Он ничего об этом не сказал.

– О чем же вы говорили?!

– О дочери, – сухо бросила та. – Он поинтересовался здоровьем Тани, успехами в учебе. Отметился, так сказать. Заботливый отец, ничего не скажешь. Я, конечно, решила, что он уже дома, распивает чай с женой и другом…

Теперь она заговорила совсем как прежде – с тонкой иронией, постепенно переходящей в хамство. Ирина переступала эту грань незаметно, и, скорее всего, даже для себя самой. Просто увлекалась. Но Ольга слышать не могла этой интонации. Теперь, осмелев, она перебила собеседницу:

– Это неважно, что вы подумали. Ничего этого не было. Что он сказал еще?

Та отодвинула пиво:

– А ничего. Попросил тебе ничего не говорить про этот звонок и повесил трубку. Я даже не успела опомниться, так ничего и не спросила.

– Это ложь! – поняла Ольга. – Ложь от начала до конца! Он не мог вас просить о таком! Он… Он вообще вам не звонил! Вы все это придумали, потому что у вас остался только Витя, чтобы продолжать меня мучить! А вы же без этого жить не можете!

И тут случилось то, в чем ее подозревал Илья. Ольга не выдержала и заплакала. Потрясение было слишком сильным. Сперва безумная радость, потом – подозрение… И наконец, прозрение – все было ложью, это очередной виртуозный садизм, которым славилась Ирина. Но на этот раз она превзошла саму себя.

Ольга встала. Ирина встала тоже. На них уже смотрели из-за соседних столиков. Плачущая хрупкая блондинка, а рядом – женщина в черном, с поджатыми губами, похожая на безутешную вдову.

– Я сказала правду, не реви, – пробормотала Ирина. – Ну ты и дура! Надо же, не веришь? А он правда звонил! И просил ничего тебе об этом не говорить! Ни тебе, никому другому!

– Не желаю вас слушать!

Ольга побежала вниз по улице, к метро. Ирина, постепенно отставая, прокричала вслед:

– Я же хотела с тобой посоветоваться – сообщить об этом в милицию или нет? Постой!

Та не обернулась и прибавила шагу. Через минуту она уже проскочила турникет метро, побежала вниз по эскалатору. Но торопилась она так вовсе не из-за того, что серьезно опаздывала на урок. Ей хотелось убежать от страха и гнева, которые преследовали ее с той самой минуты, как она впервые столкнулась с Ириной. Но сегодня, сегодня… Эти нормальные глаза и вполне спокойное начало разговора… И вдруг такая безумная, наглая, жестокая ложь!

Оказавшись на платформе, она наконец оглянулась, думая увидеть Ирину где-то на ступенях эскалатора. Но той нигде не было. Ольга села в подошедший поезд и только через две станции обнаружила, что едет не в ту сторону.

Глава 3

Илья вернулся домой первым. Когда Ольга, вконец измученная уроками и жарой, отпирала дверь, она слышала его голос. Тот говорил резко и повелительно, отчитывая кого-то за несоблюдение условий договора. Переступив порог, она поняла, что происходит. В прихожей стоял мастер, который когда-то взял на себя ремонт.

Увидев хозяйку, мужчины разом замолчали. Она робко поздоровалась с мастером – никак не могла по-хозяйски освоиться с этим грубым, неприветливым человеком, который всегда говорил с нею так, будто делал одолжение.

– Ну ты меня понял, Иван Петрович, – заключил Илья, снова поворачиваясь к собеседнику. – Чтобы завтра вся бригада была здесь. За неделю закончите.

– Касательно сроков… – Как всегда уклончиво пробормотал тот. – За неделю не обещаю.

– Ты за что с заказчика брал деньги? – Илья кивнул на Ольгу. – За исполненную работу? Она тебе платила за каждый сданный участок?

– Так мы договаривались, – осмелилась вставить Ольга. – Но…

– Оля, у тебя есть его расписки?

– Есть.

– Ты все ему уплатила полностью, как будто ремонт уже закончен?

Она кивнула. Мастер слушал с непроницаемо-равнодушным видом. Казалось, он не понимает, о чем зашла речь.

– И славно, – заметил Илья. – Иван Петрович, или в следующее воскресенье мы пьем могарыч, или я загляну в твою районную налоговую инспекцию. Покажу им договорчик с настоящей суммой. Оля, он у тебя? Надеюсь, ты не отдала его обратно?

Такой глупости она не сделала, хотя одно время мастер очень просил ее о таком одолжении. Но тогда ее что-то насторожило в его небрежном и вместе с тем настойчивом тоне. Договор остался у нее на руках.

– Ты, небось, и вовсе туда ничего не носил? – заметил Илья, дружески улыбаясь. – Ох, Иван Петрович! Налоги надо платить! Как ты за свою лицензию не боишься?

Угроза произвела на мастера очень неприятное впечатление. Он вышел из своего непробиваемо-спокойного состояния, попробовал было хорохориться, но быстро погас. Кончилось тем, что Иван Петрович твердо пообещал прислать с утра пораньше сантехника и своего лучшего кафельщика, а также двух ребят для отделки всех комнат.

– Редкостная сволочь, но хороший специалист, – заметил Илья, выпроводив гостя. – Иначе не стоило бы вообще с ним связываться. К сожалению, такое сочетание бывает частенько.

И тут он заметил ее погасшие, вовсе не радостные глаза.

– Ты что такая грустная? Устала?

– Это тоже. Но есть еще кое-что.

И Ольга коротко рассказала о своем утреннем приключении с Ириной.

– Не знаю, что еще она придумает, – уныло заключила она свой рассказ.

– А ты уверена, что это выдумка? – неожиданно спросил Илья.

Ольга остолбенела. У нее не осталось никаких сомнений в том, что Ирина солгала – слишком невероятным было условие, которое якобы поставил ей Виталий.

– Ты сам подумай, – она старалась говорить спокойно. – Если он в самом деле объявился – почему позвонил ей, а не мне?

Тот развел руками:

– Мало ли почему. Может, как раз потому, что она для него уже ничего не значит. А тебя боялся встревожить.

– Встревожить?! Меня куда больше тревожит, что он до сих пор где-то пропадает! И вообще, все это бред! Зачем звонить Ирине, если можно просто вернуться сюда, и без всяких звонков!

– Может быть, ему пока нельзя вернуться, – меланхолично заметил Илья. – Да что толку гадать!

– Нельзя вернуться! – передразнила его Ольга. У нее на глазах выступили слезы. – Можно подумать, он на секретном задании! Витя не разведчик, он обыкновенный человек! А Ирка – садистка! Надо же придумать – запретил меня извещать о его звонке! Она хотела, чтобы я как следует поревновала!

Он попросил ее успокоиться – в своей всегдашней манере – сердечной и слегка снисходительной. Сказал, что слишком много чести обращать внимание на безумные выходки Ирины. Рано или поздно та найдет себе другой объект для издевательств и отстанет.

– Я и сам думаю, что она все выдумала, – признался он, обнимая Ольгу за плечи и слегка сжимая их. – Поняла, что ты начинаешь успокаиваться, решила разбередить рану… Ладно, я с ней сам поговорю.