Тебе не поймать меня

– Магия давно оставила наш род, милорд.

– Джон, – укоризненно проговорил Мансфилд, вновь наполняя бокал. – Мы же договорились. Для вас я Джери.

Вот ведь! Змей-искуситель! Как прийти и задать вопросы напрямую, так он не при исполнении. А как напоить человека до невменяемости и все выведать, так всегда пожалуйста!

– Хорошо, Ваша.. хм… ну Джери.

– Еще выпьем? За знакомство? Пусть и при трагических обстоятельствах.

Звякнули хрустальным звоном бокалы.

– Да. Смерть его была ужасной, – пробурчал отец, глядя в наполненный бокал. Как можно наклюкаться элитным вином до состояния зеленых демонят? Или опять Мансфилд подколдовывает? А говорят, что маги дают клятву не использовать силу без причины. Или как в поговорке нашей бабушки: если есть закон, то найдется и способ его не исполнять?

– А для вас, наверное, шок. Вы ведь видели его последним, – голос графа, был скучающим, будто его совсем не интересовала провинциальная трагедия, но чего не сделаешь, чтобы поддержать приятную беседу за бутылочкой хорошего вина.

Рядом в нетерпении завозилась Лаура. Пришлось шикнуть, из-за ее сопения плохо слышно.

Отец тяжело вздохнул, залпом выпил вино и приступил к рассказу…

* * *

Джон Леонард Уильярд терпеть не мог привычку старика Ларкинса начинать разговор за три шага от двери. Но приходилось улыбаться и отвечать. А еще раздражала до зубовного скрежета его манера договариваться быстро, по существу и без всяких поблажек. Наверняка, своим монашкам он и улыбается, и входит в положение, и не жалеет лишней монеты.

Вот и тогда Ларкинс не стал тянуть.

– Я более не заинтересован в предоставлении залога, – старик открыл большим ключом дверь в кабинет.

– Как? Мы же договаривались! Мне нужны деньги!

– Тише! Я сказал, что не буду брать в залог Сосновую рощу. Но у меня есть более выгодное предложения. Отдай за меня Изабеллу. Без приданного. Наоборот, я сам тебе денег за нее дам. В восточных странах есть такой обычай: за невесту платить калым. Очень удобная традиция для разорившихся отцов, – Ларкинс засмеялся скрипучим смехом, и они вошли внутрь. – Долговые расписки тоже верну. Будет тебе свадебный подарок.

Уильярд задумался. Вариант для средней дочери вырисовывался вполне удачный.

В кабинете ярко горел камин. Трещали дрова. Пламя остервенело грызло дерево, разбрасывая искры. Причудливые тени плясали по стенам. В углах притаилась тьма. Джон Леонард поежился. Было холодно, как зимней ночью в поле. Казалось еще чуть-чуть и на обоях появится иней.

В кресле их ждал посетитель. Ларкинс подавился своим хихиканьем. Любопытный Уильярд как ни напрягал зрение, не мог разглядеть таинственного визитера. Его фигуру скрывало покрывало тумана. Густая пелена и неясные отсветы огня искажали черты, размывали линии. Мужчина ли? Женщина? Фигура могла принадлежать даже ребенку!

В звенящей тишине незнакомец поманил Ларкинса туманной рукой, указал на столик с пыльной бутылкой на нем.

– Значит так. Ты пока документики прочитай, ознакомься, подпиши, если что. А потом мы все обсудим, – засуетился хозяин кабинета. Грубо сунул в руки стопку бумаг и вытолкал Уильярда за порог. Чуть нос не прищемил.

Нет, мужчина так просто уходить не захотел. Честно попытался подслушать. Но чуть ухо не обжег – дверь была холодной, как глыба льда, и не пропускающей ни звука.

* * *

– Ларкинс подготовил хороший брачный договор. Сами посудите. – Отец тяжело встал с кресла, достал из письменного стола стопку документов, перевязанных ленточкой, и протянул Джеремайе. – Кому я ее еще так удачно сплавлю?

Лаура недовольно сопела. А у мое сердце удары пропускало. Теперь у меня хоть мотив появился!

Лицо графа я видела отчетливо. Без очередной маски, искаженное бушевавшими эмоциями. Мансфилд быстро просмотрел документ. Глаза полыхнули зеленью. Он подошел к пьяному джентльмену, провел рукой над лысеющей головой, прошептал несколько слов.

– Вы возвращались в кабинет? – На такой вопрос невозможно было не ответить.

– Да.

– Вы видели кого-нибудь по пути?

– Да, – послушно отвечал отец. – В картинной галерее кто-то был.

– Кто?

– Я не рассмотрел.

– Что вы увидели в кабинете?

– Ларкинс сидел в кресле. Страшного человека к комнате не было.

– Где был пистолет?

– Лежал рядом.

– Что вы сделали?

– Забрал свои долговые расписки.

– Что-нибудь еще взяли?

– Больше ничего не было.

– Что вы потом сделали?

– Вернулся в гостиную. Выпил.

– Почему не сказали?

– Боялся.

– Джеремайя, прекрати! – не выдержал Оскар.

Граф еще раз провел рукой над макушкой. Отец уронил голову на грудь и захрапел.

– Что? – возмутился Мансфилд.

– Ничего! Кроме нарушения еще парочки законов!

– Переживу! – бросил Его дерзкое Сиятельство и выплеснул остатки вина из своего бокала в камин.

– И не жалко было такую редкость портить? – содержимое бутылки также вылили.