Афон и его святыни

Преподобный Георгий пребывал на земле Иверской пять лет. За это время многие епископские кафедры и иноческие обители переписали его перевод Священного Писания; многое исправил он в церковных обрядах и всем показал путь к вечной жизни, объяснив заповеди и церковные правила письменно и словесно.

В это время султан сельджукидов, Альп-Арслан, явился в Ахалкалаки, что в Джавахетии, где были собраны все воспитанники преподобного. Однажды, около полудня, преподобный Георгий внезапно сказал: «На этот город идет гнев Божий» [1, с. 366], – и немедленно велел всем собираться в путь. К вечеру преподобный вместе с учениками и воспитанниками вышел из города. А чрез три дня не только жители города, но и знаменитейшие сановники земли иверской – все погибли под мечом. Царь Баграт впал в уныние. Преподобный Георгий словом утешения рассеял душевную его тоску, и сам царь сознавался впоследствии, что умер бы от печали, если бы не видел святого старца.

Между тем, по откровению свыше, Георгий уразумел, что уже приблизилось время его кончины. И он решил вернуться на Святую Гору. Тогда преподобный посетил царя Баграта, чтобы выразить ему свою благодарность за радушный прием и объявить о своем отъезде. Царь уговаривал преподобного Георгия остаться в родной земле. Но Георгий был непреклонен. Тогда царь вручил ему письмо к императору Константину Дуке, который за несколько времени пред тем просил царевну Марфу в невесты сыну своему.

Вместе с преподобным в Константинополь отправились его ученики, воспитанники, а также инок Петр, бывший некогда патрикием, Аарон и другие лица, духовные и светские.

В Константинополе преподобный Георгий посетил императора Константина Дуку и Патриарха Константинопольского. Из письма же Багратова еще более уверился он в достоинстве преподобного, ибо Баграт писал, что он «посылает к нему учителя всей Иверии, уподобившегося бесплотным, который своими молитвами утвердит вселенское его царство» [1, с. 368]. Посему император объявил Георгию, что исполнит все его желания, и вступил с ним в духовную беседу о делах церковных и обрядах веры. Император Византии спрашивал преподобного Георгия, хранит ли Грузинская Церковь догматы Православия или она уподобилась Церкви Армянской. Преподобный Георгий уверил его в православии Грузинской Церкви.

Архимандрит Иверской лавры и прот Афонской Горы Георгий находился тогда в Константинополе. Он обрадовался возвращению преподобного на Афон.

На другой день опять потребовали Георгия и бывших с ним к императору. При этом император сказал Георгию:

– Иди, благочестивый старец, опять в свою обитель и там воспитывай твоих сирот – ибо так писал нам о тебе брат наш, севастос Баграт: доброе дело, что он прислал к нам настоятеля лавры Иверской. Но покажи мне твоих сирот, чтобы я мог оказать им милость; исполню и все другие твои просьбы, какие только предложишь мне [1, с. 369].

После праздника святого Иоанна Предтечи, который преподобный с учениками провел в Студийском монастыре, он занемог.

За два дня до праздника святых апостолов преподобный Георгий сказал своим ученикам:

– Будьте готовы взять с собой моих сирот, чтобы представить их царю, так как нам было уже объявлено определение царское, что сироты должны предстать пред лицом царя вне города, в долине, называемой Филопатрос.

Потом Георгий присовокупил:

– Если не увидим его сегодня, то завтра это будет уже не в наших руках [1, с. 370].

На встрече с императором преподобный Георгий подал ему челобитную и сказал:

– Я собрал этих сирот в Иверии и научил их имени Божию, а ныне представил их пред лицом царского твоего величества. Воспитывай их по своему благоволению и охраняй, как молитвенников о душе твоей, ради благоденствия собственных твоих чад [1, с. 370].

Император велел сиротам прочитать часы, чтобы испытать их в чтении, но преподобный Георгий велел им вместо того пропеть отходную песнь святого Симеона Богоприимца: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко», – знаменуя тем близкое свое отшествие к Богу.

Накануне праздника первоверховных апостолов преподобный тихо отошел ко Господу. Ученики положили останки преподобного Георгия в ковчег из негниющего дерева и отплыли морем на Святую Гору.

Память преподобного Георгия Иверского празднуется 13 мая.

Святитель Григорий Палама

Родители святителя Григория были люди добродетельные. Отец его в царствование Андроника II Палеолога занимал при дворе высшую государственную должность.

Однако, оставив должность, он принял ангельский образ с именем Константин и мирно отошел ко Господу. Григорий по смерти отца своего продолжил классические занятия, посвящая себя изучению философских наук и всего, что входило в состав тогдашнего юношеского образования. Замечательно, между прочим, было в нем то, что, не доверяя собственной своей памяти, он положил себе за правило – пред каждым уроком класть три земных поклона, с молитвою пред иконой Госпожи Богородицы. Сам император, по сердечной привязанности к осиротевшему отроку, принимал в его положении живое участие и отечески озабочивался его воспитанием.

Но, тогда как император имел в виду земные цели и земное благо в отношении к юному Григорию, сам Григорий намеревался оставить мир и славу его и удалиться в пустыню. Часто встречаясь со святогорскими иноками, он просил их советов относительно подвижнической жизни. Он решился, не оставляя двора и своих занятий, испытывать силы – может ли он быть иноком. Он начал мало-помалу изменять свои прежние привычки и образ внешнего поведения, оставил все условия светских приличий, что обратило на него общее внимание света. Так что все признали его сумасшедшим. Сам Григорий мог предвидеть это и знал, но не изменялся, с удовольствием принимая насмешки людей и общее к себе пренебрежение. Протекло уже несколько лет такой строгой жизни – и ни убеждения императора, ни его внимательность и желание возвести его на степень государственной службы, ни ласки искренне преданных ему друзей, ни родственные связи – ничто не могло остановить его на крестном пути к небу.

В конце концов, Григорий ушел на Афон в Ватопедский монастырь, подчинив себя безусловно старцу Никодиму, от которого впоследствии принял и пострижение в иноческий образ.

На второй год своего пребывания у старца Никодима Григорий был удостоен чудесного явления – ему явился апостол Иоанн Богослов, сказавший, что, по воле Божией Матери, он неотступно будет со святым Григорием.

По истечении трех лет подвижнической жизни под мудрым водительством наставника Никодима, Григорий лишился его, в глубокой старости отошедшего ко Господу. Тогда святой Григорий удалился в Лавру святого Афанасия.

Там он пробыл три года, удивляя всех своими подвигами и мудростью. Когда кончилось это время искуса, игумен поручил ему служение с братией в общей трапезе, а с тем вместе и должность церковного певца. И здесь Григорий был образцом иноческого совершенства. Само собой разумеется, что при строгом образе жизни общение с братией много отвлекало его от совершенного удовлетворения требованиям бессмертного духа, и Григорий ушел из Лавры.

Из Лавры святой Григорий удалился в скит Глоссия, где обитало много отшельников под руководством старца Григория, родом тоже из Константинополя. Этому старцу и поручил себя Григорий. Погружаясь в глубину молитвенного духа, святой Григорий доходил до высокой степени умиления и плача сердечного.

Из-за нападений мусульман монахам пришлось удалиться из Глоссии в Фессалоники, оттуда они намеревались отправиться в паломничество в Иерусалим. Однако, вследствие видения, бывшего святому Григорию, он и его собратья отказались от этого намерения.

Здесь, в Солуни, братия начала убедительно просить Григория принять священство, на что он, со своей стороны, и соглашался, но не прежде, чем узнает, что на это есть воля Божия. По сему случаю назначили пост и молитву: молитва была услышана Богом – и святой Григорий вслед за тем принял священство.

После рукоположения в сопутствии небольшой своей братии он удалился в тамошний скит, где и начали они подвизаться снова. Образ жизни его был таков: пять дней в неделю он и сам вовсе не выходил никуда, и к себе не принимал никого; в субботу только и в воскресенье, по совершении священнодействия и по принятии Божественных Таин, он входил в духовное общение с братьями, назидая и утешая их своей беседою. Тогда ему было еще немного более тридцати лет от роду. Совершенное здоровье и телесные силы не изменяли ему.

Наконец, по истечении пяти лет безмолвной жизни Григория в Верии, он был принужден по причине частых набегов албанцев снова удалиться на Святую Гору, в Лавру святого Афанасия. И здесь также, уединяясь вне монастыря, в безмолвной келье святого Саввы, кроме субботы и воскресения, он никуда не выходил, ни с кем не виделся, никто не видел и его, разве по нуждам священнодействия. Все прочие дни его и ночи текли в молитвенном подвиге и Божественном созерцании.

За это время он неоднократно удостаивался чудесных видений. Однажды во время бдения на Страстной Седмице, святой Григорий не только душевными, но и телесными очами увидел, что он в полном архиерейском облачении тогдашнего игумена Лавры Макария. Чрез 10 лет после видения Макарий, действительно, был возведен в достоинство архиерея Солуни, где и скончался.

В другой раз святой молился Богоматери, и Всемилостивая Владычица удостоила его явления Своего, в сопутствии множества светоносных мужей. Она предстала святому Григорию и, в виду его обращаясь к тем светоносным мужам, произнесла:

– Отныне и навсегда будьте попечителями о нуждах Григория и его братии [1, с. 751].

В еще одном видении ангел предсказал святому будущие труды по написанию богословских трактатов.

Вскоре Григорий был избран игуменом в Эсфигменский монастырь, где братство тогда состояло из двухсот монахов. С той поры, кроме слова устного, святой Григорий начал составлять систематические свои произведения. Кроме того, был ему дан и дар чудотворения.

В монастыре однажды недостало елея, а между тем, в нем была крайняя нужда. Святой Григорий со всеми братьями приходит в подвал, где обыкновенно хранилось все продовольствие обители, и, по молитве, благословил пустой сосуд: вдруг сосуд в виду всех наполнился елеем. Узнав же, что причиною недостатка елея – маслины, не принесшие обычного плода, святой Григорий вместе с братией приходит в масличные сады, благословляет деревья – и с тех пор они сделались плодовитыми.

Но недолго он был игуменом, стремясь к безмолвию, он вновь уходит в Лавру.

Как раз в это время у исихастов Святой Горы вышел спор с Варлаамом Калабрийским относительно природы Божественного света, являемого подвижникам. Возражениями Варлаама против исихазма поначалу увлекся сам император, и даже Патриарх. Но прежде, нежели клеветы Варлаама на афонских иноков сделались гласными, он был выслан Патриархом с бесчестием.

Варлаам удалился в Солунь и там проповедовал против исихазма.

В результате, солунские иноки вынуждены были, не имея собственных сил противостать Варлааму, вызвать со Святой Горы Григория. Святой Григорий по прибытии в Солунь сначала действовал в духе кротости, стараясь убедить своего противника, но когда увидел, что меры кроткие не действуют и что потрясения Церкви и ее законоположений день ото дня становятся со стороны Варлаама чувствительнее, начал всюду уничтожать возражения и клеветы Варлаама не только словом, но и писаниями, исполненными высоких истин и доводов Божественного слова.

Проповедь святого Григория вынудила Варлаама покинуть Фессалоники и вернуться в Константинополь. Григорий же остался в Фессалониках, проводя время в затворе и занимаясь написанием богословских трактатов.

Кончив письменные свои занятия в защиту афонских иноков и в опровержение еретических мудрований Варлаама, святой Григорий возвратился на Святую Гору.

В то же время его противник Варлаам вошел в доверие к Патриарху Иоанну XIV и смог добиться того, что Патриарх грамотою вызвал на суд Церкви Григория вместе с его сподвижниками. Григорий прибыл на суд в сопровождении своих учеников. Будучи оправдан по суду, святой вынужден был задержаться в Константинополе, поскольку император приказал созвать Поместный собор для обсуждения этого богословского спора. Этот собор также признал правоту святого Григория. После этого Варлаам уже не проповедовал в Византии, но уехал в Италию.

Но дело Варлаама в Византии продолжил Григорий Акиндин. Он сильно напал на аскетическую жизнь пустынников – приписывал им характер и свойства мессалиан, евхитов и квиетистов. Акиндина поддерживал сам Патриарх.

Патриарх признал Григория виновником всех нестроений и церковных смут тогдашнего времени. По указу Патриарха Григория схватили и бросили в мрачную тюрьму. Четыре года томился там невинный страдалец. Лишь после того, как сам Патриарх Иоанн был лишен общения церковного, святого Григория выпустили из тюрьмы.

Новый Патриарх Исидор, занявший патриаршую кафедру после Иоанна, торжественно почтил заслуги Григория, и хотя Григорий, со своей стороны, отрекался, но император Кантакузен и Патриарх убедили его принять на себя иерархическое служение Церкви. Григорий был рукоположен в сан Солунского митрополита и отпущен к своему месту с благоволением царственным и патриаршим.

Однако ж, по случаю возникших в Солуни смут, новый митрополит не был принят паствой, что и побудило его удалиться на Святую Гору. В пребывание святого Григория на Святой Горе прибыл туда же болгарский царь Стефан и, зная добродетели и заслуги его, убедительно просил и умолял его отправиться с ним в Болгарию, чтоб занять там кафедру, однако же ничто не могло склонить и убедить к тому святого Григория.

Но и на Святой Горе Григорий не нашел себе прежнего спокойствия и тишины: нужды Церкви вскоре вызвали его опять в Константинополь, а потом, не принятый снова своей паствой, он отправился на остров Лемнос, где оставался до того времени, пока сами солуняне не восчувствовали необходимости в его присутствии для паствы.

Тогда представители клира и высшие сановники Солуни прибыли на Лемнос и с чрезвычайным торжеством возвратились оттуда в Солунь со своим пастырем. Таким образом, святой Григорий занял наконец свою кафедру. Тихо и спокойно с тех пор текла жизнь святого Григория: клир составлял исключительный предмет его заботливости; поучая всех и каждого словом, он не менее того назидал паству строгой и благочестивой своей жизнью.