Путь к успеху

Ник всё утро нашего третьего дня в Берлине провозился со мной: делал мне чай, кормил мёдом, пытался развеселить меня и поддержать. Тогда я окончательно убедилась, что Никита Раевский – моя судьба. Когда Ник меня оставлял, он был чем-то озабочен. Он пытался решить какой-то вопрос. После обеда мы не пошли в номер, а остались в лобби пить кофе.

– Ник, – я спросила, – что случилось? Всё нормально?

– Да, Софи, не беспокойся. Я просто подумал, что тебе не стоит ехать в Кёльн на поезде. Я связался с Сашей, он сможет прислать за нами своего водителя. Или ты ещё слаба, и мы продлим тут проживание?

К вечеру мне становилось всё лучше и лучше, а следующим утром я проснулась уже без симптомов простуды. Но Саша попросил своего водителя довезти нас. Когда мы с Ником сели в машину, то были приятно удивлены, потому что на переднем сидении сидел сам Сашка.

На наши удивлённые лица Саша ответил, что надеялся застать нас радостными. Мы с Ником усмехнулись, но не ответили ему. Конечно, мы были рады. Даже за три дня мы успели соскучиться по спортсмену. А его общество могло нам скрасить скучную восьмичасовую дорогу.

Во время поездки мы успели поспать, помолчать и поговорить, поиграть в слова. Саша поделился своими любимыми местами Германии. Также он рассказал, что скоро должна проходить пресс-конференция на территории Академии, посвящённая началу сезона. Мы с Ником как раз в то время должны были быть во Франкфурте.

– Саш, а кто там будет? – С интересом спросила я.

– Наш главный тренер, руководство. А из спортсменов я, Чарли Эйлор и Яков Норманн. Знаешь ведь таких?

– Саш, – я кивнула и обратилась к Раевскому с вопросом, – вы тренируетесь вместе, у вас общая система подготовки. А в жизни вы как общаетесь?

– Знаешь, Сонь, всё не так-то просто. Яков нам как старший товарищ. С ним не проведёшь выходные, потому что он старше меня на пятнадцать лет. У него дочь довольно-таки взрослая. А с Чарли мы хорошо общаемся. Он тоже только начинает свою карьеру, мы с ним из нового поколения биатлонистов. Он меня старше всего на полтора года, и в общении эта разница не чувствуется. Мы с ним хорошо дружим, и про биатлон почти не говорим. Но важно заметить, что, когда мы надеваем лыжи, мы перестаём быть друзьями – мы становимся соперниками, конкурентами.

С интересом послушав Сашины рассказы о его жизни в Академии, я утомилась и ещё ненадолго уснула, а когда проснулась, мы уже ехали по Кёльну.

Мы попрощались с Сашей. Водитель увёз его за горизонт, во Франкфурт. Мы с Ником занесли чемодан в гостиницу, поужинали и легли спать.

Всего в Кёльне мы с Ником были два дня. В первый день мы ездили с экскурсией по многочисленным соборам города. Русскоязычных групп там не было, поэтому мы поехали с англичанами. Благо, язык у нас обоих был на высоком уровне, поэтому мы без проблем понимали сказанное. Мы вернулись в отель очень уставшие и сразу же завалились в кровать.

На следующий день мы просто гуляли по городу и катались на канатной дороге. Как герои романтических кинокартин, мы ели в парке сладкую вату. В Кёльне было прохладно, поэтому я надела осеннее бежевое пальто, что придало нашей прогулке особую атмосферу. Ближе к вечеру мы с Ником зашли в музей шоколада. Это незабываемые впечатления!

Следующим утром мы выехали из гостиницы, сели на поезд и поехали во Франкфурт. Это была следующая цель нашего путешествия.

Примерно в полдень мы стояли на вокзале во Франкфурте и ждали водителя Саши. Он нас забрал и отвёз в отель, который находился недалеко от лыжной базы, на территории которой и располагалась Академия. Когда мы положили чемодан и достали самые необходимые вещи, мы пошли в Академию. Саша встретил нас у входа, выписал нам пропуска на те пять дней, что мы были в городе.

Потом Саша провёл нам экскурсию по базе. Он показал нам раздевалки, тренажёрные залы, бассейн, медицинский корпус. Мы надолго остановились в самом сердце Академии – на лыжном стадионе. Мы посмотрели на тренировку юниоров, а потом Саша пошёл нам показывать жилой корпус. Он мне чем-то напомнил общежитие, в котором Аня жила в студенческие годы. Саша завёл нас в свою комнату. Это было небольшое помещение с двумя кроватями, прикроватными тумбами, двумя огромными шкафами и длинным столом с двумя стульями.

– Ты тут не один живёшь? – спросил Ник.

– Нет, я долго жил в этой комнате один, но как раз сегодня ко мне должны поселить нового соседа.

– Ты знаешь, кто это? – Поинтересовалась я.

– Пока нет, но скоро мы это узнаем. В любом случае, он будет завтра на пресс-конференции.

– Уже завтра? Так скоро?

– Да. Соф, кстати, ты можешь задать кому-нибудь вопрос, ты же в прессе работала.

– И всё ещё работаю. У меня сейчас отпуск, а на стартах я буду ещё и в качестве корреспондента. Поэтому, Саш, готовься, буду много с тобой беседовать.

– Я думаю, Чарли и Яков точно согласятся составить мне компанию.

Саша сделал нам чай. Мы сидели на кроватях и увлечённо беседовали, когда дверь открылась, и на пороге комнаты появился парень лет двадцати пяти с огромными сумками.

Он поздоровался с Ником, вошёл внутрь и стал разбирать вещи. Он был высокий, с чёрными вьющимися волосами и зелёными глазами, которые при мягком свете казались карими. У него была внешность южанина: загорелая кожа, он был в солнечных очках и кепке.

– Добрый день, Чарли! – Застенчиво и смущённо произнесла я на английском языке.

– Привет! – Ответил мне новый сосед Саши.

Пока Ник с Сашей что-то обсуждали и вышли в коридор, я осталась наедине с Эйлором. Я ему рассказала, что я Софи, подруга Александра Раевского, сейчас путешествую по стране. Я спросила у него о его готовности к следующему сезону. Я удивилась, но мне даже не было страшно и некомфортно. При личной встрече я видела в нём не спортсмена, а человека. Не Эйлора из сборной Германии, а просто Чарли.

Я узнала, что у Чарли английские корни, но его семья ещё до его рождения переехала в Германию, поэтому он родился и вырос здесь и считал себя коренным немцем. Потом вернулись Ник и Саша. Я заметила, что почему-то не сказала Эйлору о том, что я тут была с мужем, и это было моё свадебное путешествие.

Когда Чарли ушёл оформлять какие-то документы, мы остались в комнате втроём. Саша не мог скрыть радости, потому что его соседом оказался его хороший приятель. Сашу это не могло не радовать. Он спросил нас, понравился ли нам Чарли в неформальной обстановке, потому что в процессе работы мы его уже видели. Мы ответили утвердительно, потому что он был очень приятным и дружелюбным, открытым.

Вечером мы с Ником ушли в наш отель, а утром вновь вернулись на базу, но уже на пресс-конференцию. Она проходила в просторном зале, который был специально для подобных мероприятий. Нам были выделены два места на первом ряду.

Ровно в одиннадцать утра по местному времени вышли тренеры, спортсмены и руководство лыжной базы и биатлонной Академии, членом которой были Саша и Чарли. Был объявлен старт пресс-конференции, все заняли свои места.

– Сонь, – шепнул мне Ник, – если ты будешь задавать вопросы, представься под девичьей фамилией – Саша попросил.

Я была удивлена, так как не поняла причину данной просьбы, но не стала спорить и просто запомнила предупреждение братьев Раевских.

В большинстве своём вопросы были скучные. Основная масса журналистов была из Германии, но пресс-конференция велась на английском языке. Были вопросы про готовность спортсменов к сезону, про их планы и цели. На этот вопрос Саша лаконично ответил: «Взять чемпионат».

– Шарлотта Лоренс, Нидерланды. – С места во втором ряду поднялась приятная на вид девушка. – Александр, вы выступаете довольно-таки успешно. Расскажите, в чём ваш секрет? Это заслуга только тренеров, или вы вдохновляетесь кем-то из близких и побеждаете ради них?

– Шарлотта, спасибо за ваш вопрос! На самом деле, конечно, физическую форму мне дарят тренеры. Я благодарен Франкфуртской биатлонной академии за то, что её руководство и сотрудники создают такие комфортные условия для жизни и работы в чужой стране. Но и моральную составляющую тоже важно рассмотреть. Я знаю, мои коллеги во время своих первых сезонов даже обращались к специалистам, чтобы те им помогли преодолеть внутренние барьеры. К счастью, со мной такого не было. Вокруг меня близкие люди, которые мне очень помогают, сами того не замечая. Взять хотя бы мою хорошую подругу, – Раевский посмотрел на меня с еле-заметной улыбкой, – она меня вдохновляет своим оптимизмом, жизнерадостностью и решительностью, я стараюсь брать с неё пример. А все мои победы посвящены девушке, которую я никогда не видел, но которая, сама того не зная, сыграла огромную роль в моей жизни. Во время стрельбы я всегда читаю написанное её рукой стихотворение. Моя семья оказывает мне поддержку. Родители и брат готовы помочь мне выбраться из любой ямы. Это мой костёр в тёмном лесу. Также я благодарен моим немногочисленным друзьям: Чарли и Якову, брату моей невестки и её подруге.

Шарлотта поблагодарила Сашу за ответ. Я остановила на ней свой взгляд. У неё были длинные светлые волосы, голубые глаза, очки в тонкой оправе. Шарлотта была в юбке до колена и в светлой рубашке. Больше всего меня в ней привлекало то, что она жила в Нидерландах. Мне очень нравилась эта страна и её культура.

От этих мыслей меня отвлёк Ник, который тронул меня за плечо и сказал мне поскорее задать вопрос, потому что конференция скоро должна была закончиться. Я ещё раз проговорила в голове свой вопрос, подняла руку, мне дали слово.

– Софья Рае… Громова, Москва. – Я забыла предупреждение Ника, но вовремя исправилась. Саша мне мягко улыбнулся, а Чарли посмотрел на меня с недоумением. – Чарли, у меня вопрос к вам. Насколько я знаю, вы поддерживаете тёплые отношения с другими спортсменами. Но на стартах вы как будто незнакомы, вы боретесь и как будто забываете, что вы друзья. Как вам удаётся такое двойственное поведение? Наверное, это очень тяжело.

– Софи, я рад снова вас видеть. Вы правы, среди соперников у меня есть друзья. Мы много времени проводим вместе, и о биатлоне мы говорим довольно редко. У нас другие темы для разговоров: например, с Александром мы обсуждаем футбол. Мы редко делимся стратегическими планами и секретами, поэтому мы уверены, что на старте никто друг друга не подставит. Лично мне помогает то, что в костюме не видно лицо моего соперника. Я вижу рядом с собой просто голубую фигуру. Не абстрактного Раевского, а просто человека в костюме. Поэтому я себя настраиваю на то, что наша борьба никак не отразится на наших отношениях. Первое время было очень тяжело, но я привык. На самом деле, это очень сложная тема.

Я поблагодарила немца за ответ и заняла прежнее место. Мой вопрос был одним из последних. Когда пресс-конференция кончилась, Саша не ушёл, а остался с журналистами и терпеливо отвечал на их вопросы. Мы с Ником сели в уголке и стали ждать Раевского.

Он долго беседовал с Шарлоттой. Они смеялись и что-то увлечённо обсуждали. Она мне нравилась. Она вела себя легко и непринуждённо, ей было комфортно. Она как будто не видела ничего в мире, она растворялась в этом разговоре с Сашей, отдавала ему всю себя.

Когда Шарлотта Лоренс отошла от Саши, и другой журналист завязал с ним разговор, я встала со своего стула и неосознанно пошла в сторону нидерландской журналистки. Пока моя голова не понимала, что я делаю, ноги шли сами по себе.

– Добрый день, Шарлотта!

– Здравствуйте. Софья, верно? – Произнесла удивлённая девушка.

– Да, всё так. Софи, если вам удобно.

– Лотти. Так что вы хотели, Софи?