Космоквест

– Подожди! Посмотри, я наконец-то нашла подходящую рамку, – Иришка потянула его за рукав, увлекая в дальний конец коридора.

Взявшись за руки, они остановились напротив фотографии, повешенной в простенке между дверей. На ней Иришка в длинном платье кокетливо выставила из разреза стройную ногу. Он сам, казавшийся высоким и неожиданно статным рядом с миниатюрной спутницей, на что-то отвлекся и смотрел мимо объектива. Денис задержался взглядом на своем лице: открытом, чуть вытянутом, с умными карими глазами. Молодая, красивая, счастливая пара. Как будто и не с Пасифика… «Хватит ныть!» – Закаров резко себя одернул, похвалил любимую и поплелся в ванную комнату.

Умывшись и вытерев лицо полотенцем, Денис понял, что не в состоянии съесть ни куска. Все, на что он способен – подняться на второй этаж, отбросить покрывало и упасть на кровать, зарывшись лицом в подушку.

***

Подняться пришлось задолго до будильника. Где-то стреляли. Денис прислушался к доносившимся с улицы звукам. Район считался элитным, но и здесь ему не раз приходилось просыпаться и от пальбы, и от сумасшедших криков, и от полуночных гонок на мотоциклах, извергавших черный вонючий дым.

Денис полежал еще немного, глядя в темный потолок. Потом свесил босые ноги и на цыпочках прокрался к окну. Выглянул наружу, осторожно приоткрыв штору. Утро выдалось ветреным, и привычный смог успел разойтись, оставив легкую голубоватую дымку. В тусклом свете догорающих фонарей дома напротив выглядели тихими и заброшенными. Наверное, показалось.

Он обернулся к спящей Иришке. Подружка разметалась по кровати, скомкав простыню. Первые зеленоватые лучи подбирались к ее лицу. Иришка пробормотала что-то во сне и перевернулась на другой бок. Подол короткой кружевной комбинации, влетевшей Денису в целое состояние, задрался и обнажил гладкие бедра. Как и у всех коренных пасификчан, кожа девушки была покрыта ровным густым загаром из-за повышенного содержания ультрафиолета в спектре местного солнца. Смуглое тело красиво выделялось на фоне белых простыней. Денис опустил штору, возвращая в спальню приятный полумрак, и, стараясь не шуметь, ушел на кухню, прихватив рубашку и штаны.

На забытой всеми галактическими богами планете начался новый день. Молодой служащий «Феникса» включил кофеварку и сел перелистывать утренние новости. Доступ к инфранету, межпланетарной информационной сети, зависел от одного-единственного спутника, кружащего по орбите. Инфранет работал с перебоями, то появляясь, то пропадая – смотря где находился ретранслятор в это время дня. С утра он как раз проходил над материком, и надо было ловить момент. После обеда связь упадет до двух делений, а ближе к вечеру полностью исчезнет, пока спутник не преодолеет противоположный отрезок орбиты.

Даже сейчас, когда все деления оптимистично светились зеленым, свежий выпуск галактических новостей чудовищно подвисал. Полюбовавшись на застывший индикатор загрузки, Денис сдался и решил почитать пару-тройку заметок.

Ничего сенсационного за ночь не произошло. На одной из окраинных планет пятого круга вспыхнула революция. В результате переворота на место старых, неизвестных широким массам вождей пришли новые, чьи имена Денису тоже ни о чем не говорили. Правительство, до переворота обещавшее повысить зарплаты и понизить налоги, начало с ужесточения выдачи виз, запретило частные межпланетные перелеты и заявило о своем желании выйти из состава Федерации. Дело пахло гражданской войной. Коротко посочувствовав мирным жителям, Денис переключился на следующую статью.

На ближайшей к Пасифику населенной планете Веста-2 продолжалось расследование убийства священника Ордена Воскрешения и его семьи. Денис порадовался, что фотографии подгружаются недостаточно быстро. Смотреть на трупы во время утреннего кофе совершенно не хотелось. Хватило и первого абзаца с показаниями соседа («…смотрю я, значица, а на пороге Марья Васильна лежит… Только… не вся целиком…») вместе с циничными комментариями криминалиста («…собрать всех членов семьи пока не удалось, но мы надеемся найти недостающие фрагменты в огороде…»).

На Фау-Эс-Цет открылся исторический форум, посвященный эпохе до Великой Эпидемии. В детстве, как и любой мальчишка, Денис увлекался таинственным прошлым. А потому с интересом пробежал список грядущих лекций, докладов и круглых столов, собранных под флагом федеральной Академии наук. За двадцать лет темы не изменились. Почему возникла Эпидемия, что было до Эпидемии и что было бы, если бы она не началась или началась, но не такая великая… Подобными работами можно было топить котельные Пасифик-Сити вместо угля целый год. Но краткий их итог укладывался в одно предложение, в своем культурном варианте известное как «А кто его знает».

Денис промотал ленту, махнув рукой. Голоэкран пошел легкой рябью, не успев подгрузить информацию. Та-ак, что еще интересного… Афишу предстоящих концертов, кинопремьер и выставок он пропустил – зачем расстраиваться. На Пасифике из всех мероприятий ему светило разве что хоровое пение рабочих, разбредавшихся под утро по домам.

– Что пишут? – мягкие губы коснулись его щеки. – Фу, какой ты колючий.

Денис машинально потер отросшую за сутки щетину.

– Зачем ты встала в такую рань? Иди ложись, еще шести нет.

– Да все равно уже проснулась. Опять читаешь новости? Зачем? Одни аварии да катастрофы, только настроение себе портишь. Надо окружать себя позитивными вещами и мыслями, тогда в жизни все будет хорошо.

– Боюсь, жизнь устроена немного сложней.

Домотав до раздела «Происшествия», Денис как раз зацепился взглядом за огромную фотографию искореженных останков корабля. Сверхпрочную обшивку разорвало на куски, скрутив и деформировав, как оберточную бумагу. Уцелел хвостовой отсек, и возле него суетились спасатели в защитных скафандрах с плазменными резаками.

– На третьем спутнике Фриона найден разбитый звездолет класса «Корвет». – Иришка принялась зачитывать подпись к фотографии, подражая интонациям диктора. – Сорок пять членов экипажа мертвы, трое в критическом состоянии погружены в стазис. Никто из погибших не опознан. По неподтвержденным сведениям, экипаж занимался поисками мифического Ренессанса. Вот идиоты. Мрут, как мухи, а все не переведутся.

Закаров на грубую ремарку поморщился – все-таки речь шла о людях, пусть и сделавших огромную ошибку. Но в чем-то Иришка была права. Заметки такого рода постоянно проскальзывали в сводке новостей. На тайнах Ренессанса кормились не только жуликоватые попрошайки, вроде вчерашнего мужичка на стоянке, но и толпы журналистов всех мастей. Стоило добавить в текст слово «Ренессанс», и количество прочтений увеличивалось в десять раз. Правда, к нему полагался стандартный пассаж на тему нереалистичности и опасности таких поисков, но его никто не читал. Вроде «Минздрав Федерации предупреждает…» на упаковках кейф-колы – разрешенного на многих планетах приторного напитка с легким галлюциногенным эффектом. И чем чаще писали про Ренессанс, тем больше неудачливых искателей попадало в рубрику «Происшествия», замыкая порочный круг.

Пока Денис раздумывал о том, что же на самом деле движет сотнями искателей – желание разбогатеть, романтические устремления или простая глупость – Иришка успела принести из спальни косметичку и разложить на столе бастионы из баночек и бутыльков. Денис отодвинул голоэкран, разрезанный надвое складным зеркалом, и переключился на новости из мира технологий.

Корпорация «Феникс» презентовала мыслепереводчик нового поколения SW-300, с дополнительной функцией распознавания эмоций. На фотографии глава компании, облаченный в черный деловой костюм, произносил речь. Его слушали женщины в вечерних нарядах и мужчины в смокингах, сидящие за роскошно сервированными столами. Белые конусы скрученных салфеток, сверкание хрусталя. Счастливые улыбки людей, никогда не просыпавшихся в пять утра от звуков выстрелов за окном…

Денис свернул голоэкран резким движением руки. Он работал на «Феникс» шесть лет, со дня окончания университета. И ни разу не получал приглашения на презентацию, не посещал штаб-квартиру, вообще не покидал отделения на Пасифике. Наверное, на празднике шампанское текло рекой. По залу бродили знаменитости, на сцене выступали модные группы, а вышколенные официанты разносили… что они могли разносить? Жеваный крот, он даже не мог представить, что едят на таких банкетах!

Уделом жителей Пасифика оставалась пресная каша из переработанных водорослей, наполнявших океан. Или мясо гигантских трехглазых червей, чье жуткое название прекрасно отображало вкус. Денису еще грех было жаловаться. С его зарплатой он мог иногда покупать дорогую привозную еду, те же куриные яйца или охлажденные клубни картофеля. А то и бутылку-другую вина. Вместо того ужасающего пойла, что гнали здешние умельцы из… Лучше даже не думать, из чего. На память пришли последние посиделки с Варварой в автомастерской. Зачем он решился попробовать эту дрянь? Как после этого выжил и пошел на работу?

Кофеварка запищала, сигнализируя, что кофе готов. Денис нажал на кнопку и стал смотреть на струю мутно-коричневого напитка, называемого «кофе» только в силу привычки. Бодрящий эффект напитку придавали химические стимуляторы. Цвет, запах и консистенцию – ароматизаторы и красители. Этикетка на банке гарантировала стопроцентную вкусовую идентичность, но Денис не дал бы и семи. Скорее всего, в момент производства этого «кофе» пищевой цех потряс страшный взрыв, из-за которого в чан с толчеными водорослями опрокинулось содержимое мусорных корзин, отдушка для мыла и несколько лабораторных крыс.

– Посмотри, мне кажется, я стрелки разные нарисовала, – Иришка перевела требовательный взгляд с зеркала на Дениса.

– Нет, все в порядке. Хотя бы со стрелками…

Закаров еще немного посидел, потягивая кофе и вяло размышляя на тему того, из водорослей оно сделано или все-таки из червей. Затем сполоснул чашку и отправился умываться.

Сперва вода текла ржавая, с ошметками. Постепенно она очистилась и достигла почти пристойного бледно-желтого цвета. Денис достаточно к ней привык, чтобы полоскать рот и не бояться подхватить инфекцию и умереть в страшных корчах на кафельном полу. Вот в первый год после переезда пришлось тяжело. Но это было так давно, почти в другой жизни…

«Галактические боги, неужели я так и просижу здесь до старости? – он поймал в зеркале вопросительный взгляд светло-карих глаз. – Всю жизнь буду пить подкрашенную жижу вместо кофе? Есть котлеты из белковой смеси, от которой несет рыбьими потрохами? Разве это справедливо?». Не сдержавшись, Денис саданул рукой по краю раковины и тут же об этом пожалел.

Приглашение на стажировку в «Феникс» он получил, будучи студентом последнего курса. Вселенная наконец-то расщедрилась и подкинула выигрышный билет, вот только приз, как оказалось, выдавался далековато. Через несколько лет Денис подал прошение на перевод в другой филиал, поближе к центру. И получил равнодушную отписку: «Мы очень ценим Ваш труд, однако в данный момент Вы нужны нам… бла-бла-бла… Как только появится возможность, мы обязательно… бла-бла-бла …». На следующий год повторилось то же самое. И еще через год. Конечно, он мог уволиться. Но ему было страшно. Здесь – насиженное место с гарантированным окладом. А там – огромная бездушная Федерация, где в ста с лишним мирах жили миллиарды людей. И ни одному из них не было никакого дела до молодого программиста Закарова.

Денис попытался отбросить печальные мысли и взялся за бритье. Сегодня был ответственный день, плохо подходящий для упоения жалостью к себе. Шипящая пена ровным слоем покрыла бледную мягкую кожу. Такую же, как у его коллег, старавшихся ограничить общение с солнцем Пасифика короткими перебежками от офиса до машины.

«Э нет», – подумал Денис, развернувшись боком и скосив глаза на свой безукоризненно прямой нос, – «Такой парень не останется гнить в этой дыре. Он взлетит по карьерной лестнице вверх, к сверкающей вершине, где проносятся яхты и лимузины стоимостью в половину Пасифик-Сити». Подмигнув отражению, Закаров смыл остатки пены и вернулся на кухню.

– У тебя сегодня важный день, надо как следует подкрепиться, – Иришка разбила над сковородкой два последних настоящих яйца. К их аппетитному запаху примешивался слабый душок синтетического масла. Несмотря на ранний подъем, Денис понял, что успел проголодаться.

– Ты права, силы мне пригодятся. Угадай, что вчера устроил Василий. Такого еще не было.

– Милый, про Василия потом. Ты помнишь, что сегодня самое время поговорить с Гейлом о повышении зарплаты? – Иришка поставила на стол тарелку, ласково потрепав его волосы свободной рукой.

– Ты же знаешь, у нас стандартная индексация раз в год. Никаких внеплановых премий.

– Но ты же ведущий специалист! А мы едва сводим концы с концами! Так жить нельзя, надо что-то делать.

Закаров удивленно вскинул брови.

– Тебе не кажется, что ты преувеличиваешь?

– Если и так, то самую малость. – Иришка села напротив, подперев щеку рукой. – Илона пригласила вечером в гости, пришлось отказаться. В чем я пойду? Обувь вся старая, скоро прямо на мне расползаться начнет. У последних туфель каблук отвалился. Абонемент на фитнес подорожал в полтора раза! А еще яйца закончились, следующая поставка только через две недели. И овощей больше нет. Я уже видеть не могу эти дрожжевые макароны. От них живот болит.

– Завтра зайду на рынок, спрошу у знакомого, – вклинился в печальный список Денис, подцепляя вилкой кусочек желтка. – Он иногда придерживает растительную заморозку для своих. А еще концентратами приторговывает. Попадаются хорошие, особенно фруктовые.

– Ты сегодня допоздна?

– Скорее всего. Партия большая, под конец вечно какие-то косяки вылезают. А что?

– Тогда я все же схожу к Илоне, она так просила.

Закаров про себя хмыкнул, не став уточнять, что же наденет Иришка, раз содержимое обувного шкафа истлело до лоскутов. Вместо этого он проглотил последний кусок яичницы, откинулся на спинку стула и посмотрел на часы. Пять минут седьмого. Надо бы приехать пораньше, дописать код и еще раз пробежаться по технической документации. Тем более, начальник – тоже ранняя пташка. Наверняка заявится в офис на рассвете, по третьему кругу уточняя, все ли готово и не случится ли задержек.

С каждым годом Бенджамин Гейл становился все зануднее и дотошнее. А ведь Денис и шесть лет назад был уверен, что хуже начальника можно найти только в каких-нибудь сектантских деревнях, где практиковалось наказание розгами и стояние коленями на горохе. А что будет еще через шесть лет? Придется ставить в офисе раскладушку?

Молодой программист усилием воли отогнал неприятные мысли и переключился на задачи сегодняшнего дня. Улыбнулся Иришке, поцеловал на прощание любимый вздернутый носик и направился к выходу.

– Милый…